– Нат, – медленно произнесла она, – ответь мне на один вопрос. Когда тебе приходилось драться с более сильным соперником, тебе было страшно?
– Я всегда дрался с более сильными соперниками, – ответил Нат, – и несмотря на мой маленький вес, я почти всегда выигрывал. Главное, мисс Люсинда, это тактика – тактика и расчет. Хотя соперники были крупнее меня, они не учитывали, что я могу быстрее двигаться. Я наносил молниеносный удар и отскакивал прежде, чем они могли ответить мне.
– А почему тебя зовут Нат? – спросила Люсинда. – Это такое прозвище?
Нат отрицательно покачал головой.
– Нет, – ответил Нат. – При крещении мне дали имя Натаниэль – язык можно сломать! Когда я мальчиком поступил сюда, на конюшню, все стали звать меня Натом – Натом я и остался.
– Ты не ответил на мой вопрос, – сказала Люсинда, облокотившись на стол и подперев подбородок рукой. При этом движении бриллиант на ее пальце сверкнул холодным, недобрым блеском.
– О том, было ли страшно? – спросил Нат. – Видите ли, мисс Люсинда, каждый человек испытывает страх, выходя на ринг перед боем, – было бы ложью отрицать это. Хотя все равно он будет отрицать, потому что никто не любит признаваться в своих слабостях. Но этот страх смешан с каким-то другим чувством, возбуждением, что ли, когда замирает сердце и перехватывает дыхание. Ты волнуешься, но в глубине души уверен, что если тебе хоть чуть-чуть улыбнется удача, ты выиграешь.
– Ты уверен в этом? – спросила Люсинда.
– Совершенно уверен, – ответил Нат. – Нужно лишь быть настоящим бойцом.
Он поднял глаза и встретил ее встревоженный, молящий взгляд.
– А что значит быть настоящим бойцом? – спросила Люсинда.
– Это значит не терять силы духа, – ответил Нат. – Вы можете научить парня драться, вы можете как следует натренировать его, вы можете выставить его на ринге против гораздо более слабого соперника, но он все равно проиграет, если у него не хватит силы духа. Сила духа и мужество – это самое главное. Мужество, состоящее из оптимизма, веры и, быть может, немножко из суеверия.
Люсинда вздохнула.
– У тебя всегда было достаточно мужества, Нат.
– О да! – ответил Нат просто. – Я всегда держал хвост трубой и верил, что буду победителем. И действительно, редко кому удавалось меня побить.
– И у Джо тоже есть мужество, – продолжала Люсинда, – недаром он твой сын.
– Я думаю, что все люди, которые чего-либо стоят, обладают мужеством, – сказал Нат. – И у вас оно всегда было, мисс Люсинда. Иногда, правда, это проявлялось в излишнем озорстве и непослушании.
– Я рада это слышать, – тихо сказала Люсинда, – потому что у меня такое предчувствие, будто мне понадобится все мое мужество и, может быть, еще больше.
Не сказав больше ни слова, она вышла из комнаты.
– Черт побери! – пробормотал Нат. – Разрази его гром, если он ее обидит, убью его собственными руками!
Граф Меридан, не имея ни малейшего представления о том, что он вызвал в ком-то такие кровожадные чувства, спокойно завтракал в своем доме на Беркли-сквер. В это время вошел дворецкий и объявил о прибытии полковника Холстеда, желавшего немедленно переговорить с ним. Лорд Меридан на секунду оторвался от бараньей котлеты.
– Проводите полковника сюда, – коротко сказал он, и через минуту в комнату вошел светловолосый молодой человек, одетый в сверкающий мундир полковника королевской гвардии.
– Побойся Бога, Чарльз, – воскликнул лорд Меридан. – Что за маскарад с утра пораньше!
– Мне нужно через полчаса на дежурство, – ответил полковник, – а поскольку я хотел с тобой поговорить, я решил заглянуть сюда по дороге.
– Ты бряцаешь и звенишь, как полковой оркестр, – заявил лорд Меридан. – Сядь и выпей глоток бренди. Или ты предпочитаешь кофе?
– Бренди, – это как раз то, что мне нужно, – ответил полковник.
Дворецкий наполнил его рюмку и поставил графин с бренди рядом.
– Есть будешь? – поинтересовался лорд Меридан.
Полковник передернулся.
– Мне дурно от одной мысли о еде, – ответил он. – Я лег спать сегодня в четыре утра. Сначала принц решил отправиться в Олмак, затем в Уайт-хаус, потом мы посетили несколько борделей, и только после этого его королевское высочество угомонились.
Лорд Меридан ничего не ответил на это, и спустя некоторое время полковник продолжил:
– Черт возьми, Меридан, я тебе просто завидую сегодня! Надо полагать, ты вчера играл у Брукса?
– Да, до часу ночи, – ответил лорд Меридан. – И поскольку больше не нашлось желающих играть со мной, я отправился домой.
– Рано лечь спать! – воскликнул полковник. – Вот почему ты сегодня так отлично выглядишь! Меня просто мутит, когда я вижу, с каким аппетитом ты поглощаешь эту баранью котлету.
– Я в восторге, что это тебя раздражает, – парировал лорд Меридан и подал знак принести ему еще одну.
– Честно говоря, Меридан, ты ничего не потерял, – нехотя признался полковник Холстед.
– Никогда бы не подумал, что эти чертовы послы говорили совершенно серьезно! – воскликнул лорд Меридан.
– Ты имеешь в виду этот бабский комитет в Олмаке? – поинтересовался полковник Холстед. – Уверяю тебя, они были совершенно серьезны. Они не на шутку раскомандовались. У меня появляется такое чувство, будто мной распоряжается полдюжины наполеонов в юбках!
– Я вообще не понимаю, почему люди туда ездят, – кисло заметил лорд Меридан.
– Совершенно с тобой согласен. Меня самого тошнит от их респектабельности. Но до тех пор, пока его королевское высочество желает посещать их, чтобы встречаться с ее светлостью, мы ничего не можем поделать. Но зато потом мы на славу повеселились в Уайт-хаусе. Старуха аббатиса представила нам новых хороших девочек – Бог знает, где она их выкапывает! Одна из них была персиянка или что-то в этом роде. Надо сказать, они здорово скрасили наш вечер. Жаль, что ты не присоединился к нам.
– Если ты думаешь, что я буду полночи ждать на улице, пока принц не пресытится светским обществом и не снизойдет до борделя, ты очень ошибаешься, – лорд Меридан в сердцах отшвырнул от себя тарелку. – Вся эта история в высшей степени глупа и унизительна. Если у кого-нибудь хватило бы здравого смысла, он давно взял бы бочку с порохом и подорвал этот чертов Олмак!
– Мой милый друг, ты просто злишься, что тебя выставили оттуда, – заявил Чарльз Холстед.
Лорд Меридан бросил на него такой взгляд, что у того слова замерли на губах.
– О, я совсем не хотел тебя обидеть, – быстро произнес он. – Просто тебе здорово не повезло, и все тебе сочувствуют. Я вчера прочитал объявление в газете. Значит, ты последовал совету леди Джерси? Ты не промахнулся – все говорят, что она очень хорошенькая девочка и будет отлично смотреться в ваших фамильных бриллиантах. А что она сама обо всем этом думает?
