Хейден позволил своим когтям удлиниться и сжал кулаки. Когти вонзились в кожу, и он почувствовал, как кровь побежала между пальцами. Но это не успокоило бурю в его душе.
— Соня поможет ей, — сказал Фэллон. — Дай ей время.
Хейден взглянул на старшего Маклауда.
— А если нет? Что, если никто не сможет помочь Айле?
— Тогда мы придумаем что-нибудь.
— Ты ведь думаешь, что это Дейрдре, да?
Челюсти Фэллона сжались, и он едва заметно кивнул:
— Скорее всего.
Хейден не хотел это слышать, даже если знал, что это правда. Он не мог потерять Айлу. И он не потеряет ее.
— Ты не убьешь ее, — услышал Хейден свой голос. — Если придется это делать, это сделаю я.
Фэллон вопросительно поднял бровь.
— Я дал ей слово.
— Так же как и я прошлой ночью. Это сделаю я.
Это убьет его самого, но именно он станет тем, кто даст ей свободу, о которой она так мечтает.
— Ты уверен, что сможешь? — спросил Фэллон.
Это будет самое трудное, что Хейден когда-либо делал в жизни, но он должен Айле, по меньшей мере, это.
— Да.
— Пусть будет так.
Фэллон отошел, но Хейден недолго оставался один. Брок скрестил руки на груди, его взгляд был так же прикован к кровати, как взгляд Хейдена.
— Твоя кровь капает на пол, — сказал Брок, как будто говорил о погоде. — Уверен, Айла этого не одобрит.
Хейден разжал кулаки.
— Ну как же это так, мы можем все, но не можем остановить боль других?
— У меня нет для тебя ответа. Я просто рад, что у нас есть друид с такой сильной магией. Без Сони мы бы уже потеряли Малькольма, Ларину, Куина и Маркейл.
Хейден посмотрел на свои ладони, которые уже зажили.
— Я без раздумий забрал столько жизней.
— Хейден, это были Воители и вирраны Дейрдре. Это не считается.
— Разве? — спросил он. — Я пролил столько крови. А драу, которых я убил? Кто я такой, чтобы просить для кого-то пощады?
Брок глубоко вдохнул.
— Такое право имеет каждый. Если Айле можно помочь, она в правильном месте.
Хейден молился, чтобы он оказался прав. Его желудок сжимался каждый раз, когда он думал о том, чтобы отрубить Айле голову. Сколько драу он убил? Он потерял счет, так их было много.
— Ты наконец-то признался себе, что любишь Айлу? — спросил Брок.
Хейден поднял глаза и увидел, что темно-карие глаза Брока смотрят на него.
— Это так очевидно?
— Любому.
— Да, я признался в этом себе. А теперь и тебе.
— Айла знает?
Хейден покачал головой.
— Когда я рядом с ней, все почему-то выходит из‑под контроля. Она так завораживает меня, что я не могу опомниться.
— А-а, — только и произнес Брок, выразив понимание в одном этом звуке.
— Я никогда не хотел этого.
— Те, кто ищет это, редко находят. А к тем, кто не хочет, оно приходит само.
Хейден думал о словах Брока еще долго после того, как Воитель покинул башню.
Айла хотела, чтобы ее просто оставили одну. Сейчас, когда она укрылась от солнца, она могла попытаться справиться с болью.
— Скажи мне, где болит? — уговаривала Соня.
Айла предпочла бы игнорировать ее, но Соня была настойчива. Она не уйдет, пока не постарается помочь Айле.
— Она началась у меня в висках, а теперь спустилась в шею.
Прохладные пальцы Сони подняли косу Айлы и стали мягко массировать ее затылок.
— У тебя часто болит голова?
— Нет.
— Но такое случается?
Айла не хотела, чтобы кто-то догадался, что причиной этой боли была Дейрдре. Айла не была уверена даже в себе самой, почему и хотела остаться одна и все обдумать.
— Время от времени.
— Сейчас я попытаюсь исцелить тебя, — сказала Соня.
Айла крепко зажмурила глаза. Даже без солнца свечи, зажженные, чтобы остальные могли видеть ее, заставляли голову болеть сильнее.
Каждый раз, когда кто-то хотя бы дотрагивался до кровати, ей приходилось сдерживать стон. Айла не хотела, чтобы кто-то, особенно Хейден, видел, насколько ей плохо.
Магия Сони заструилась вокруг Айлы, ощущение ее было прекрасно и сладко. Эта магия была сильная и чистая. Айле казалось, будто ветви деревьев нежно касаются ее, успокаивая боль. Эту прекрасную иллюзию Сониной магии могли замечать только друиды, и это было чудесно и помогало Айле успокоиться.
Мгновение спустя Айла почувствовала другую магию. На этот раз она была земной и напоминала корень, обвивающий ее и дарящий исцеляющую энергию. Кара, поняла Айла.
Вместе друиды сделали все возможное, чтобы забрать боль из головы Айлы, но им удалось только немного уменьшить ее. Но и этого оказалось достаточно, чтобы Айла смогла открыть глаза.
— Поберегите свою магию, — сказала она Соне и Каре. — Мне просто нужно отдохнуть.
Айла услышала, как Хейден рявкнул имя Маркейл. Через мгновение Маркейл опустилась на колени у кровати, ее голова оказалась рядом с головой Айлы.
— Нет, — сказала Айла. — Не надо.
— Ш‑ш, — прошептала Маркейл. — Я не заберу боль, хотя сделала бы это, если бы ты мне позволила.
— Это повредит твоему ребенку.
Маркейл улыбнулась, ее улыбка светилась любовью и мудростью.
— Я уже чувствую магию моего ребенка. Не думаю, что это повредит малышу.
— Нет, — снова сказала Айла.
— Я так и думала, что ты так скажешь. Если ты не позволяешь мне забрать боль, ты можешь попытаться сделать кое-что еще. У тебя больше магии, чем у любого из нас здесь, поэтому если кто-то и сможет сделать это, то только ты.
Айла почувствовала холодную тряпку у себя на лбу.
— Что это?
— Когда я забираю чьи-то эмоции, я должна позволить моей магии окружить меня. Если я этого не сделаю, эти эмоции могут убить меня.
— Я так и знал.
Айла услышала, как где-то в башне Куин скрипнул зубами.
Маркейл не отрывала взгляд от Айлы.
— Призови свою магию и позволь ей наполнить тебя, позволь ей защитить тебя.
— И ты думаешь, это заставит боль остановиться?
— Это помогает уменьшить мои страдания, когда я забираю чужие эмоции.
По крайней мере, стоило попытаться.
— Ты можешь попросить всех уйти?
— Конечно. — Маркейл встала. — Айле нужно побыть одной.
Кара снова вытерла лицо Айлы.
— Я скоро вернусь проведать тебя.
Айла улыбнулась и закрыла глаза.
— Я не уйду, — твердо сказал Хейден.
Айлу охватил восторг. Его присутствие утешало ее, как ничто другое. Она нашла руку Кары, прежде чем та ушла.
— Он может остаться.
Улыбка Кары медленно осветила лицо.
— Фэллон. Куин. Оставьте Хейдена. Айла попросила, чтобы он остался.
Пальцы Кары на мгновение сжали руку Айлы, и она ушла. Вскоре дверь закрылась. Айла лежала спиной к двери, поэтому не знала, где Хейден, и боялась обернуться, чтобы не усилить боль.
