— Но ведь неприятности начались именно из-за меня.
— Нет. Тебе пора прекратить так думать. Не было бы тебя, был бы кто-то другой. Изменились бы только имена. Во всем случившемся нет твоей вины. Послушай, мне надо спросить тебя кое о чем. Я слышал, тебе сделали предложение вернуться? Они хотят этого… Я не против. Сейчас девяностые, и женщины желают заниматься карьерой. Я буду понимающим мужем.
— Не хочу возвращаться. И не хочу быть Эгги Биксби. Мы уже давно не Эгги и Феликс, мы Ариэль и Лекс, и так и должно быть. Если Аза все еще желает выкупить компанию, я согласна ее продать. Хочу жить здесь, с тобой, хочу наверстать все, упущенное за эти годы.
— Ты серьезно?
— Черт возьми, конечно, серьезно! Лекс, я слышала — уж не помню, от кого именно, — что Марино все бросил и уехал. Это правда?
— Насколько я знаю, да. Марино, конечно, кровосос, но не сделал ничего особенно плохого, кроме того, что сманил наших рабочих и нанял Чета. К ограблениям он не имел никакого отношения. Наверное, вернулся в Нью-Йорк и занялся более привычным делом, какими-нибудь финансовыми операциями. Марино из тех людей, кто всегда в шаге от пропасти. Об Эндрюсе вообще нечего беспокоиться, так что, по-моему, жизнь выглядит прекрасной.
— А что будет с Долли и Тики?
— Тики готовится вернуться домой. Я подарил ей небольшой домик в горах, где она сможет воспитывать внуков. Она сама так решила. Целый год только об этом и говорила. Тебе надо знать еще кое-что. Мои люди будут очень расстроены, если мы поженимся не здесь, они уже все распланировали. Свадьбы длятся три дня, иногда четыре.
— Четыре дня! И что вы делаете четыре дня?
— Едим. Поем. Танцуем. Ты получишь множество подарков, которые сложишь в шкаф, а потом раздашь на Рождество. Весело! Я готов, если ты не против. Хотя… им вряд ли понравится твое кольцо.
— Жаль. Но я не хочу другого, хочу носить это до самой смерти. Я серьезно, Лекс.
— Знаю, и чувствую то же самое. Нравится это тебе или нет, но все равно скажу. Я совершенно перегрелся.
— О Боже, давай вылезать!
Они вышли из ванны.
Стряхивая капли воды, прижались друг к другу обнаженными телами. Ариэль даже ухитрилась как-то достать желтое полотенце, свисавшее со спинки стула.
— Ты действительно думаешь, что нам удастся пройти в комнату, закутавшись в одно полотенце? — с сомнением протянул Лекс.
— А что, если я буду держать полотенце, а ты пойдешь первым? Впрочем, послушан, проблема вполне разрешима, — внезапно полотенце взлетело в воздух и опустилось в воду. — В наш новый дом мы войдем обнаженными!
— Я перенесу тебя через порог. Итак, миссис Сандерс?
— Неси и не отпускай.
— Постель уже приготовлена. Чистые простыни. Я даже купил пузырек с туалетной водой, твой любимый запах гардении. И опрыскал подушки. Да что подушки, я полил всю комнату! Она готова. Я тоже готов. О Боже! — Внезапно Лекс опустился на колено.
— В чем дело?
— Похоже, у меня что-то со спиной…
— Что?! Не желаю ничего слушать! Вы слышите меня, Лекс Сандерс?
— Ну, это ничем не хуже, чем твоя собака, уже испортившая нам один вечер. Да, кстати, где она?
— Спит. Преспокойно спит. Уснула на всю ночь во дворе. Проснется только утром. Так что у нас есть шесть часов. Шесть часов! Ты имеешь представление о том, что можно сделать за шесть часов?
— Расскажи!
Ариэль наклонилась к его уху и не скрыла ни малейшей подробности. Лекс тут же вскочил, в глазах плясали веселые огоньки.
— Ну, кто начнет?
Пара мгновений, и они очутились в постели, целовались, нежно касались и ласкали друг друга.
— У меня привычка кричать, — смеясь, сообщила Ариэль.
— Ну, это все же лучше моего рычания. Дом пуст, так что можем делать все, что хотим.
— И даже Снуки не разбудим!
— Упаси Бог!
— А ты можешь любить меня так, как тогда, в первый раз? Ты помнишь, что мы тогда делали и что говорили? Я помню все.
— Я тоже. Но мы совсем не те прежние. Ариэль, подожди минуту, — Лекс сбросил ноги с кровати. — У меня есть план. Вставай и накинь на себя что-нибудь. Будем играть по правилам.
— Сейчас?
Он уже натягивал джинсы и рубашку. Ариэль поднялась и прошествовала через холл в ту комнату, где переодевалась. При этом даже не удосужилась подумать о белье. Надев джинсы и футболку, встретила Лекса у лестницы в холле.
— Пошли, — он взял ее за руку.
Стоявший в кабинете «Вурлитцер» больше всего напоминал некий инопланетный механизм неизвестного предназначения. Ариэль улыбнулась. Мечта… Теперь ей стало понятно.
— Хочешь колы? Или жевательную резинку?
— Да. Три красных шарика.
— Нет, по меньшей мере, шесть. Надо, чтобы получилось побольше слюны. Потом выпьешь колы и будем надувать пузыри. Умеешь?
Ариэль подумала о своем фарфоре, о том, как жвачка постоянно прилипала к зубам.
— Могу попробовать.
— Выпьешь колы?
— Конечно!
— Потанцуем?
— С колой и жвачкой или без?
— Не знаю. Раньше я этого никогда не делал. А что ты думаешь?
Ариэль поставила стакан и сунула шарики в карман.
— Хочу танцевать так, чтобы ты меня обнимал. А уже потом, после танца, ты должен растопить камин и купить мне колы и жвачки. Ну, как это звучит?
— Так вот как тогда делали?
Ариэль хотела сказать, что так же невежественна в вопросах тинейджерского протокола, как и он сам, но только кивнула.
— Если память не изменяет, да. Родители никогда не позволяли мне тусоваться с другими подростками. А какая разница?
— О, разница огромная! Я ждал этого момента всю жизнь. И хочу, чтобы теперь все было по правилам.
Ариэль села на пол, скрестив ноги.
— Давай поговорим. Мы оба видели в кино, как это делается. Надо делать так, как ты считаешь нужным…
— Ты, наверное, думаешь, что я рехнулся?
— О нет, Лекс, совсем нет! Это ведь твоя мечта. Хочу, чтобы у тебя все было так, как ты видел в своих грезах. Мы не сможем пойти дальше, пока не успокоим нашу память. Это очень важно для нас обоих. Отныне я хочу быть частью всего, что происходит в твоей жизни! Итак, ты собираешься пригласить меня на танец?
— Ариэль, я не очень хороший танцор, кроме того, босиком. Выбери песню. Если бы все это происходило тридцать лет назад, я бы дал тебе возможность выбрать мелодию.
— Правда?
— Конечно, ведь я джентльмен.
— Верно, Лекс, это одна из тех черт, которые мне так нравились в тебе. Всегда такой галантный! Конечно, в то время я не понимала, что означает это слово. Деньги, пожалуйста, — Лекс передал ей монетку в десять центов. Ариэль опустила ее в прорезь и нажала кнопку. Волшебный голос Хэнка Уильямса пел «Твое обманчивое сердце».
