– Черт возьми, Трэй, но сейчас-то она понимает, что ты уже иначе к ней относишься.
– Не понимает. Лэйси уверена, что я все это делаю лишь для того, чтобы забраться к ней в постель. Она уже наслушалась всяких историй обо мне и не сомневается в том, что я только по шлюхам таскаться умею.
Джиггерс покачал головой:
– Ох уж эти порядочные женщины! Иногда они так докучают, правда?
Кривая улыбка молодого ковбоя красноречиво говорила о том, что он полностью согласен со старым другом.
Повар, отложив в сторону отремонтированное седло, поднялся и дошел до двери сарая.
– Наконец-то дождь перестал, – бросил он через плечо. – И солнышко собирается выглянуть. Может, и кости мои скоро болеть перестанут.
Трэй, не отвечая, бросил в кучу еще одни путы. Он сейчас подумал о том, что к совету старого товарища стоит прислушаться. Надо еще раз доехать до коттеджа и снова попытаться установить мир. И если это не удастся сегодня, то он попытается сделать это завтра и будет продолжать попытки до тех пор, пока в упрямой головке Лэйси не отложится, что он любит ее и никогда ни одной женщины до нее не любил по-настоящему.
Когда вдали показался Маренго, дождь почти перестал, а еще немного погодя и вовсе прекратился. Лэйси въезжала на главную улицу города, освещенная вновь засиявшим солнцем, прорвавшимся сквозь облака. Она, зажмурившись, подставила ему лицо, ощущая его ласковое тепло. «Скоро все высохнет и все повеселеют», – подумала Лэйси.
Чувствовала она себя сейчас значительно лучше. Даже ее живот, так досаждавший ей в последний месяц, утих. Энни принесла ей небольшой мешочек сушеной ромашки и какой-то настой, которые явно подействовали на нее благотворно.
Соскочив с лошади, Лэйси угодила по щиколотку в грязь и грязной пошла шлепать до самых дверей магазина. Сняв плащ, она свернула его и привязала к седлу. Поправив рубашку, Лэйси проверила и пуговицу на брюках – в последнее время она стала поправляться и застегивать брюки приходилось с трудом.
Повесив промокшую шляпу на луку седла, молодая женщина вошла в лавку.
Нэлли Дулитл, которая в этот момент стирала с прилавка пыль, увидев ее, радостно воскликнула и рассыпалась в приветствиях. Даже ее муж, который был занят с клиентом, извинившись, поспешил к ней поздороваться.
– Поприветствуй свою сноху, Булл, – сказал старому Сондерсу Эрвин. Булл Сондерс, а это был именно тот покупатель, которым занимался хозяин, повернулся и, увидев Лэйси, тут же продемонстрировал ей свою широкую спину, не удостоив и словом. Со стороны Эрвина сказанное было явной издевкой, так как все в Маренго знали о вражде молодой жены Трэя со стариком Сондерсом.
– Ну как, Лэйси, приятно снова увидеть солнышко после серых дней? – широко улыбаясь, спросила ее Нэлли.
– Что ты, конечно! Я уже думала, что этот дождь вообще никогда не кончится.
– Ну, что тебе предложить? – осведомилась хозяйка, откладывая в сторону губку для наведения чистоты на прилавке.
Молодая женщина, помедлив, бросила многозначительный взгляд в сторону свекра. Ей не хотелось уходить раньше него, потому что он наверняка увяжется за ней и, чем черт не шутит, предпримет еще одну попытку убить ее.
Перехватив взгляд Лэйси, Нэлли все поняла.
– Может, хочешь взглянуть на новые отрезы, которые мы получили на той неделе?
– Да, да, конечно, – с радостью согласилась та и стала разглядывать ткани. Вскоре Булл вышел из магазина. Только тогда юная леди подошла к прилавку и попросила отпустить ей соли и керосину.
– Лэйси, ты не должна позволять этому старому дураку запугивать тебя, – сказала Нэлли, занося сумму покупок на счет Сондерсов. – Насколько мне известно, здесь у него друзей нет. Может быть, только Руби Долтон. Они – два сапога пара. Поговаривают, что даже иногда пошаливают вместе…
Молодая женщина была на этот счет того же мнения, но предпочла на эту тему не распространяться. Не стала Лэйси рассказывать и о том, что свекор уже дважды пытался отправить ее на тот свет.
Выйдя из магазина и увидев, как Булл поскакал в сторону ранчо, она вздохнула с облегчением.
Но ей пришлось недолго пребывать в состоянии покоя. Едва выехав за пределы Маренго, Лэйси заметила приближающегося к ней Трэя. Она раздраженно натянула поводья Гнедой и стала думать, что сейчас скажет ему, если он заговорит с ней. Во время их последней встречи Трэй ограничился лишь кратким приветствием.
Когда они поравнялись, сердце Лэйси учащенно забилось. Улыбка на красивом лице молодого Сондерса была искренней и говорила лишь о том, что он действительно рад этой встрече.
– Я сейчас был у тебя, – заговорил Трэй. —Я так и понял, что ты либо у Энни, либо в городе.
Он оглядел ее пытливым взором.
– Как ты? – участливо и нежно спросил он. – Выглядишь отлично!
– Спасибо, – поблагодарила его она, отметив про себя, что муж осунулся еще сильнее со времени их последней встречи. – У меня на прошлой неделе были желудочные колики, но теперь, слава Богу, все прошло.
– Лэйси, нам нужно поговорить, – серьезно сказал Трэй. – Поговорить, как взрослым, нормальным людям, а не орать друг на друга, как это бывало до сих пор. Больше так продолжаться не может. Все это ненормально и очень меня расстраивает.
Молодая женщина вдруг ощутила странную пустоту внутри.
«Сейчас он скажет, что собирается развестись со мной», – мелькнула у нее мысль.
– Хорошо, – вымолвила она как можно спокойнее. – Ты прав, видимо, пришло время серьезного разговора.
– Каждый год, примерно в это время, мы с Мэттом отправляемся охотиться на горных баранов. С неделю нас не будет. Надеюсь, что ко времени нашего возвращения ты все как следует обдумаешь и согласишься с тем, что я намерен тебе предложить.
Парализованная страхом, Лэйси только кивнула в ответ. Затем она тронула поводья и поехала дальше.
«Очень кстати, что я успела подготовить свой фургон, – подумала молодая женщина. Скоро он мне очень пригодится».
Сидя на крыльце, Лэйси обмахивалась шляпой. Последние четыре дня стояла необычная для этого времени года жара. Лужи высохли, а липкая грязь, из-за которой еще совсем недавно не было возможности подойти к сараю, спеклась в твердую, покрытую пылью массу.
Она смотрела вдаль, на огражденное пастбище, где в густой, высокой траве расхаживали корова, ее старый мул и Гнедая. Все животные очень сдружились с Лэйси за это время. Привыкла к ней и лошадь, тут же отзывавшаяся на ее ласковый голос. Она понимала, что старик Джасперс по-доброму обходился со своей скотиной, однако, как и большинство мужчин, предпочитал ее не баловать.
