— А это кто, Дэниел? — спросил Вульф у мистера Майерса, кивая в сторону похрапывающего Руфаса.
— Мистер Руфас, Брейдер. Насколько я понимаю, он провел несколько бессонных ночей, — на губах адвоката заиграла слабая ироничная улыбка.
Джулия заметила, как лицо Гарри залилось краской, но он быстро взял себя в руки.
— Уберите его, пожалуйста, Дэниел, — вежливым баритоном приказал Вульф. Два помощника Майерса ретиво бросились выполнять указание Вульфа, не удосужившись даже разбудить Руфаса. Не поднимая глаз от бумаг, которые он начал перелистывать, Вульф добавил. — И собаку тоже, Дэниел. Думаю, мы справимся с делом без услуг пса.
Значит, он все-таки заметил, что Маркхемы присутствовали в комнате, подумала Джулия.
Леди Маркхем с неохотой передала своего драгоценного Маэстро в руки третьего помощника.
Звучный голос Вульфа наполнил контору: жених пункт за пунктом зачитывал вслух брачный контракт. Джулии представилась прекрасная возможность хорошенько рассмотреть человека, который должен был стать ее мужем. Определив, что ему не больше тридцати пяти лет, она вздохнула с облегчением: «Слава Богу, что хоть не такой старый, как герцог».
Его одежда была превосходного качества. Если девушка не совсем отстала от моды, то готова была с уверенностью сказать, что его высокие ботинки определенно были от Гоби, а покрой пиджака указывал на причастность к известной фирме Востока. Но манера носить одежду была у Вульфа слишком небрежной, чтобы можно было его отнести к разряду утонченных и взыскательных денди. Его длинные темные волосы естественно вились. Вульфу, вероятно, пошла бы и короткая стрижка, решила Джулия. Хотя темные волнистые пряди волос, как нельзя лучше, подчеркивали жесткую и волевую линию подбородка.
Невероятно мужественная внешность, еще раз мелькнуло в голове Джулии. И вслед за этой мыслью в глубинах ее существа пробудилось и проснулось что-то женское. Джулия с удивлением прислушивалась к рождению новых, непривычных ощущений, о которых она даже боялась мечтать после печального исхода ее романа с Лоренсом несколько лет тому назад. То ли голос, то ли мускулистая упругость мужского тела ввели ее в заблуждение, она точно не могла определить. Но знала, что двух более непохожих друг на друга по облику и манерам мужчин трудно отыскать. Брейдер Вульф был олицетворением ночи: суровый, мрачный, слегка пугающий. И прямая противоположность ему Лоренс: жизнерадостный, очаровательный, весь пылающий страстью, светящийся подобно солнцу.
Сумма, которую Вульф обязался передать ее семье, ошеломила даже ненасытных Маркхемов, хотя, судя по первому впечатлению, которое сложилось у Джулии, он не походил на щедрого человека.
Словно подслушав ее мысли, Вульф подтвердил справедливость этого впечатления, когда, подняв глаза на лорда Маркхема, ровным и жестким голосом добавил:
— Принимая во внимание тот факт, что я оплачиваю все ваши настоящие долги, обеспечиваю вам и вашей жене содержание в размере четырех тысяч фунтов стерлингов в год и каждому вашему сыну еще по одной тысяче ежегодно, советую вам не испытывать мое чувство юмора. Все последующие долги, выходящие за рамки указанных сумм, будут лежать на вашей ответственности. И даже если вы попадете в долговую тюрьму, я не обязан буду спасать вас.
Лорд Маркхем кротко, кивком головы, согласился. У матери и брата хватило здравого смысла удержаться от возражений и реплик.
— В таком случае, уважаемый лорд, раз все изложенное в соглашении устраивает обе стороны, давайте поставим свои подписи под ним и перейдем к вопросу о передаче собственности.
Он ни словом ни обмолвился о браке!
На долю секунду мужество покинуло Джулию. Бросив взгляд на свое обносившееся, устаревшего фасона платье, она едва сдержала слезы. Но мгновенно напомнив себе, что она по-прежнему Джулия Маркхем, девушка собралась с духом. Пусть другие слезно высказывают свои желания, но Маркхемы никогда не боялись риска и умели ждать.
Как только отец взял перо, чтобы начертать подпись под договором, Джулия решительно поднялась на ноги. Звук передвинутого по деревянному полу кресла как по команде привлек всеобщее внимание.
— Одну минуту, пожалуйста. Мне нужно кое-что обсудить с мистером Вульфом. Наедине.
Гарри, не стесняясь, выругался. Леди Маркхем тяжело вздохнула. Лорд Маркхем обратил на дочь взгляд, полный немой ярости и обещающий массу неприятностей по возвращении домой.
Вульф посмотрел на Джулию. Девушка смутилась, ее колени задрожали. Она стиснула в отчаянии руки, стремясь изо всех сил сохранить спокойствие и самообладание.
— Один на один, — отчетливо произнесла она, довольная тем, что голос не дрожал.
— Послушай лучше меня, девочка моя… — грозно начал отец.
Но Джулия резко и решительно оборвала его.
— Кто владеет Кимбервудом, отец? Ты или я?
Лорд Маркхем попытался было ответить, но его опередил зычный голос Брейдера Вульфа:
— Прошу извинить нас, лорд Маркхем!
Наблюдая, как лорд с неохотой покидает комнату, он добавил:
— Уверен, это не займет много времени. Всего несколько минут.
— Мистер Вульф, извините меня за поведение дочери. Обычно девочка знает свое место. — Следующие слова отец сквозь зубы процедил, повернувшись к Джулии. — Уверен, она не доставит вам неприятностей.
Леди Маркхем, пораженная неожиданной выходкой дочери, не издала ни звука, пока лорд выводил ее из комнаты. Что касается Гарри, то он, не колеблясь ни минуты, поспешил выразить свое возмущение. Следуя за отцом к двери, он остановился перед сестрой.
— Прелестная сестричка, ты — проститутка, — прошипел он. — Если ты хоть чем-нибудь испортишь это дело и помешаешь мне, уверяю тебя, я все равно сумею получить за тебя деньги, даже если мне придется силой напоить тебя бренди и продать в бордель! И помни, Джеффри это тоже может не понравиться. Так что будь осторожна и обдумывай каждый шаг, дорогая.
Джулия, не мигая, смотрела прямо перед собой, стараясь не слушать угрозы. Ничто, даже будущая безудержная ярость старшего брата, Джеффри, не могли сбить ее с выбранного пути.
Мистер Майерс, который последним вышел из комнаты, тихо закрыл за собой дверь. Они остались наедине. Если Вульф и слышал угрозы Гарри, то не подал вида и терпеливо сидел в ожидании.
Джулия склонила голову. Ее глаза изучающе рассматривали мысы туфель, настолько изношенных, что даже самый усердный чистильщик, используя килограммы ваксы, не смог вернуть их к жизни. Собираясь с духом и мыслями, она попыталась вспомнить свой вроде бы хорошо отрепетированный первый выход в свет.
— Мистер Вульф, я понимаю…
— Почему у меня такое чувство, словно я вот-вот услышу крик души?
