Глава 35
Лео сидел в кресле, прижимая к глазу кусок сырого мяса. Он убил своего кузена! Некоторые назвали бы его преступником, хотя его не будут судить. Родные об этом позаботятся. За стенами Скелтон-Холла никто никогда не узнает, что именно случилось, хотя его собратья из Лиги скорее всего догадаются. Тейн говорил, что оставлять Чарлза в живых было ошибкой, и оказался абсолютно прав.
Его отец и брат унесли тело кузена в пустую спальню, а мать постаралась сделать вид, будто они ухаживали за человеком, получившим серьезную травму. Все это было предпринято для того, чтобы уберечь Лео от виселицы.
На Чарлза надели ночную сорочку Лео и уложили его в кровать. Сцена была готова: вокруг кровати разместили воду, бинты и салфетки, которые использовались для того, чтобы обработать раны Виолы и его собственные. В результате создавалось вполне убедительное впечатление, будто были предприняты все усилия для того, чтобы оказать Чарлзу помощь. Одного из грумов отправили за врачом, которому по приезде предстояло обнаружить, что в его искусстве, к сожалению, уже нет необходимости.
Бо поручили играть роль сиделки, и ей очень легко удалось выглядеть именно такой расстроенной, как и можно было бы ожидать. Хотя те, кто хорошо ее знал, поняли бы, что ее состояние вызвано яростью.
Какая же у него замечательная семья! Даже Гленналмонд извинился за свое поведение и поклялся ни слова не говорить своей жене, которая, как они все полагали, ни за что не станет держать язык за зубами.
Пен заскулила и лизнула Лео в руку, заставив оторваться от мрачных раздумий и погладить ее. Этим утром Виола заперла собаку с ним в комнате, после чего исчезла, чтобы вместе с герцогиней встретить врача. Лео со вздохом бросил псине кусок мяса. Та поймала его на лету и, плюхнувшись на пол, принялась шумно поглощать.
Пока собака разводила грязь у только что отмытого камина, Лео смотрел на себя в зеркало. Чарлз оставил уродливую царапину около его глаза, но он хотя бы не отекал и не наливался синяком.
Дверная ручка повернулась — и в комнату вошла Виола. Ее платье закрывало забинтованное плечо.
Лео встал. Она грустно улыбнулась и, быстро пройдя через комнату, уткнулась лицом ему в грудь. Обхватив его плечи руками, прижалась к нему так крепко, словно боялась, что любимый исчезнет.
— Увези меня домой! — Ее голос звучал так жалобно! Лео взял ее за подбородок и заставил поднять голову. Глаза у Виолы были окружены темными тенями, лицо осунулось. — Обещай мне, что сразу после похорон сделаешь это!
— Матушка ни за что не допустит, чтобы ты уехала.
— Герцогиня сама это предложила. Нам нельзя заключать брак сейчас. Викарий с ума сойдет. Он и без того в расстроенных чувствах. И чуть ли не напрямую сказал, что это Божья кара нам.
Лео ощутил прилив возмущения.
— И как все приняла ее светлость?
— Она возмутилась, назвала его слова причитаниями неврастеника и велела держать свое мнение при себе или немедленно искать новый приход. Он потом несколько минут пыхтел и заикался, поспешно объясняя герцогине, что та неправильно его поняла. Твоя мать в ответ выставила его за дверь, хорошенько выругав, а потом отправилась обсуждать обеденное меню с экономкой, а я быстро сбежала.
— Может, забыть на время о тонких чувствах и пасторском благословении? Я куплю специальное разрешение, и мы поженимся в Дареме. Тамошнему викарию будет важно только одно: чтобы после церемонии устроили достойный завтрак. Хорошая еда и хорошая охота — это все, что ему нужно в этом мире.
Виола согласно кивнула и снова уткнулась ему в грудь. Он наклонил голову, чтобы волосы щекотали его нос, и вдохнул ее аромат. Какие бы беды ни окружали их сейчас, от его любимой пахло солнцем, травой и счастьем.
— Твоя матушка сказала, что они приедут в октябре охотиться на молодых лис. Тогда и можно будет устроить свадьбу.
— Ты хочешь, чтобы к нам нагрянуло большое общество? Если мы решим заключить брак в Дареме во время охотничьего сезона, к нам хлынут толпы мужчин в грязных сапогах со сворами собак.
Виола засмеялась сквозь слезы, а Пен разразилась заливистым лаем и предприняла попытку вклиниться между ними и получить свою долю внимания. Лео почесал собаке голову и поцеловал любимую в затылок.
Она высвободилась из его объятий и чуть подалась назад, устремив на него взгляд влажных глаз, даже не обратив внимания на недовольное ворчание псины, которую перестали гладить.
— Независимо от того, когда и где мы поженимся, я буду настаивать на заключении брачного контракта.
— Зачем он тебе?
— А как же! — Она встретилась с ним взглядом, в котором снова появилось свойственное ей озорство. — Я хочу, чтобы деньги, которые принесет публикация моих записок, были закреплены за теми детьми, которые у нас могут появиться. Видит Бог, нашей дочери это очень понадобится в будущем.
— А хоть какая-то доля останется сыну?
— Надеюсь!
— А нам на что жить, если у нас будет целая куча детишек?
— Мы справимся, если найдем сокровище принца — или я продолжу свою писательскую деятельность. На мой взгляд, сейчас моего жизненного опыта хватит на то, чтобы написать роман ужасов, который будет ничуть не хуже «Замка Отранто» мистера Уолпола.
— Да уж, — согласился Лео, — думаю, что ты вполне смогла бы сотворить такой. А я в следующем томе твоих записок фигурирую? Предполагаю, что должен был бы, но чувствую, что все написанное окажется сплошной выдумкой.
Виола неуверенно улыбнулась, а потом прикусила нижнюю губу.
— Я никак не могла бы о тебе умолчать. Но ты прав, эти страницы почти полностью вымышленные. Хотя на тот момент я знала очень немногое, даже тогда поведать всю правду было бы очень опасно.
— Третий том писать не собираешься, дорогая?
Виола решительно покачала головой:
— Если людям хочется читать про возвращение шлюхи на путь истинный, пусть покупают «Молль Флендерс».
* * *
Виола откинула с лица несколько своевольных прядок, упорно падавших на лоб и липших к влажной коже. Пока они находились в Шотландии, в Лондон пришло настоящее лето. И с ним — духота и жара. Те, кто имел деньги и свободное время, чтобы сбежать в сельские поместья иди на море, воспользовались этой возможностью. Она тоже могла поступить так же: большая популярность ее записок обеспечивала хорошие деньги, а ее положение как будущей леди Леонидас дало ей свободу в выборе достойного места для отдыха.
Просто удивительно, насколько помолвка с герцогским сыном и вызванный этим шум повысили продажи ее книг! Всем хотелось узнать скандальные подробности, и она предоставила своим читателям массу действительно возмутительных выходок, чтобы не разочаровать их. Хотя подробности своих отношений с Лео в текст не включила.
