– Да. – Саймон поцеловал ее в губы.
У них оставалось всего несколько часов, и каждая секунда, каждый вздох, каждый приглушенный возглас – все приобретало особое значение.
– Ты сильная, – прошептал он, усаживая ее на себя и позволяя выбирать темп по своему вкусу, подтверждая тем самым ее власть над его сердцем. – И ты великолепна, – продолжал он, доводя ее до высшей точки наслаждения. – Ты храбрая.
Он вторгся в нее сзади, и она, стоя перед ним на коленях, судорожно дыша, достигла кульминации и уткнулась лицом в подушку.
– Ты так красива! – воскликнул Саймон, не отрываясь от ее губ, когда в последний раз перелил в нее свою жизненную силу.
Потом он упал рядом с ней, ловя ртом воздух, и Агата нежно целовала его, а затем закончила их праздник страсти тремя простыми словами:
– Я люблю тебя.
Агата проснулась, когда комнату уже заливал свет утреннего солнца. Она была одна и ощущала страшную слабость и жажду, тогда как душу ее переполняла печаль. Все утро никто не входил к ней в комнату, и она не звонила и никого не звала. Здесь ни для кого не было места, потому что боль занимала все пространство.
Наконец Агата поднялась, чтобы воспользоваться ночным горшком, и тут на нее обрушился еще один удар: у нее началась менструация.
Это означало конец всем ее надеждам. Не будет у нее никакого ребенка.
Мысль об этой утрате привела ее в еще большее уныние.
Агата прижала руки к животу, обняв то, чего не было, и почувствовала, как у нее потемнело в глазах. Вероятно, она ослабла от голода. Ничего удивительного, последний раз она ела перед тем, как появился Реджи, то есть два дня назад.
Хотя ей не хотелось даже думать о еде, она кое-как добралась до сонетки и, позвонив, вернулась к кровати.
Когда несколько секунд спустя появилась Нелли, Агата все еще стояла, опираясь рукой о столбик балдахина и тупо глядя на большую пустую кровать.
– Я принесла вам чай, – сочувственно сказала Нелли и поставила на стол поднос. – Может, вы хотите выпить чаю в постели, мисс?
Постель так и манила Агату. «Заберись туда и останься там навсегда. Свернись калачиком и забудь обо всем, кроме последней ночи, которую ты провела с ним. Оставайся здесь всю жизнь, погрузившись в воспоминания».
Агата содрогнулась.
– Этак можно умереть от жалости к себе, – пробормотала она и быстро взглянула на Нелли: – Я правда вызываю жалость?
– Нет, мисс. – Казалось, девушка не была уверена, какой ответ следует дать.
Агата повернулась и неуверенной походкой подошла к столу.
– После завтрака ты приготовишь мне ванну и желтое домашнее платье. Больше нет никакого смысла носить черное.
– Да, мисс.
– И попроси кухарку прислать мне что-нибудь легкое, а то я сегодня не очень хорошо чувствую себя.
– Неудивительно, мисс! – вскрикнула Нелли. – Вы ведь чуть не умерли!
– «Чуть» не считается. – Агата упрямо вскинула подбородок.
Когда она поела, искупалась и оделась, ее самочувствие несколько улучшилось. Правда, сердце все еще ныло, но силы постепенно возвращались, а с ними и воля.
Теперь пришла пора заглянуть к Джеймсу. Брат был бледен, но лихорадило его гораздо меньше, и Агата, оставив его, спустилась вниз.
На столике возле входной двери, где когда-то лежали горы приглашений, теперь стояли пустой поднос да ваза с последними цветами из сада.
Войти в гостиную Агата так и не решилась, опасаясь разбудить опасные воспоминания. В этой комнате они с Саймоном провели так много времени вместе! В столовую она не пошла по той же причине и наконец остановила выбор на кухне. Там, сидя за столом, она с удовольствием выпила чашку чаю в обществе Сары.
– Я знаю, что вам сейчас все видится в черном цвете, но вы еще так молоды. В жизнь каждой женщины мужчины сперва приходят, а потом уходят из нее.
Тут Агата, не удержавшись, спросила:
– А у тебя были любовники, Сара?
– А как же! Я ведь не всегда славилась исключительно своими пирожками. – Дородная кухарка кокетливо взмахнула ресницами.
Агата улыбнулась:
– Но был ли у тебя один-единственный мужчина?
– Единственный?
Агата кивнула:
– Как у меня. Я просто не могу представить себе, что когда-нибудь сумею его разлюбить.
– Кто сказал, что вы должны его разлюбить? Вы никогда не перестанете его любить, чем бы ни закончились ваши отношения.
– Неужели? Ничего себе, приятная перспектива.
– Нет-нет, это вовсе не означает, что вы не сможете полюбить кого-то другого. Возможно, не так самозабвенно, не гак страстно, не сегодня и не завтра…
– Вот именно. Самое трудное – это пережить сегодня и завтра. Когда настанет послезавтра – жизнь войдет в свою колею; по крайней мере я очень хочу в это верить.
Они сидели молча, погруженные каждая в свои воспоминания до тех пор, пока в дверях не появился Пирсон.
– Мадам, приглашение для мистера Каннингтона.
Вздохнув, Агата печально произнесла:
– Похоже, в некоторых домах Джеймс все еще является желанным гостем.
– Возможно, мадам, но это королевское приглашение.
Агата улыбнулась: ее откровенно радовало публичное признание заслуг Джеймса.
– Мне говорили, что его собираются наградить, и я считаю это справедливым: кто, как не он, заслуживает награды?
– Да, мадам. Курьер все еще здесь и ждет ответа.
Агата протянула руку и взяла приглашение. Оно было написано на веленевой бумаге, свернутой в виде свитка, перевязанного шелковой лентой.
В приглашении Джеймсу предписывалось присутствовать на утренней аудиенции во дворце, во время которой принц-регент официально поблагодарит его за героический поступок. Прием ожидался через четыре дня.
– Четыре дня? Его королевское высочество, должно быть, шутит?..
Пирсон деликатно кашлянул.
– Боюсь, ваш брат не успеет окончательно поправиться за это время.
– В таком случае ему придется отказаться…
– О нет, я бы не рекомендовал это делать, мадам. Аудиенции иногда назначаются за несколько месяцев вперед.
Агата закусила губу.
– А нельзя ли кому-нибудь принять это приглашение вместо него?
– Это возможно в том случае, если человек мертв.
– Тогда мне останется только вежливо поблагодарить его королевское высочество.
Дворецкий снова откашлялся.
– Думаю, это было бы неплохо.
– Хорошо, Пирсон. Тогда пришли мне мои письменные принадлежности и возвращайся сюда: мне потребуется твоя помощь, чтобы составить ответ должны образом.
– Значит, вы полагаете, что Грифон скоро вновь возвратится на свой пост, сэр?
Саймон пожал плечами:
– Это вполне возможно. Правда, сначала ему нужно немного поправить здоровье…
