— Неужели?
— Вы знаете, что это так. Бьюсь об заклад, вы осведомлены о каждом послании, которое направляется от Кемала Саладину и обратно.
Она невинно посмотрела на него.
— Но откуда же мне это знать? Я здесь всего лишь покорная рабыня.
— Совершенно особенная. Кемал позволяет вам свободно расхаживать по всей крепости. Он даже предоставил вам с Селин лошадей, хотя твердо придерживается правила, что женщины не должны покидать гарема.
— Нам необходимо двигаться, чтобы оставаться в хорошей форме. Как же может больная женщина успешно справляться с такой трудной работой?
— И к тому же лошади могут предоставить хороший шанс для побега.
— Кемал не беспокоится о том, что мы убежим. Он думает, что мы смирились.
— Тогда он еще больший дурак, чем я о нем думал. Что ж, пожалуй, я бы не удивился, если бы увидел, что он настолько потакает вам, что готов предоставить все, что вы захотите.
Кроме одного. Кемал оказался очень упрямым, но если ситуация под Акрой столь отчаянная, как она слышала, это может приблизить ее к заветной цели.
— Но разве, давая мне все, что я хочу, Кемал не выполняет условий их соглашения с Вэром?
— Но не до такой степени. — Он помолчал некоторое время. — Вы начали очень опасную игру, убедив его, что ваше знамя приносит ему победы. Совершенно невероятно, что ему так долго везет. Одно поражение — и Кемал будет настроен против вас. Ведьм сжигают, знаете ли.
— Я побеспокоюсь об этой угрозе, когда она возникнет. — Она повернулась н нему лицом. — И это не ваше дело, Кадар.
— К сожалению, мое. Я помог привезти вас сюда. — Он покачал головой. — Вы оказались слишком умны. Я наблюдал, как вы манипулировали Кемалом, используя эту приманку. С каждым прошедшим месяцем тот становится все более сдержанным и отстраненным в отношении Вэра. Уж не собираетесь ли вы просить у Кемала голову Вэра?
— Нет.
— А мою?
— Не говорите глупостей.
— Я принимаю это как отрицательный ответ. Мне стало гораздо легче.
— Мне не нужна кровь. Вам известна моя цель. Я ее никогда не скрывала.
Он кивнул.
— И я говорил об этом Вэру. Он уверен, что Кемал сдержит слово.
— Тогда вам не о чем беспокоиться.
— Но он с тех пор ни разу не приезжал в Эль Санан и не видел вас вместе с нашим другом шейхом. Вы играете на струнах души Кемала, словно на лютне. Это поразительное зрелище.
— Неужели Вэр действительно думает, что я вышиваю и покорно жду, когда он соизволит освободить меня?
— Нет, возможно, он всего лишь хочет вашей безопасности. Только поэтому он привез вас сюда…
— И держит нас в качестве пленниц вот уже два года, — закончила она за него. — Я не желаю говорить о нем.
— Вы безжалостная женщина. Но вы же простили меня. Почему вы не можете понять его?
Потому что она позволила Вэру стать для нее слишком близким человеком, она разрешила себе довериться ему, а он предал ее.
— Он, не жалея себя, сражается за то, чтобы вы оставались здесь в безопасности, — попытался уговаривать Кадар ее. — Во всем христианском и исламском мире вы не найдете другой женщины, которой бы ее рыцарь служил так преданно.
— Вот пусть и поищет другую для своей тюрьмы.
— Смиритесь. У него есть серьезные причины поступать так.
— Ничего его не может оправдать. И даже если Ваден или Великий Магистр де Райдфорт стучались бы в ворота, он не имел права так поступать со мной.
— Ну, что касается де Райдфорта, то он сможет стоять только у врат рая. Он убит при первой осаде Акры два года тому назад.
Она остановилась и, резко развернувшись, уставилась на него в изумлении.
— Почему вы не сказали мне?
— Потому что это ничего не меняет. Великий Магистр де Райдфорт был сумасшедшим, и его смерть, может быть, предотвратила бы такие злодеяния, как в Джеде, но нисколько не уменьшила опасности над Вэром… и над вами. Указ о неизбежной смерти лорда просто перешел к другому Великому Магистру. Вэр сказал, что так будет продолжаться вечно.
Вечно. Вэр навечно осужден к… Ну почему первой ее мыслью стала мысль о нем, ведь она больше не имеет к нему никакого отношения. Она должна подумать о своих собственных проблемах.
— Вэр может делать все, что ему заблагорассудится, но я здесь навсегда не останусь.
— Если Вэр найдет способ, он…
— Я без него справлюсь. — Она попыталась унять дрожь в голосе. — Я же сказала вам, что не намерена говорить о Вэре. Если вы будете продолжать в том же духе, то убирайтесь вон.
Он вздохнул.
— Что ж, хорошо, тогда расскажите мне еще об этих прожорливых маленьких чудовищах на деревьях. Сколько еще должно пройти времени, чтобы вы смогли собрать урожай вашего шелка?
— Недолго. Через одну-две недели после того как коконы сформируются, мы сможем уже мотать шелк. — В ее ласковой улыбке читался явный вызов, когда она добавила, направляясь по тропинке к замку: — При условии, что мы еще задержимся здесь.
Из Эль Санана Кадар поскакал в лагерь Вэра, расположенный в горах недалеко от южных границ земель Кемала.
— Ты выглядишь потрепанным, как старая потертая кожа, — сказал Кадар, спешиваясь и перекидывая поводья Гаруну. — Когда ты последний раз спал?
— Не помню, наверное, ночи две назад. — Вэр повел Кадара к своей палатке. — А ты ел?
— Да. — Кадар кивнул. — Перед тем, как выехать из Эль Санана. — Он уселся на груду одеял, сложенных возле входа в палатку. — А когда ты последний раз ел? Ты очень похудел.
— Я ем. — Он сел и протянул Кадару кожаную флягу с водой. — Как Tea?
— Она вся сияет. Сверкающие глаза, нежный румянец во всю щеку. Ее целеустремленность придает ей силы. — Он сделал большой глоток и прилег, опираясь на руку. — Я возвращаюсь и что же вижу? Ты на глазах превращаешься в тень.
— Я потерял всего несколько фунтов, потому что не успевал поесть. Нам пришлось тяжело на этой неделе.
— Кемал ждет не дождется приглашения присоединиться к защитникам Акры. Он так пыжится от гордости, что того и гляди лопнет. — Кадар помолчал. — A Tea полна замыслов и планов. Каждую победу Кемала она использует себе на пользу.
— Ты говорил мне.
— Но в этот раз я обнаружил в ней определенное воодушевление. Думаю, она стремительно приближается к своей смерти.
— И что, ты считаешь, мне следует предпринять?
— Все, что можешь. Она не верит, что ее положение становится все более угрожающим. — Он выдержал паузу. — Ты должен сам ехать в Эль Санан.
— Она не захочет со мной говорить.
— Но зато Кемал станет. Ты сможешь усилить свои позиции в отношении него.
— Бог мой, ему мало, что я тут сражаюсь до изнеможения, защищая его границы, — сказал он возмущенно. — Что еще ему от меня надо?
