— Ей не следовало бы писать того письма, которое она написала, если она не желала навеки разойтись со мной. Если сейчас она и сожалеет об этом, ее право сделать шаги к примирению, а мое право решать, идти ли ей навстречу.
Элизабет прикоснулась к его губам, и жесткая складка смягчилась под ее пальцами, когда он поцеловал их. Совершенно неожиданно ей захотелось сказать мужу, что на свете нет никого, кого она любила бы хотя бы в сотую долю так, как любила его.
— Поступай, как ты считаешь нужным, — только и сумела произнести Элизабет от волнения и улыбнулась. — Я и не надеялась, что ты поступишь иначе. И все же мне не нравится видеть вашу семью разделенной из-за меня.
— Ты предвкушаешь перспективу снова выслушивать леди Кэтрин?
— Может, мне и не улыбается подобная перспектива, но…
— Этого не произойдет.
— Ты никогда не сомневаешься в своей правоте.
И все же Дарси доказал, что его можно уговорить, и написал письмо тете. Но это письмо оказалось подобно семени, упавшему среди камней. Леди Кэтрин не ответила.
— В будущем, Элизабет, я надеюсь, ты будешь доверять мне и не станешь пытаться направить мои действия по своей прихоти! — решительно выговаривал он жене. Элизабет чуть было не расхохоталась над нелепостью его обвинения, но она понимала, каких усилий ему стоило сделать попытку примирения.
— Я очень горжусь тобой.
— Что?
— Я горжусь тобой, Фицуильям.
Насупившись и пожав плечами, он пошел прочь.
В конце апреля в Лондон вернулся Генри Фицуильям. Любопытно, но с тех пор как его перспективы на будущее улучшились, полковник больше не оставался невидимкой для молодых девушек с состоянием. Он заехал и на Бругхем-плейс, где возобновил свое знакомство с мисс Бингли. Кэролайн приехала вместе с сестрой, миссис Хёрст, чтобы провести утро в музыкальных занятиях с дорогой подругой Джорджианой.
Генри никогда и не подозревал, какой милой может быть мисс Бингли. Он сидел подле нее, пока она играла на пианино. Ее перья изящно наклонялись, когда ему пора было переворачивать страницу. Когда ее пальцы стремительно мелькали по клавишам, она слегка наклонялась к нему. Он глубокомысленно смотрел на ее красивый профиль, пока она листала ноты в поисках другой песни. Элизабет чуть было не расхохоталась.
Генри не забывал про свою кузину.
— Джорджиана, прошу тебя, сыграй и ты нам.
— Если ты хочешь, Генри, я сыграю.
Кэролайн заявила, что она умрет от разочарования, если ее дражайшая подруга не станет играть, и Джорджиана заняла свое место у инструмента. Она заиграла жалобную тихую мелодию. Мисс Бингли заметила, с какой любовью Генри смотрел на свою кузину. И тут Кэролайн настолько растрогала музыка, что она поднялась со своего места и медленно прошла через всю комнату к окну, где стала пристально разглядывать облака, плывущие по небу. Ее фигура удачно вырисовывалась на фоне тяжелых дорогих портьер. В конце концов полковнику не чуждо было ничто человеческое, и вскоре миссис Хёрст обратила внимание, как он перевел взгляд на красивую девушку.
— Я сгораю от нетерпения снова побывать в Воукс-холл-парке! — воскликнула миссис Хёрст. — Кто составит мне компанию? Прошу вас, вы все можете пойти туда со мной завтра, и мы чудесно проведем там время.
У Элизабет с Фицуильямом были другие планы, но все остальные согласились составить ей компанию.
Как прекрасно выглядел парк в прохладный и ясный весенний день! Джорджиана с удовольствием осталась бы с Генри наедине, но приходилось делить кузена с мисс Бингли. Так они и гуляли по парку: Генри под руку с девушками и чета Хёрстов сзади. Потом они зашли слегка перекусить и отдохнуть в павильоне. У Джорджианы создалось впечатление, что пол-Лондона собралось в парке. Увидев среди гулявших знакомую (как ей показалось) фигуру, она воскликнула:
— Смотрите! Тот джентльмен в синем пальто, это ведь лорд Брэдфорд? — Она поняла свою ошибку, еще не договорив фразы.
Кэролайн заливисто засмеялась, а у Джорджианы заполыхали щеки.
— Тот джентльмен чем-то напоминает его милость, но чертами лица он прискорбно не похож на графа. — Кэролайн понимающе усмехнулась, глядя в глаза полковнику, и повернулась к Джорджиане, которая не знала, куда себя деть от смущения.
— Я расстроила вас, милая моя мисс Дарси? Как непростительно с моей стороны! Я вовсе не хотела вас обидеть. Действительно, тот незнакомый нам джентльмен очень напоминает лорда Брэдфорда. Это вполне естественная ошибка. Я и сама в жизни часто совершала подобные.
Но Джорджиане казалось, что она выдала какой-то секрет, и она никак не могла успокоиться.
— Ты вся горишь, Джорджиана. Но почему? — удивился Генри.
Кэролайн наклонилась через полковника к своей подруге и взяла ее за руку.
— Если вы пообещаете не проронить ни слова об этом, я расскажу вам ужасную историю, которая приключилась со мной на ассамблее в Бате. Я прогуливалась по залу в поисках Луизы и наткнулась на джентльмена, которому я пообещала следующий танец, вернее, я в тот момент подумала, что наткнулась именно на него. «Мистер Грэй! — воскликнула я, протягивая ему руку, — как удачно мы с вами встретились!»
Джентльмен поклонился и сказал с неприятной насмешкой: «Мадам, встреча с вами для меня самая большая удача на свете, но, боюсь, мое имя вовсе не Грэй!» Вообразите мои чувства, милая моя мисс Дарси. Я никогда раньше не встречалась с этим человеком. Я думала, что там прямо и умру от унижения.
Джорджиана слушала рассказ мисс Бингли с благодарностью.
— И все же я не погибла для общества, — продолжала Кэролайн. — Никто не знает о моей ошибке, кроме меня, джентльмена, который оказался вовсе не Грэем, и теперь вас, дорогие мои друзья.
Она обвела всех взглядом, задержавшись на Генри:
— Теперь я в вашей власти. Генри поднес ее руку к губам:
— Вы можете рассчитывать на наше умение хранить тайны, хотя я не могу ручаться за благоразумие «Того, кто не Грэй».
— Я его не боюсь!
Хёрст проворчал нечто нечленораздельное. Он почти спал.
— Может, нам следует уже отправиться домой? — предложил он.
— Мистер Хёрст, вы слишком жестоки, — воскликнула Кэролайн. — Мы с мисс Дарси настроились дождаться танцев.
— Право, мистер Хёрст, — сказала его жена. — Здесь еще много интересного для нас, мы же приехали развлечься.
И они снова стали с любопытством оглядываться по сторонам. В толпе послышались возбужденные голоса. Генри увидел, как кто-то из офицеров его полка машет ему из толпы, образовавшейся у павильона. Он направился к сослуживцу и узнал, что всех офицеров немедленно вызывают в штаб. Он вернулся к столу, где его друзья ждали объяснения.
