Вдруг она услышала наверху шаги и поднялась, выпрямившись чуть ли не во весь рост.
«Папа?» – подумала она, и сердце ее забилось в радостной надежде услышать его родной голос. Она в напряжении ждала, прислонившись к двери, и, затаив дыхание, прислушивалась к шагам снаружи. Затем раздался грохот переворачиваемой мебели и гортанные крики. Индейцы! В школе мародеры-индейцы!
Ханна была уверена, что это не дружественное им племя Кутенэ, потому что некоторые детишки, сидевшие с ней, были именно из этого племени. Она учила их, вместе жили в поселке, вместе веселились. Но кто на них напал? Корда-лен или незперсэ? Но казалось, их совершенно не интересовало небольшое поселение белых. Ханна была озадачена. «Черноногие»? Сиу? Оба племени покинули свои стоянки и больше не возвращались. Но сейчас это уже не имеет никакого значения. Главное, ее родные и любимые в опасности, а индейцы ходят прямо над головой забившихся в подвал перепуганных детишек.
Ханна закрыла лицо руками. Шум усилился, она услышала треск ломавшегося дерева. А вдруг они найдут их убежище? Тогда они точно убьют ее и детишек или же сотворят что-нибудь похуже!
Ханна подошла к детям, обняла их, словно хотела защитить. Она гладила их липкие от пота волосы и хрупкие дрожащие плечики, надеясь, что дети преодолеют страх и не закричат. Молила Бога об этом.
Внезапно шум наверху затих, и шаги удалились. Их не обнаружили! Возможно, ее отец и мужчины поселка отразили атаку и вот-вот придут за детьми. А вдруг по придут? Надо ли ей открывать свое местонахождение? Нет, Джошуа не велел, пока сам не придет за ними.
Ханна в нетерпении ждала, покусывая ногти, не зная, что ей делать. Сквозь щели в двери Ханна видела маленькие настенные часы. Каждая минута казалась вечностью. Не только ей. Детям тоже. Она это чувствовала. Ни единый звук не нарушал пугающей, звенящей тишины.
Показалось ей, или она действительно слышала барабанную дробь? И тут она поняла, что это гулко стучит ее сердце. Она зажала рот ладонью, чтобы сдержать готовый вырваться истерический смех, и сама удивилась такой реакции. Попыталась вспомнить стихи Священного Писания, призывая утешение, которое могло внушить ей веру, и почувствовала мир и гармонию в душе. Выпустив детей из своих объятий, она закрыла глаза и попробовала успокоить дыхание. Вдруг она ощутила запах дыма, пробивающийся сквозь деревянную дверь: горел школьный амбар! Ханна не сдержала слабого крика.
Кто-то из детишек заплакал, и Ханна подумала, что пора действовать. Вскочила на ноги и прошептала:
– Сейчас не время плакать! Давайте скрести и собирать в пригоршни землю, – приказала она. Никто не двинулся с места. Тогда она толкнула одного ребенка в плечо: – Ну, быстро, или мы все тут сгорим!
Испуганные дети жалобно постанывали, когда Ханна пробиралась между деревянными полочками на стенах и наконец нашла то, что искала.
Ханна вернулась и, ловя на себе недоуменные взгляды детишек, велела кидать землю в глиняную чашу, которую держала. Неуклюже двигаясь в темноте, детишки медленно наполняли чашу с сушеными фруктами. Ханна вылила содержимое кувшина в чашу с землей и сладкий тягучий аромат яблочного сиропа заполнил помещение.
– Зачем мы это делаем? – спросила маленькая Айви Рапсом.
– Грязь, жидкая грязь, – ответила Ханна, перемешивая руками содержимое чаши. – Мы должны остановить огонь, и мы его остановим. Но прежде надо залепить щели в двери, чтобы дым не проник сюда и мы не задохнулись. А когда дверь сгорит, мы сможем выбраться наружу, – объяснила она, хотя понимала, что они могут сгореть гораздо быстрее и их некому будет спасти.
Ханна удвоила усилия – месиво показалось ей слишком жидким, – но после того, как туда добавили земли, стала лепить из него шарики. Она перепачкалась, пока работала, но вот наконец осталась последняя щель в двери. Девушка страстно молилась, чтобы дым не проник в подвал, пламя не охватило дверь и чтобы Господь послал им кого-нибудь на помощь.
Ханна устало прислонилась к двери и присела рядом с детьми. Но больше не утешала их, потому что потеряла веру в спасение. И тут же раскаялась в этом. И снова начала молиться, чтобы Господь послал ей силы и веру.
И вдруг в звенящей тишине до нее донесся слабый детский голосок: «Господь мой пастырь. Кого убоюся?» К этому голосу присоединились и другие. Четвертый стих дети произнесли громко и внятно: «Да, хотя я иду по долине смерти, я не боюсь больше зла: потому что Ты со мной. Ты успокоишь меня…»
Глаза Ханны наполнились слезами.
– Как красиво! – прошептала она. – Спасибо за то, что утешили меня. Давайте опять помолимся.
Ханна старалась сосредоточиться на тех словах молитвы, которые произносила, молитвы, что так часто читал ее отец. Она была рада темноте, потому что дети не видели ее слез. Она не могла не думать об отце. Жив ли он? Спасет ли ее и детей? Она должна верить, что спасет. Джошуа Магуайр ни за что не покинет свою дочь, не даст ей сгореть. Ну а если его уже нет в живых?
Глотая слезы, Ханна мысленно пообещала отцу выполнить свой долг до конца, чтобы сохранить память о нем. Она будет такой же, как он, будет всех любить, даже врагов своих, будет более доверчивой и…
Дрожа, она закрыла лицо руками и до крови закусила губу. Возможно, она сможет отвести детей в лагерь Кер-д'Ален, построенный совсем недавно. Всего несколько домиков, рядом с дорогой Маллен, ведущей от крепости Уолла-Уолла к Монтане. Это не очень далеко, около тысячи миль, и если они будут осторожны… но разве она сможет уйти с детьми на такое расстояние? И что с ними делать? Примут ли их в родном племени? Да и сможет ли она его найти? Сможет ли найти лагерь Кер-д'Ален? Ханна отняла руки от лица. Сможет. Ее отец это однажды уже сделал.
В подвале становилось все теплее, огонь подкрадывался все ближе, и Ханна отвела детей в самый дальний угол, как можно дальше от двери. Так они сидели в объятиях смерти и ждали.
Крид Брэттон подъехал ближе к подножию гор и стал внимательно изучать следы. Прищурившись, заметил свежие царапины на камне.
– Они всего в дне пути от нас. Генерал, – сказал он своей лошади, и та мотнула головой, словно поняла сказанное хозяином.
Крид похлопал по крепкой шее лошади, взял одну из винтовок, которые ему дал Генри. Уже целый месяц он был в пути и радовался предстоящей схватке со Стилменом и его компанией, чтобы покончить с этой чертовой охотой. Он почти поймал их несколько дней назад – напал на них, когда они спали на берегу реки, открыл огонь, – но был не очень осторожен, и они ушли.
Сняв старую черную шляпу с широкими полями, Крид посмотрел на небо сквозь листву деревьев. Достал мешок с седла и вынул маленький кожаный кисет. Свернул сигарету, закурил и, сощурившись, смотрел, как поднимается и исчезает в воздухе дымок. Вдруг Крид заметил вдали настоящий дым.
