– Не случайно. – Виконт свернул к просторному деревянно-кирпичному сооружению, расположенному в начале главной сельской улицы. – А параллельно.
– Зачем нам останавливаться здесь? – обвела взглядом спутница галереи постоялого двора.
– Чтобы сообщить местному магистрату, что ему следует заняться парочкой трупов в Борхэмском лесу. – Девлин придержал коня у истертой каменной подставки на углу двора. – А еще потому, что мисс Геро Джарвис не пристало въезжать в Лондон на крупе заляпанной грязью наемной клячи.
Геро соскользнула с лошади на высокий, плоский камень.
– Полагаю, нам также следует известить Боу-стрит.
– Я уже это сделал.
Баронская дочь отвлеклась от отряхивания юбок.
– Да? И когда же?
– Когда выяснил, где вас прячут. Подумал, что может понадобиться подмога. – Девлин посмотрел в ясные серые глаза и поймал себя на улыбке: – Я ведь не ожидал, что вы и сами справитесь.
* * * * *
– Тебе уже лучше?
– Да, спасибо, – улыбнулась Геро отцу.
Она свернулась калачиком в кресле возле гудевшего огнем камина в библиотеке. Лорд Джарвис, не сводивший с нее глаз, расположился напротив. В особняке было тихо, слуги давным-давно отправились на боковую. После возвращения из Элстри баронская дочь приняла ванну, плотно поела и провела немало времени, утешая обессилевшую от затяжной истерики мать. Сейчас Геро тихонько прихлебывала чай, щедро сдобренный бренди.
Виконт настоял на том, чтобы отправить невесту в наемной карете в Лондон, а самому остаться в деревне и пообщаться с властями. Мисс Джарвис, естественно, спорила, но в итоге позволила себя уговорить. Она чувствовала страшную усталость и душевную опустошенность, и ей было уже все равно, что Девлин это понял.
– Что можешь сообщить о том, кто стоит за сегодняшними событиями?
– Боюсь, почти ничего. Возможно, вам удастся что-то выяснить, проследив связи главаря бандитов, Салливана, хотя я бы этому удивилась. – Геро не сомневалась, что отец будет методичен и беспощаден в своей решимости отыскать зачинщика похищения, но при этом подозревала, что тот, с кем они имеют дело, предусмотрел такой поворот – и действовал соответственно.
Джарвис кивнул.
– Оставь ты одного из бандитов в живых, это облегчило бы задачу.
– Чтобы вы смогли его допросить? – негромко хмыкнула дочь. – Да, следовало об этом подумать. Возмутительное легкомыслие с моей стороны.
Она добилась от отца кривой улыбки.
– Знаешь, я тобой горжусь. Немногим женщинам достало бы смелости и силы духа на подобный поступок.
– По-моему, вы ошибаетесь.
Вельможа фыркнул и поерзал на стуле, доставая из кармана табакерку. Вдохнув понюшку, он какое-то время посидел в задумчивости, постукивая пальцем по узорчатой золотой крышке.
– Никогда ему этого не прощу.
– Вы о Девлине? Но ведь это он меня разыскал.
Барон сжал челюсти. Геро впервые пришло в голову, что отца гнетет осознание того, что, несмотря на всех своих информантов и шпионов, он потерпел неудачу там, где Девлин добился успеха.
– Если бы из-за дурацкой привычки твоего жениха ввязываться в расследования убийств тебя не похитили, не пришлось бы искать. – Джарвис пронизывающе глянул на дочь из-под насупленных бровей: – По-прежнему решительно настроена на свадьбу?
– Да.
Отец открыл было рот, но неожиданно отвел глаза. Геро вдруг подумала: «Господи Боже, он знает о ребенке!», затем решила, что, должно быть, просто переволновалась и устала, потому что откуда бы ему знать?
– Сен-Сир – мой враг, – заговорил барон. – И ты все-таки станешь его женой?
– По-моему, вы в большей степени враг виконту, нежели он вам. Да, Девлин без колебаний встает на вашем пути, если полагает вас неправым. Однако не думаю, что он попытается вредить вам из враждебности.
– А ты? – вельможа снова посмотрел на дочь. – Ты тоже встанешь рядом с мужем? Против меня?
– Я намерена отстаивать то, что считаю правильным, как делала и раньше. Но я – ваша дочь, и всегда ею буду.
– Если из-за Девлина с тобой что-нибудь случится, я его убью. – Джарвис сунул табакерку обратно в карман. – Спокойной ночи, дорогая.
После ухода родителя Геро еще какое-то время посидела в библиотеке. Чай в ее чашке остыл, огонь в камине догорел. Сказав отцу, что не думает, будто Сен-Сир станет действовать против него без существенного повода, она говорила правду. Однако не сомневалась, что придет день, когда два противника снова схлестнутся. И что тогда делать ей, дочери одного и жене второго?
Геро размышляла над этим вопросом еще долго после того, как легла в постель. Но ни на шаг не приблизилась к ответу.
* * * * *
Поздней ночью Себастьян сидел в старом, потертом кресле у камина доктора Гибсона. Голову виконт откинул на потрескавшуюся кожаную спинку, а в руке держал стакан с бренди.
Далеко не первый стакан.
– Как думаешь, с ней все будет в порядке? – спросил ирландец.
– С мисс Джарвис? Если не считать чувства вины из-за гибели служанки, полагаю, да. Она необыкновенная женщина. – «Истинная дочь своего отца», – подумал Девлин, но вслух не произнес.
– Вины? – нахмурился доктор. – С какой стати? Ведь горничная ее предала.
– Сомневаюсь, чтобы Мари догадывалась о замыслах бандитов.
– Может, и нет, – потянул бренди хирург. – Боже правый, все равно не могу поверить, что мисс Джарвис в одиночку разделалась с тремя похитителями.
– Я предложил взять ответственность на себя, чтобы избавить леди от неизбежно последующих неприятных моментов и сомнительной славы – так она и слушать не стала.
– Хотелось бы мне видеть физиономию нашего приятеля Лавджоя, когда ему докладывали.
– Думаю, сэр Генри побаивается моей будущей супруги, – хохотнул Девлин.
– Из всех, кого я знаю, ты единственный, кто ее не побаивается.
Себастьян не видел надобности развеивать иллюзии друга.
– Наверное, назначат дознание? – предположил Гибсон.
– Да, но по сути формальное.
Мужчины какое-то время потягивали бренди в приятельском молчании, углубившись каждый в собственные мысли. Затем Себастьян подался вперед, опершись локтями в колени:
– Пол, ты осматривал тела – как думаешь, может статься, что мы имеем дело с двумя убийцами? Один заколол Росса и Кинкайда, а некто, работающий на французов, покончил с Линдквистом, де Ла Роком и мадам Рамадани?
– Да, это вероятно. Только… – доктор отхлебнул изрядный глоток бренди и вытянул в трубочку губы, обдумывая предположение, – зачем французам убивать шпионившую в их пользу Ясмину?
