Высокий человек, сутулясь, вышел им навстречу и поклонился. В глазах его метался страх. Его длинное лицо напомнило Рейчел грустную собачью морду. Джером сказал:
– Дэвид, думаю, ты догадался, зачем я здесь. К ужасу Рейчел, все сострадание к этому неудачнику теперь было надежно спрятано под герцогским высокомерием.
Дэвид обреченно закивал.
– Я думал, что смогу погасить долги нынешней осенью, если урожай будет щедрый.
– Ты должен понимать, что у тебя нет никакой надежды на это. Ты ведь засеял даже не все свои поля. Все пришло в такой упадок. Я не могу допустить, чтобы так продолжалось дальше.
Джером говорил холодно и смотрел куда-то поверх головы крестьянина. Эта манера пугала людей больше всего. Джером вовсе не хотел этого, он просто не умел по-другому. Очень трудно избавиться от того, что вбито в тебя с раннего детства.
Дэвид выглядел, конечно, ужасно. Он готов был умереть, только бы не слышать того что должен был сказать сейчас герцог. Но Джером сказал:
– Придется мне взять ферму обратно в свое управление.
Отчаяние в глазах Дэвида сделалось настолько явным, что Рейчел чуть не расплакалась.
– У меня семья, ваша светлость, – горько произнес мужчина. – Куда ж мы теперь?
Этот вопрос, кажется, удивил Джерома.
– То есть как, куда? Останетесь здесь и будете работать как и раньше, только теперь на меня. Я дам вам денег, а вы будете обрабатывать землю.
Рейчел хотела прямо здесь обнять мужа за его мудрое решение, но она благоразумно сдержалась.
Дэвид смотрел на герцога в смущении. Если бы Джером был не так сдержан и отстранен, то крестьянин был бы счастлив выразить свою благодарность. А сейчас он только облегченно вздохнул и опять поклонился. Рейчел представила себе, как он кинется обрадовать перепуганную семью, когда они отъедут, и улыбнулась.
По дороге обратно Джером сказал:
– Ну вот теперь он будет работать на меня, и вся ответственность, следовательно, будет лежать на мне. Я дам ему денег, чтобы он купил инвентарь, починил дом. На следующую весну здесь амбары будут полны зерна.
Рейчел сияла улыбкой, радуясь за мужа.
– Это превосходный выход. Она знала, что он привык скрывать свои добрые чувства.'Морган не зря рассказал ей о детстве Джерома, теперь она понимала его мучение. Наверное, ему и самому в тягость его высокомерие.
Она хотела попробовать исправить это.
Джером опять сидел в своем кабинете и читал скучный доклад управляющего о состоянии дел. Чтение двигалось так себе. Его мысли постоянно возвращались к сияющей одобрительной улыбке Рейчел. Ее похвала поднимала его в собственных глазах.
Искреннее одобрение было большой редкостью в жизни Джерома. Его отец никогда не хвалил его, а фальшивые похвалы льстецов Джером выучился презирать очень давно. Лучше совсем никаких, чем неискренние восторги тех, кто хотел урвать что-нибудь для себя от знакомства с герцогом.
Но больше всего сегодня Джерома радовало просто присутствие его жены рядом. Он наслаждался, когда смотрел на ее красивое лицо, слушал ее теплый голос, делился с ней впечатлениями. Это была совсем другая, незнакомая ему жизнь.
Он знал, что не станет больше держать ее на расстоянии и больше не хочет этого. Медленно, но уверенно Рейчел преодолевала стены, которые он возвел вокруг своего сердца.
И это продолжало беспокоить его.
Что на самом деле Рейчел чувствует к нему? Когда они были в постели, Джером ни в чем не сомневался. Но потом сомнения завладевали его душой, и красота жены вновь казалась ему проклятьем.
Джером наслаждался страстью Рейчел, но кто знает, что у нее на сердце? Ни одного слова любви не слетело с ее губ. Ни разу за все время их знакомства она не говорила ему, что любит его.
Но она хотя бы не лгала. Он подумал, что одно это заслуживает его благодарности. Презрительно скривив губы, он вспомнил затейливое многословие Клео, когда она уверяла его в своей любви.
Мысли Джерома прервал Ферри, появившийся в дверях. Зная, что Ферри мог побеспокоить его в кабинете только в исключительном случае, Джером спросил в тревоге:
– Что случилось?
– Какой-то незнакомец сидел вчера вечером в трактире и выспрашивал про новую герцогиню.
Тревога охватила Джерома. То же самое было и в Уингейт-Холле, прежде чем кто-то стрелял в Рейчел.
Обеспокоенное лицо Ферри говорило Джерому, что тот думает то же самое.
– Этот человек хотел знать, как слуги относятся к своей новой хозяйке и не обидела ли она кого-нибудь, может, кто недоволен.
– Ты узнал, кто это был?
– Никто из тех, кого я знаю. Я искал его сегодня в деревне, но негодяй как сквозь землю провалился. Я буду следить. Вдруг он вернется.
Джером кивнул, не скрывая перед старым другом своего беспокойства. Убийца нашел Рейчел и здесь, в «Королевских Вязах». Джером надеялся, что, привезя жену сюда, он навсегда избавит ее от опасности. Теперь он видел, что ошибся.
Он сказал обеспокоенно:
– Не спускай с нее глаз.
– Пойдем со мной, – сказала Рейчел Джерому, когда он вечером спустился в столовую. – У меня есть для тебя сюрприз.
Удивленный, он приподнял бровь:
– Перед обедом?
Таинственно кивнув, она повела его за собой. Ее глаза горели от возбуждения. Она выглядела такой соблазнительной в светло-голубой накидке поверх белого шелкового платья, что Джером чуть не схватил ее на руки.
Рейчел торжественно ввела его в маленькую гостиную, одну из его любимых. Когда-то давно он сиживал здесь по вечерам на балконе, играя на гитаре и глядя на величественный лес, подступивший к самому дому.
Джером остановился в изумлении. Гостиная превратилась в милую и уютную обеденную комнату с круглым столом посередине. Было накрыто на два прибора, стояли изумительные кресла, расшитые на восточный манер яркими голубыми и розовыми цветами так же, как и занавески на окнах.
Он повернулся к Рейчел в изумлении.
. – Как ты узнала, что это моя любимая комната в доме?
– Тебе нравится?
– Здесь никогда не было так уютно. Рейчел улыбнулась:
– Я приказала сегодня вечером накрыть обед. здесь. Надеюсь, ты не возражаешь. Так мило обедать здесь вдвоем. Бог с ней, с этой залой с толпой лакеев, слоняющихся вокруг нас. _
Джером улыбнулся. Ему самому ужасно надоели церемонные трапезы.
– А лакей будет прислуживать один. Мы будем звать его, если нам что-то понадобится.
Джером выглядел очень довольным. В этой прелестной комнате сидеть одно удовольствие. Он всегда любил этот вид из окна. Да, его жена удивительно умна и заботлива. И, конечно, немыслимо прекрасна.
Лакей подал суп и удалился, прикрыв за собой дверь. Джером некоторое время наслаждался уединением, а потом спросил:
