Сэм рассмеялся:
– Ты должен понять одну вещь, мой мальчик. Эти леди-южанки гораздо сильнее, чем кажутся. По правде говоря, я думаю, что они самые стойкие женщины в мире. Разве твоя молодая жена не доказала этого?
В ожидании ответа Джеда Элизабет затаила дыхание. Она уже столько горьких истин от него наслушалась… Нет, она не станет слушать ответ мужа.
Поднявшись с кровати, Элизабет с веселой улыбкой на устах вышла к мужчинам. Они бросали на нее испуганные, почти виноватые взгляды, но она с невозмутимым видом проговорила:
– Маргарет написала мне замечательное письмо, генерал Хьюстон, но она только разожгла мое любопытство. Мне бы так хотелось узнать все подробности! Пожалуйста, если это вас не затруднит, расскажите мне о ваших планах и о будущей свадьбе.
Вечер тянулся до бесконечности долго. Как ни радовался Джед гостю, он предпочел бы, чтобы Сэм нанес ему визит в более подходящее время. Возможно, для такого визита вообще не было подходящего времени, потому что приезд генерала в любом случае напомнил бы Элизабет о том, чего она лишилась.
Сначала Джеду показалось, что неожиданный приезд друга – именно то, что требовалось Элизабет. Он заметил, как засверкали ее глаза, как она оживилась, увидев гостя. А потом, уже сидя за столом, Сэм передал ей письма от отца и подруги, и Джеду показалось, что в этот момент жена была по-настоящему счастлива.
Но теперь Джед понимал, что ошибался. Понимал, что жена завидует подруге и тоскует по дому. Причем именно сейчас для этого было самое неподходящее время.
Уже далеко за полночь – Скунс в это время стоял вторую вахту, а Рио и Дасти пошли к себе, чтобы немного поспать, – Элизабет вышла из хижины. Джед полагал, что она решила подготовиться ко сну, и предложил Сэму выкурить по сигаре. Мужчины подошли к двери, закурили. Сэм негромко проговорил:
– Я слышал о твоих затруднениях.
Джед смотрел в сторону кораля. Он заметил у изгороди Элизабет, гладившую гриву чалого. Сейчас она казалась ужасно одинокой и несчастной.
– Ничего, – ответил Джед, – я справлюсь. Сэм внимательно посмотрел на него.
– Не знал, что все так обернется. Не могу тебе помочь, но чувствую свою вину. Ведь это я свел тебя с Хартли.
Джед пожал плечами:
– Иногда случается так, что неприятности сами находят человека. Не могу никого в этом винить.
– Хочешь, чтобы я попытался это как-нибудь уладить.
– Нет, все зашло слишком далеко. А мне случалось бывать и в худших переделках.
Сэм проследил за его взглядом и разглядел в сумрак фигуру Элизабет.
– Она знает?
– Нет, у нее и без того достаточно оснований для беспокойства.
Сэм снова посмотрел на друга.
– Она еще может удивить тебя.
Джед ничего не ответил.
Сэм бросил еще дымившуюся сигару на землю и затоптал окурок. Потом сказал:
– Мы прошли вместе огонь и воду, мы прошли через ад, Джед. Мне приятно сознавать, что я смог кое-чему научить тебя, и Господь свидетель, что и ты кое-чему научил меня. Но должен тебе сказать: человек, стоящий сейчас рядом со мной, – величайший глупец на свете.
Джед снова промолчал.
Сэм кивнул в сторону кораля.
– Ты влюблен в свою жену, но даже не знаешь об этом. Джед усмехнулся:
– Полагаю, что это ты глупец, Сэм Хьюстон. К тому же ужасный фантазер.
– Верно, – кивнул Сэм. – Кроме того, я очень счастливый человек. – Он окинул взглядом двор. – Сегодня я собираюсь спать под открытым небом. Не повредит, если этой ночью во дворе будет еще один человек с ружьем. Просто так, на всякий случай.
Сэм уже отошел от хижины на несколько шагов, когда услышал голос друга.
– Это не важно, – сказал Джед. Сэм обернулся.
Джед взглянул на кончик своей сигары. Потом перевел взгляд на Сэма.
– Любовь не так важна, если подумаешь обо всем остальном в жизни. Она не имеет такого уж большого значения.
Хьюстон улыбнулся.
– Ошибаешься, – возразил он. – Уверяю тебя, ты ошибаешься. Только любовь имеет значение.
Когда шаги Сэма затихли в глубине двора, Джед отбросил сигару и направился к жене.
Упершись в изгородь кораля, Элизабет смотрела на звезды, сверкавшие над ее головой.
Свет бесчисленных звезд пронизывал темноту, и Элизабет никак не могла отыскать среди них свою „одинокую звезду“. Как все просто и ясно было той ночью, когда она стояла на палубе корабля, ожидая мужчину, которого любила. Как все ясно было тогда.
Она была тогда почти ребенком, мечтательной девочкой. Что сталось с ее мечтами?
Как могло случиться, что она оказалась в этом жутком месте – одинокая и неуверенная в себе? Теперь уже она не понимала этого.
А ее дом в Алабаме… Сейчас он казался совершенно нереальным.
Маргарет, отец, миссис Ли… В какой-то момент ей казалось, что она видит их лица и даже беседует с ними… Но теперь воспоминания ускользали, как исчезают при пробуждении порождения снов. Узнали бы они ее сейчас, если бы увидели? Должно быть, даже отец не узнал бы свою маленькую девочку в этой измученной заботами и страхом женщине.
Где-то вдали жалобно завыл койот, его вой эхом прокатился по безлюдным холмам.
Элизабет невольно поежилась. Ей подумалось, что она никогда не сможет забыть этот жуткий вой – даже если когда-нибудь вернется в Алабаму.
Почувствовав прикосновение к своему плечу, Элизабет вздрогнула от неожиданности – Джед, умевший ходить абсолютно бесшумно, точно индеец, стоял рядом с ней.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – пробормотал он с улыбкой.
Она попыталась улыбнуться ему в ответ.
– Боюсь, я стала слишком нервной. Вздрагиваю от каждого звука.
Ей хотелось сейчас положить голову на плечо мужа. Хотелось, чтобы он обнял ее, утешил, успокоил… Он так давно не держал ее в объятиях. Она жаждала его теплоты и сильных рук, хотела прижаться к нему и почувствовать, как поднимается и опускается его грудь, хотела услышать, как бьется его сердце. Но он был таким недоступным, таким далеким. И сейчас казался всего лишь тенью в сумраке ночи, бесплотной тенью, напоминавшей о прошлом.
Элизабет отвернулась и стала смотреть на лошадей.
Немного помолчав, Джед сказал:
– Приятно было повидать Сэма. Она невольно улыбнулась:
– Да, конечно.
Джеду хотелось прикоснуться к ней, обнять ее, прижать к груди, но он не мог заставить себя сделать это. Он чувствовал себя неловким, неуклюжим; ему казалось, он не сможет успокоить жену, не сможет сделать ее счастливой.
– Мы могли бы поехать на свадьбу, если хочешь, – сказал он неожиданно.
Элизабет даже не взглянула на него.
– Да… это было бы неплохо. – Она не верила в такую возможность, и в голосе ее не было радости.
