Гейл Каллен - Не дразни герцога

И все еще немного злилась на него за то, что он не поверил ей, не разрешил помочь.

Эбигейл чувствовала невыразимую печаль, потому что без Кристофера жизнь теперь покажется ей мрачной и однообразной. Однажды настанет день, когда его карета проедет мимо нее. Улыбнется ли он ей? Кивнет ли? Может быть, они даже наткнутся друг на друга на Бонд-стрит. Наверное, Кристофер сделает вид, что они знакомы, и это будет хуже всего.

Однажды она прочтет в газете объявление о его помолвке.

Но Эбигейл сдержала слезы. Она спустилась в столовую и поцеловала мать и отца. Отец прокашлялся и сказал:

— Жаль, что ты не известила нас заранее о своем приезде. Я бы пригласил на ужин мистера Уодсуорда.

Эбигейл посмотрела на мать, и та вымученно улыбнулась ей. Если Эбигейл могла противостоять Кристоферу, сможет противостоять и отцу.

— Папа, ты знаешь, как сильно я тебя люблю, но я не собираюсь выходить замуж за мистера Уодсуорда только потому, что он джентльмен. Лучше останусь старой девой.

Отец побагровел.

— Если ты и впредь будешь так себя вести, то этим дело и закончится.

— Когда ты начал знакомить меня с молодыми людьми и настаивал, что я должна скорее выйти замуж, я никак не могла понять, зачем ты меня принуждаешь к этому. В итоге я начала думать, что ты просто решил проявить свою власть надо мной.

Отец в изумлении открыл рот. Но Эбигейл не дала ему возможности возразить и продолжила:

— Но я больше так не думаю. Я знаю, что ты хотел защитить меня и мою маму, удачно выдав меня замуж. Я знаю, что дела в газете идут из рук вон плохо.

Родители переглянулись, и Эбигейл стало ясно, что мама тоже в курсе проблем. Это принесло ей немалое облегчение.

— Дела не так уж плохи, — запинаясь, сказал отец, — у нас немного упал тираж, но…

— Я знаю все, потому что последний год пишу статьи в «Морнинг джорнал».

Отец охнул и уставился на нее. Впервые в жизни он не нашелся, что ответить.

— Я начала писать отзывы о книгах, потом о пьесах. Хотела доказать, что могу хорошо писать, и редактор разрешил мне, потому что я публиковала статьи анонимно. Не вини его, это я уговорила его пойти на такой шаг.

— Конечно, ты, — сказала мать.

Эбигейл почувствовала в ее тоне гордость за дочь и улыбнулась ей.

— Но потом он сказал, что больше не может мне платить. Признался, что в газете большие проблемы. Я знала, что скандальные статьи повышают тираж и…

— «Морнинг джорнал» никогда не публиковал такого рода статьи, — высокомерно заявил отец.

— Я знаю, папа. Но возможно, именно поэтому твою газету покупают все хуже. Я узнала об одном аристократе, который вел на людях безупречную жизнь, но ходили слухи, будто в юности он совершил какой-то скандальный проступок. Я говорю о герцоге Мэдингли. Поэтому Гвен взяла меня с собой в Мэдингли-Корт, чтобы я некоторое время пожила там вместе с другими гостями.

— Эбигейл, тебе повезло! — сказал отец. — Уверен, ты встретила там много приличных молодых людей.

— Мне никто не сделал предложения, папа.

Эта новость явно поразила его. Похоже, он искренне полагал, что каждый дворянин хочет жениться на его дочери, и Эбигейл еще больше любила отца за его веру в нее.

— Я приехала туда, притворившись дочерью джентльмена из Дарема, — продолжила она. — Мне было очень неприятно притворяться, но я очень хотела помочь тебе, папа.

— Ты жила там неделю, и все время притворялась? — изумленно спросила мать.

— Да, — кивнула Эбигейл, — и следила за герцогом, чтобы потом написать о нем статью. Чтобы спасти газету, папа.

Отец потер глаза и сказал:

— О, моя дорогая, ты очень рисковала. Не надо было этого делать.

— Я думала по-другому. Если ты читал «Таймс» сегодня утром, то должен знать, что другой журналист уже написал скандальную статью о герцоге.

— Значит, тебя опередили, — тяжело вздохнул отец. — Но это даже к лучшему. Это ужасная трагедия, и ты могла бы пострадать от гнева герцога. — Он попытался улыбнуться. — Но интуиция тебя не подвела, потому что скандальный материал действительно существовал.

— Он существует до сих пор, и я собираюсь написать статью на эту тему. Я жила в поместье неделю и знаю о герцоге больше, чем этот негодяй Уолтон. Я покажу, каким человеком стал герцог, как он работал над собой, чтобы измениться к лучшему. У меня есть письмо герцогини к Майклу Престону, в котором она просит его позволить мне взять у него интервью. Это тот человек, которого парализовало после драки.

Прежде чем отец успел что-либо сказать, мать спросила строгим тоном:

— Значит, герцогиня дала свое согласие на статью?

— Да, — ответила Эбигейл. — Но сам герцог мне такого разрешения не дал. Он против любого вторжения в его личную жизнь. Но он не прав.

— А ты не думаешь, что герцог лучше знает, что ему нужно, а что — нет?

Эбигейл не может рассказать, что именно она узнала о Кристофере и почему считает, что знает его даже лучше, чем он сам?

— Он все поймет, когда прочтет мою статью. И простит меня. — Она посмотрела в глаза озадаченному отцу. — Ты поддержишь меня? Опубликуешь статью? После шокирующих новостей этого дня читатели захотят продолжения, и моя статья вызовет огромный интерес. Тиражи газеты возрастут. — Так она могла бы помочь всем.

— Я… — Отец запнулся и опять посмотрел на жену. Потом прокашлялся и сказал: — Согласен, но только я должен внимательно прочесть статью.

— Разумеется, как можно опубликовать статью без правки редактора? — с радостью отозвалась Эбигейл. — Не бойся, папа. Я справлюсь с заданием.

Наконец Эбигейл взялась за вилку и нож, целый день она нервничала и ничего не ела. Эбигейл чувствовала, что родители наблюдают за ней, но они ни словом не обмолвились о ее плане. И Эбигейл была благодарна им за это.

Теперь ей только оставалось написать самую лучшую статью, которую когда-либо публиковали в газете.

В течение следующей недели Эбигейл взяла интервью у многих людей, но самым важным из них был разговор с Майклом Престоном. У него она побывала с самого начала. Эбигейл была готова ехать на поезде на самый север страны, но оказалось, что мистер Престон сам прибыл в Лондон из-за ужасного поведения сестры. Прочитав письмо герцогини, он отнесся к ней с таким теплом и участием, будто она была его старым другом. Такой прием немало удивил Эбигейл и польстил ей, и ее еще долго занимал вопрос, что же такого написала о ней герцогиня. Мистер Престон признал, что в юности был задирой и грубияном и Кристофер был прав, что побил его за это. Конечно, он был поражен тем, что с ним случилось после драки, и ему потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к своему новому положению, но он не винил Кристофера в этом, считая произошедшее, несчастным случаем. А вот Кристофер еще долго не мог простить себе, что сделал Майкла инвалидом, и это мешало им стать друзьями.