— Миледи.
Судорожно стиснув в руке лук, Эмма поднялась на ноги и взглянула в глаза женщины. Они светились холодной злобой.
— Значит, ты не утонула?.. Гита подняла бровь:
— Вы удивлены, миледи?
— Я сама выбралась из этого рва. А ты чем хуже?
— Тем не менее вы удивлены! Эмма покачала головой:
— Я удивлена твоему появлению у нас. Я считала, что тебя будет больше волновать вопрос, как жить дальше.
— Жить?! — Гита с горечью выплюнула это слово. — Да я уже давно мертва! Ты все погубила! Ты!
С этими словами она стала медленно надвигаться на Эмму, в руке ее сверкнуло страшное лезвие кинжала. Эмма едва успела отскочить в сторону и бросилась к двери. В этот момент на пороге ее комнаты появился Эмори. Эмма стрелой пролетела мимо него и только в коридоре круто обернулась и выкрикнула предостережение. Но Эмори уже выхватил меч. При виде Эйнфорда лицо Гиты зажглось звериной яростью. Не колеблясь, она бросилась на него… прямо на острие его меча.
Эмму привел в чувство какой-то гадкий запах. Поморгав глазами, она втянула в себя воздух, захлебнулась им и подняла руку, чтобы оттолкнуть источник зловония, мучивший ее. Господи Боже! Пахло хуже, чем во рву под замком Бертрана.
— Слава Создателю! — простонала над ней Мод, отводя в сторону мерзкую штуку, которой махала у нее под носом.
Насупившись, Эмма слезящимися глазами наблюдала, как Мод отставила чашку с гадостью, а затем посмотрела на толпившихся у ее постели людей. Они с тревогой разглядывали ее. Это зрелище напомнило ей брачную ночь с Эмори. Снова все обитатели замка стремились втиснуться в спальню, а те, кто в нее не поместился, толпились у дверей.
— Что случилось?
— Ты упала в обморок, — озабоченно произнес Эмори.
— Неужели? Надо же! — Она поднесла руку ко лбу, припоминая, что произошло перед тем, как она упала без чувств. — Гита!
— Она мертва, жена, — успокоил ее Эмори. Он скользнул взглядом по месту у порога, где умерла злобная женщина, и добавил:
— Я велел ее вынести.
— А-а…
— Ты мне сказала, что она утонула, — с укором произнес Рольф, — ты сказала, что нашли ее тело.
— Нет-нет, — запротестовала Эмма. — Я говорила, что нашлось тело леди Аскот. Нас прервали, когда я хотела сказать, что Гиту так и не обнаружили. — Она попыталась сесть на постели. — Мне надо встать.
— Нет, ты будешь отдыхать, — твердо возразил Эмори, укладывая ее снова на подушки. — Ты больна.
— Я не больна, — настаивала Эмма, снова садясь. Эмори опять уложил ее.
— Тебя утром тошнило. Наверное, на тебе сказались волнения последних недель. Ты ослабела.
— Вовсе я не ослабела! — с досадой возразила она, снова порываясь сесть. Но ее опять удержали, на этот раз Рольф.
— Говоришь, ее тошнит? — переспросил он. Эмори мрачно кивнул:
— Да, ее тошнит, и у нее кружится голова. Поэтому я и прибежал наверх, услышав, как Мод велит конюху седлать ей лошадь. — Он повернулся к Эмме: — Ты не будешь ездить верхом. Ты больна.
— Я не больна, — тихо повторила Эмма, настойчиво пытаясь подняться.
— Ты зря волнуешь ее, Эмори, — заметил Блейк, теперь и он встревожился. — Ей надо спокойно полежать.
— Он прав, милорд, — пробасил Маленький Джордж. — Самое главное для нее — покой.
— Но вы же видите, этого я и добиваюсь! — взревел Эмори, укладывая жену обратно в постель. — Ты больна и будешь лежать в постели, пока не поправишься.
— Нет, не буду! — возмутилась Эмма, представляя себя в течение семи месяцев прикованной к постели… То есть пока не родится ребенок.
— А я говорю, что будешь! — твердо объявил Эмори, мрачно сверкая глазами для убедительности. — Даже если мне придется поставить около тебя караульного и…
— Я беременна!.. — в отчаянии призналась она. Люди, стоявшие вокруг постели, единственные, кто мог расслышать это тихое признание, сразу смолкли.
— Что она сказала? — поинтересовался из-за двери повар.
Сиберт, высунув голову в коридор, провозгласил:
— Леди Эмма сказала, что скоро у нас появится ребенок!
— В чем там дело? — раздался голос из зала. Повар улыбнулся во весь рот:
— Мы беременны!
На лицах людей в комнате, коридоре и зале появилось смешанное выражение радости и тревоги.
— Ну и прекрасно! Только скажите Эмме, что больше ей нельзя бегать, прыгать и все такое, — крикнул кто-то в ответ, и стоявшие в комнате дружно закивали, соглашаясь.
— Ей надо больше отдыхать, — подхватил другой голос.
Эмма наконец отвернулась от потрясенного Эмори и с мольбой уставилась на Рольфа. Ее кузен выглядел таким же ошеломленным, как и муж, но поняв невысказанную просьбу, откашлялся и решительно произнес:
— Возможно… Мы должны оставить их одних.
Повар первым поспешил уйти. Все еще сияя улыбкой, он захлопал в ладоши и обернулся к собравшимся в зале.
— По такому случаю я приготовлю праздничный обед!
— А я принесу побольше эля, — поддержал его кравчий, следуя за ним вниз.
— Мне надо выпить, — пробормотал Блейк, направляясь к двери.
— Да-да!.. — воскликнули в один голос Рольф, Маленький Джордж и Сиберт и поспешили из комнаты.
— Да, это будет нелишним, — подтвердил епископ, догоняя их.
Дверь закрылась, оставив Эмму с мужем наедине. Она опустила глаза и стала смущенно вертеть в руках край простыни.
— Ты не рад ребенку?
— Рад. — Эмори сел на постель и взялся за голову, словно она у него закружилась.
— Нет, не рад! — нахмурилась Эмма.
— Рад. Просто… ты такая маленькая, — озабоченно проговорил он.
— Ох, милорд! — Осознав, что он боится за ее здоровье, она накрыла его руку своей. Действительно, очень много женщин умирали при родах. — Это верно, что я маленького роста, но в этом деле важен не рост. Чтобы легко рожать детей, главное — иметь широкие бедра, — успокоила она его.
Взгляд Эмори перешел на ее бедра, но тревога не уменьшилась:
— У тебя узкие бедра, жена.
— Нет! — соскользнув с кровати, она встала перед ним и уперлась руками в бока. — Мои бедра широкие, муж мой. Достаточно широкие для младенца.
— Ты уверена? — Он поднял на нее встревоженный взгляд.
— Абсолютно, милорд. Все будет хорошо… — Наклонившись к нему, она нежно поцеловала его в губы.
— Ах, Эмма, — простонал он, привлекая ее к себе и крепко сжимая в объятиях. — Ты делаешь меня таким счастливым, что я боюсь тебя потерять!
— Не потеряешь, — мягко промолвила Эмма, уткнувшись ему в грудь.
Эмори заглянул ей в лицо и, нагнув голову, запечатлел на ее губах страстный поцелуй. Эмма еще сильнее прильнула к мужу и горячо поцеловала в ответ, но затем удивленно и поспешно оттолкнула, когда его руки стали гладить и ласкать ее сквозь платье.
