Вдруг он осознал, что хотел бы очутиться дома, рядом с Вайолет.
— Есть какие-то новые сведения об убийстве? — спросил Лукас. — Кроме того, что я уже прочитал в газете?
— Пока нет.
— Могу я чем-то помочь?
— Похоже, что у тебя самого проблем выше крыши, но если мне понадобится твоя помощь, я дам тебе знать.
Лукас отпил из бокала, его взгляд снова стал мрачным. Резко поставив бокал на стол, он поднялся.
— Я поеду домой. Может, Кэролайн и не любит меня, зато она меня хочет. А я с удовольствием удовлетворю все ее желания.
Рул ничего не ответил. Когда официант пришел с заказом, он отставил бокал в сторону и направился к двери, подумав вдруг, что Лукас подкинул ему хорошую идею.
Лукас не понимал, насколько он был пьян, пока не попытался подняться по лестнице в спальню. Он не раз врезался ногой в стойки перил, пока добрался на второй этаж, и еще до того, как зашел в комнату, начал сбрасывать с себя одежду.
Наполовину раздетый, он не стал утруждать себя стуком, просто повернул ручку и ввалился в комнату.
В тусклом свете прикроватной лампы он заметил Кэролайн. Она всегда приковывала его взгляд словно невидимыми цепями. На ней была откровенная ночная сорочка из французского шелка, которую он купил ей. Очевидно, она предвидела его появление и, сев на кровати, произнесла:
— Лукас…
— А ты ждала кого-то другого?
— Нет, конечно! — Ее изящные светлые брови сошлись вместе. — Ты пьян?
— Самую малость. А тебя это волнует?
Он стянул через голову рубашку, обнажив грудь, стянул брюки, и ногой отбросил их в сторону.
Кэролайн увидела, как он возбуждается.
— Ну?.. — спросил он жестко.
Она облизнула губы, это еще больше усилило его желание.
— Мне все равно, даже если ты немного и выпил.
Как обычно, она хотела получить удовольствие. Печальная правда была в том, что это было единственное, что она хотела от него. Он подошел к постели, взял ее прекрасное личико в свои ладони и поцеловал ее грубо и страстно.
На какое-то мгновение ей показалось, что лучше было бы оттолкнуть его. Но потом ее руки обвились вокруг его шеи, и она поцеловала его в ответ.
Он не заставил себя ждать, перевернул ее на живот и, поставив на колени, сам встал позади нее.
— Лукас, что ты?..
— Просто расслабься!
Она была влажной и готовой, он начал двигаться, беря ее грубо и с силой. Она простонала его имя, когда достигла пика удовольствия несколькими минутами позже.
Лукас перевернулся на спину, его дыхание прерывалось, он поцеловал ее на прощание и оставил одну в постели.
Она нахмурилась, когда он направился к двери.
— Разве ты не останешься?
— Ты получила то, что хотела!
Он вышел за дверь, прошел по коридору, зашел в свою спальню и хлопнул дверью.
Если Кэролайн не нужна его любовь, то и ему ее любовь тоже ни к чему.
Рул был совершенно прав. Все, что ему нужно, — это использовать ее маленькое прекрасное тело и ее страсть в постели.
Когда он вновь научится жить с одиночеством, которое сопутствовало ему до встречи с ней, его жизнь снова войдет в прежнее русло.
Глава 25
Время шло. Рулу нужно было поговорить с графиней. Этим утром он послал леди записку с просьбой о встрече. Он написал, что мог бы зайти к ней домой этим вечером.
Леди Фремонт согласилась.
В надежде на то, что ему удастся избежать ссоры с Вайолет, он не стал говорить ей, куда направляется. Сказал просто, что ему нужно подышать свежим воздухом и что, возможно, на обратном пути он заглянет в клуб. Хотя после его последнего визита туда Рул не был уверен, что это хорошая идея.
Когда его экипаж подъехал к дому леди Фремонт, он перебирал в голове вопросы, которые ему нужно было задать, и надеялся, что она ответит на них. Он посмотрел в окно. Особняк выглядел роскошно и больше походил на замок, чем на дом. Он был расположен на возвышении рядом с Гайд-парком.
Выйдя из кареты перед широким портиком дома, он направился по дорожке, выложенной камнем, к тяжелым сводчатым дверям. Рул постучал, дверь тут же открыл дворецкий.
— Лорд Рул Дьюар, — сказал он дворецкому. — Графиня ждет меня.
— Да, милорд. Будьте так любезны, следуйте за мной.
Преисполненный достоинства темноволосый слуга провел его через холл в шикарную гостиную. Когда он зашел внутрь, Джулиана Маркем, леди Фремонт, поднялась с синего бархатного дивана, а дворецкий прикрыл за собой драпированную дверь.
Рул подошел к ней.
— Леди Фремонт, — он поклонился ей, — спасибо зато, что нашли время встретиться со мной.
Она была такой же красивой, какой он ее запомнил, ее глаза имели удивительный синий оттенок.
— Я ждала вас. Я уже слышала ужасные новости о том, что вас подозревают в убийстве Чарлза, но я не верю ни единому слову. Осмелюсь предположить, что вам не составило большого труда выяснить, что между мной и Чарлзом была связь.
— Между вами, Чарлзом и Мартином, не так ли?
Она подошла к серебряному подносу, который стоял на витиевато отделанном серванте, при этом подол ее изысканной синей юбки взметнулся.
— Не хотите что-нибудь выпить? Может, бренди?
Он вовсе не хотел пить, но вынужден был согласиться, чтобы между ними возникло взаимопонимание. К тому же ему не хотелось обижать ее.
— Спасибо. Было бы очень кстати.
Она налила ему бренди, а себе — херес, подошла к нему и подала ему хрустальный бокал.
— Почему бы нам не присесть?
Кивнув в знак согласия, он подошел с ней к дивану, и они сели.
Графиня улыбнулась:
— А теперь скажите, что конкретно привело вас ко мне?
— Буду откровенен, миледи. Мне нужна ваша помощь.
— Пожалуйста… мы ведь друзья, не так ли? Буду рада. Если вы будете называть меня Джулиана.
Он попытался улыбнуться:
— Хорошо… Джулиана. Как я уже сказал, мне нужна ваша помощь. Я понимаю, что мои вопросы могут показаться вам чересчур откровенными, но я должен знать о ваших отношениях с Чарлзом и с Мартином Уитни.
Одна из ее холеных соболиных бровей взметнулась вверх, но он не был уверен, что его вопрос так уж ее удивил.
— Отлично. Чарлз и я… мы были… друзьями. Близкими друзьями, даже до того, как умер мой муж.
— Понимаю.
— Надеюсь, вы не станете судить меня слишком строго. Мой муж был старше меня почти на тридцать лет и все время болел. Чарлз был вдовцом, старше меня, но он был невероятно очаровательным. В нем было столько жизни, сколько я не видела ни в одном мужчине.
— Мне он тоже очень нравился. И вряд ли я могу осуждать вас, Джулиана, ведь и у меня самого было несметное количество друзей-женщин.
