Бронуин расхохоталась, не столько из-за мечтательного тона Джудит, сколько из-за абсурдности самой идеи. Встав, она накинула халат Джудит и стала расчесывать волосы.
— Это большая ответственность, — серьезно пояснила она. — Что же до повиновения… — Бронуин вздохнула и стала вертеть в руках гребень. — В Шотландии все по-другому, не так, как в Англии. Здесь с женщинами обращаются так, словно они не люди.
— Словно у нас нет ни разума, ни своих мыслей? — уточнила Джудит.
— Да. Но если мужчины уверены, что у женщин есть ум, они ожидают от них большего.
— Не понимаю, — растерялась Джудит.
— Мужчины подчиняются мне. Но не слепо. Постоянно требуют, чтобы я предъявляла веские доводы и неоспоримые причины. В Шотландии все люди считают себя равными. Стивен же приказывает своим воинам седлать коней, и через час они уже готовы ехать, куда он повелит. И ни о чем у него не спрашивают.
— Ясно. А твои люди, значит, начинают допытываться, куда и почему едут? Если так, это может быть довольно…
— Временами ужасно раздражает, — кивнула Бронуин. — Есть один человек, Тэм, гораздо старше меня, так он наблюдает за каждым моим движением и обсуждает каждое решение. А его сыновья при каждой возможности мне противоречат. Честно говоря, я принимаю только незначительные решения. Если речь идет о важном деле, вопрос выносится на совет.
— Но если ты чего-то желаешь, а они против? Что ты тогда делаешь?
Бронуин медленно улыбнулась.
— Всегда есть способ добиться своего обходным маневром, даже если мужчина следит за тобой, как ястреб.
Настала очередь Джудит смеяться.
— Да, как с сыроварней! Я просто не могла позволить Гевину построить то кошмарное убожество, которое он начертил! Вот и заставила мужчин работать всю ночь, чтобы положить фундамент до его возвращения. Слишком он прижимист, чтобы сломать его, и слишком горд, чтобы признать мою правоту.
Бронуин уселась рядом с невесткой.
— Подумать только, как я боялась познакомиться с тобой! Стивен сказал… в его описании ты выглядела красивой, но безжизненной и глупой куклой.
— Стивен! — отмахнулась Джудит, взяв Бронуин за руку. — Это из-за меня он опоздал на собственную свадьбу. Я ужасно возмутилась, узнав, что он даже не послал записку с извинениями! — И, поколебавшись немного, добавила: — Я слышала, у вас из-за этого были неприятности.
— Стивен Монтгомери сам навлек на свою голову все беды, — сухо отчеканила Бронуин. — Временами он может быть самым надменным, невыносимым, раздражающим…
— И привлекательным мужчиной на свете, — докончила за нее Джудит. — Мне можешь не рассказывать. Я слишком хорошо все понимаю, хотя бы потому, что замужем за одним из Монтгомери. Но не променяю Гевина на всех учтивых, изящных придворных кавалеров! Ты, должно быть, испытываешь к Стивену то же самое.
Бронуин понимала, что должна ответить, но понятия не имела, что именно. И тут к ней подскочил Рэб. Виляя хвостом, он возбужденно лаял на дверь. Вошедший Стивен встал на колени и почесал собаку за ухом.
— Вы двое, кажется, чему-то радуетесь, — заметил он.
— Минуты покоя и мира — разве это не счастье? — парировала Бронуин.
— Пока мы здесь, может, хоть ты сумеешь укоротить ее язычок, — обратился Стивен к невестке. — Кстати, там, внизу, какой-то мужчина громко распространяется о неких платьях.
— Чудесно! — объявила Джудит, почти выбегая из комнаты.
— Что все это значит? — спросил Стивен, поднимаясь, подходя к жене и убирая с ее груди влажный локон. — Ты выглядишь соблазнительнее свежего весеннего утра.
Она отстранилась и уставилась в огонь.
— Бронуин, неужели ты все еще сердишься на меня из-за того, что случилось с Хью?
— Сержусь? — холодно переспросила она. — Нет, не сержусь. Я была просто глупа, вот и все.
— Но почему же глупа? — возразил он, кладя ей руку на плечо. Уж лучше терпеть взрывы ярости или даже попытки наброситься на него с ножом, чем эти отчуждение и холодность! — В чем твоя глупость?
Она резко повернулась лицом к нему.
— Я начала верить, что между нами что-то могло быть.
— Любовь? — спросил он с улыбкой. — Разве так уж дурно — признать, что ты меня любишь?
Бронуин, презрительно скривив губы, оттолкнула его руку.
— Любовь! — гневно воскликнула она. — Я говорю о вещах куда более важных, чем любовь между мужчиной и женщиной: доверие, преданность и вера друг в друга.
Стивен недоуменно нахмурился:
— Понятия не имею, о чем ты. Я думал, любовь — это то, чего больше всего на свете нужно женщине.
Бронуин раздраженно вздохнула, но голос остался спокойным.
— Когда ты поймешь, что я не «большинство женщин»? Я Бронуин, лэрд клана Макэрронов, единственная в своем роде. Возможно, большинство женщин действительно считают, что любовь — главная цель в их жизни, но разве мне недостает любви? Мои люди любят меня. Тэм любит меня. Я дружу со всеми женщинами своего клана. И даже с Керсти из клана Макгрегоров.
— А где мое место во всем этом? — сухо осведомился Стивен.
— Я уверена, что мы действительно любим друг друга… по-своему. Я немало пережила, когда Дэйви тебя ранил, и ты часто доказывал, что я тебе небезразлична.
— Спасибо за малые милости, — мрачно буркнул он. — А я воображал, ты будешь рада услышать, что я тебя люблю.
Она вскинула голову, почувствовав, что сердце куда-то покатилось, но говорить об этом не намеревалась.
— Мне нужно нечто большее, чем любовь. Хочу, чтобы меня ценили не только за гладкую кожу и тонкую талию. Хочу… хочу уважения. Доверия и почтения. И не желаю, чтобы меня обвиняли во лжи и ревновали по каждому поводу, а вернее, без повода. Как Макэррон, я должна жить в мире мужчин и не желаю иметь мужа, обвиняющего меня в бесчестных поступках, стоит мне оказаться вне поля его зрения.
Щека Стивена нервно дернулась.
— Значит, я, по-твоему, должен стоять в сторонке и равнодушно смотреть, как мужчины лапают тебя?
— Мужчины? По-моему, мужчина был всего один. Да и то он меня не лапал, разве что дотрагивался. И тебе следовало бы рассудить, что за моими поступками кроется определенная причина.
— Причина? Черт возьми, Бронуин, как я вообще могу о чем-то думать, когда другой касается твоей руки?
Лай Рэба заглушил ее ответ.
Дверь слегка приоткрылась.
— Он не укусит? — спросила Джудит, не сводя глаз с Рэба.
— Ко мне, Рэб, — скомандовала Бронуин. — Он тебя не тронет, если только не набросишься на меня с оружием.
— Я это запомню, — засмеялась Джудит, вытягивая руки. На них лежало платье дорогого темно-коричневого бархата, расшитого толстой золотой нитью. — Для тебя. Одевайся, посмотрим, подойдет ли.
