— Я хочу только одного: чтобы ты нашел Фиону и выручил ее. То, что я скажу, должно остаться между нами. Если об этом узнает Роло, он убьет меня.
— Но почему ты решилась на это? — подозрительно спросил Торн.
— Потому что я ненавижу Роло! — пылко воскликнула девушка. — Он настоящий зверь. Они на пару с сестрой обманули тебя, и я хочу, чтобы ты об этом знал.
Торн начал подниматься с пола, но маленькая рука удержала его на месте.
— Сиди. Я не хочу, чтобы ты видел мое лицо.
— Ну рассказывай же, что же случилось с Фионой и Тирой.
— Их продали работорговцу Рору. У Торна даже голова закружилась от прилива бешеной ярости.
— Рику должна была постигнуть та же участь, но ей помогла твоя женщина, — вновь зазвучал из темноты женский шепот. — Она пригрозила, что навсегда лишит Роло мужской силы, если он не отошлет Рику назад, к отцу. Роло очень испугался и позволил своей жене уехать. Но Фиону и Тиру продали. Ты слушаешь меня?
— Продали, — бешено прошипел Торн.
Он разрывался между желанием немедленно броситься на поиски Фионы и жаждой мести. Впрочем, выбор был ясен. Сначала нужно освободить Фиону. Вернуться сюда и рассчитаться с Жирным Роло он всегда успеет.
— Давно это случилось? — спросил Торн.
— Сразу после твоего отъезда.
— Гром и молния! А ты не знаешь, где их может держать Pop?
— Должно быть, в своем доме, в деревне. Больше как будто и негде. А теперь я пойду, пока Роло не хватился меня. Он спит. Желаю тебе найти свою женщину.
— Погоди! — воскликнул Торн.
Но темнота позади него стала беззвучной и пустой. Девушка исчезла.
Торн тихонько встал и отправился искать Арена. Нашел, разбудил и пересказал ему на ухо все, о чем поведала ему рабыня. Арен пришел в неописуемое негодование. Торну пришлось удерживать молодого воина от опрометчивых действий. Викинги несколько минут пошептались, а затем Торн вернулся на свое место возле очага.
Фиона и Тира проводили день за днем в непрестанных поисках любых возможностей побега. К сожалению, их смелым планам сильно мешала погода — установились крепкие морозы, сковавшие всю землю звонким панцирем.
А вскоре произошел случай, резко изменивший их судьбу.
Однажды утром Pop со своими людьми отправился в лес, на охоту, а домой его принесли на самодельных носилках. В чаще на неудачливого охотника напал медведь-шатун и сильно порвал его. Все бедро было разворочено могучими когтями зверя. Торговец потерял много крови, и с каждой минутой его состояние становилось все более и более тяжелым, если не сказать — безнадежным.
— Ты — целительница, — с трудом ворочая языком, сказал Фионе Pop, когда воины уложили его на кровать. — Вылечи меня. Избавь от этой адской боли.
Фиона быстро осмотрела рану, покрытую грязью и коркой подсыхающей крови, и покачала головой:
— Серьезная рана, хозяин. Может быть, придется отрезать ногу. Если этого не сделать, она может загноиться и тогда ты умрешь.
Лицо Рора перекосилось от ужаса.
— Нет! Спаси меня. Проси все, что пожелаешь.
— Свобода, Pop. Свобода для меня и для Тиры, — быстро ответила Фиона. — Я спасу тебе и жизнь, и ногу, а ты за это освободишь нас и дашь возможность уйти, как только твоя жизнь окажется вне опасности.
— Да, да, все, что хочешь… Но если я умру, мои люди убьют тебя.
— Ты готов поклясться перед свидетелями?
— Да. Только поторопись. Я не могу больше терпеть эту боль.
Фиона позвала воинов Рора и его слуг в спальню, и Pop в их присутствии поклялся, что даст свободу Фионе и Тире, если останется жив и не лишится при этом ноги.
Затем Фиона выставила всех вон и принялась за лечение.
Тира принесла горячей воды, и Фиона заварила в ней корень мандрагоры, снимающий боль. Когда он настоялся, она дала Рору выпить часть отвара и начала очищать от грязи и засохшей крови поверхность раны. Тира трижды меняла воду, пока та не стала чистой. Сразу же уменьшилось и кровотечение.
Фиона дала Рору выпить остатки настоя, затем приказала принести крепкого красного вина и вылила его на рану. Pop издал странный булькающий звук, но мужественно вытерпел это испытание.
— Рану нужно прижечь, — сказала Фиона, обращаясь к Тире. — Возьми нож и положи в огонь.
Тира повиновалась молча и беспрекословно. Она нашла короткий широкий хлебный нож и положила его на раскаленные угли очага. Когда лезвие раскалилось докрасна, она вынула нож и передала его Фионе. Та на секунду задумалась, собираясь с мыслями, а затем решительно приложила раскаленную сталь к ране. Запах горелого мяса наполнил комнату. Pop дико вскрикнул и потерял сознание.
Фиона действовала очень быстро. Толстым слоем наложила успокаивающую мазь, туго забинтовала рану чистой холстиной.
— Он поправится? — с надеждой спросила Тира. — Мы получим свободу?
— Все в руках божьих, — откликнулась Фиона. — Я сделаю отвар, снимающий воспаление. Это должно ему помочь. Я буду молить бога, чтобы он не оставил нас. Pop потерял много крови, я приготовлю еще одно лекарство — чтобы восполнить эту потерю.
— А ведь мы могли бы бежать с тобой прямо сейчас, Фиона, — внезапно выпалила Тира. — Pop ведь не может удержать нас.
— Я обещала вылечить его, и я это сделаю, — твердо ответила Фиона. — А там, с божьей помощью, мы с тобой получим свободу.
Утихли трескучие морозы, отшумели метели, и установилась наконец мягкая тихая погода. Теперь было ясно, что Pop будет жить и что нога мало-помалу вновь станет служить ему. Он оказался человеком слова и не пытался удержать Фиону, когда она сообщила, что назавтра они с Тирой уходят из его дома.
— Куда вы направитесь? — только и спросил он.
— Ты слышал о Гарме Черном?
— Конечно. Его дочь замужем за Жирным Роло.
— Рика дала Роло развод. Мы с Тирой намерены до весны прожить в доме ее отца.
— Путь не близкий. Эх, право, ехали бы вы лучше в Византию. С вашими-то талантами я бы вам такого хозяина подыскал! И договорился бы, чтобы ребенок остался с тобой, Фиона.
— Я никогда не стану рабой по своей воле, — заявила Фиона. — Или твое слово не закон? Ведь ты обещал, что не станешь удерживать нас!
Нет, Pop привык держать слово, хотя и понимал, какую драгоценность выпускает сейчас из своих рук. Да, на Востоке за такую целительницу, как Фиона, он получил бы гору золота. Но… Обещание есть обещание.
— Вы свободны, — сказал Pop. — И ты, и твоя помощница. Конечно, зима — не лучшее время для путешествий, но вы, я вижу, настроены решительно.
— До дома Рики не так уж и далеко. Будем молиться, чтобы мягкая погода продержалась дней шесть, — сказала Фиона, боясь, как бы Pop не затеял снова тот же разговор… — Я сделала для тебя все, что могла. Твоя нога и твоя жизнь теперь вне опасности. Я научу Мораг, как нужно дальше ухаживать за тобой.
