— Как все-таки тесен мир, — продолжал сэр Арчибальд. — Макджоувэн как раз направлялся в наше поместье в поисках работы, когда повстречал тебя.
— О, в самом деле? Тогда, значит, мистер Макджоувэн уже рассказал тебе, что со мной случилось?
— Да, он мне все рассказал. Все до последнего слова, — с расстановкой ответствовал сэр Арчибальд. Его одутловатое лицо было пунцовым от непонятно чем вызванного приступа веселья. С видом заговорщика старый джентльмен взглянул на Макджоувэна.
Пока слуги раскладывали по тарелкам гигантские порции мяса, овощей и свежий хлеб, сэр Арчибальд продолжал болтать.
Только как следует насытившись, Джемма осмелилась поднять глаза на Макджоувэна. Шотландец ел руками. Он, очевидно, понятия не имел, для чего существуют нож и вилка. Застрявшую в зубах еду он выковыривал пальцами и после каждого выпитого глотка вина громко крякал. Девушка в ужасе отвела взгляд. Дядя Арчибальд с сияющим лицом наблюдал за своим гостем. Было совершенно очевидно, что он в полном восторге от Коннора. Более того, он дважды; посылал слугу за вином! Его лучшее бордо, которым до этого он ни с кем, никогда и ни при каких обстоятельствах не делился!
Джемма сидела с поджатыми губами; больше она к еде не притрагивалась. Даже изысканные десерты, подаваемые один за другим, не привлекли ее внимания. Макджоувэн, напротив, ел с большим аппетитом. Когда же последняя из его тарелок окончательно опустела, он откинулся назад, потянулся, громко зевнул и удовлетворенно погладил себя по животу.
Джемма решила, что теперь-то уж ей можно уйти и вскочила на ноги.
— Подожди минутку, дитя мое, — остановил ее сэр Арчибальд.
Девушка недоверчиво взглянула на дядю.
— Я и мистер Макджоувэн здесь кое-что обсуждали до того, как ты спустилась, и у меня есть для тебя новость, которую ты должна знать.
— О дядя! Уж не хочешь ли ты и в самом деле предложить ему работу? — потеряв самообладание, горестно возопила Джемма. К ее изумлению, сэр Арчибальд рассмеялся.
— Нет, нет! Я сделаю кое-что получше.
— Что ты имеешь в виду? — спросила девушка, подозрительно глядя на не в меру развеселившегося дядюшку, и почти упала на стул. Господи, что еще мог придумать этот несносный Коннор?
— Только то, — словно отвечая на ее мысли, торжественно произнес сэр Арчибальд, — только то, что Макджоувэн предложил жениться на тебе, и я дал свое согласие.
На какой-то момент воцарилось молчание. Джемма не шевельнулась. Только жаркая волна прилила к ее лицу.
— Это не смешно, дядя Арчибальд, — наконец сердито произнесла Джемма.
— Я вовсе не шучу и не пытаюсь тебя поддразнивать, моя девочка, а говорю совершенно серьезно, — уверил ее сэр Арчибальд, ковыряясь в зубах вилкой. — Посуди сама: ты провела две ночи наедине с этим мужчиной и вернулась домой в его сопровождении, что может засвидетельствовать каждый человек в доме. Мистер Макджоувэн оказался настолько великодушен, что предложил спасти твою репутацию. И это вовсе не такой уж плохой…
— Да как ты мог! — взорвалась Джемма. — Ты что, совсем тронулся умом?!
— Джемма, детка, послушай… — попытался успокоить ее сэр Арчибальд.
Схватив со стола вазу со взбитым кремом, Джемма со всего маху грохнула ею об стол и вихрем вылетела из комнаты. Коннор услышал топот ее ног по коридору и затем стук хлопнувшей двери.
— Думаю, вы несколько поторопились, — обратился он к сэру Арчибальду.
— Вовсе нет! — возразил тот, обмакнув палец в крем и облизывая его с явным наслаждением. — С ней только так и можно сладить. Быстро и внезапно, чтобы не дать опомниться. — Он рассмеялся. — Поверьте мне, мой мальчик. Я уже шесть лет знаю Джемму: именно столько лет назад ее родители погибли на пути во Францию, пересекая Ла-Манш, и оставили на мое попечение это несносное создание. С тех пор я не раз спрашивал у Бога, уж не эта ли бестия раньше времени свела в могилу мою незабвенную Друзиллу, упокой, Господи, ее душу. Своих-то детей У нас, слава Создателю, не было.
Коннор, который до настоящего момента лишь развлекался, разыгрывая перед Джеммой неотесанного дикаря, теперь взглянул на этого подловатого старикашку более трезвыми глазами.
— И что же будет теперь? — холодно спросил он.
— Ну теперь мы позовем священника и обтяпаем это дело как можно быстрее, пока молва не начала распространяться по округе. Ведь мы обо всем договорились, не так ли? — засуетился сэр Арчибальд.
— Я имею в виду девушку, — осадил его Коннор.
— Джемму? — недоуменно переспросил толстяк. — Пустое, не стоит так беспокоиться о ней. У нее будет достаточно времени, чтобы справиться с шоком и собрать свои пожитки. Сейчас, я полагаю, она укрылась на конюшне у своего любимца.
Коннор приподнялся.
— Тогда, возможно, мне следует…
— Садитесь, садитесь, мой мальчик, — жестом усадил его обратно сэр Арчибальд. — Вас, пожалуй, ей меньше всего хотелось бы сейчас видеть. И мне трудно винить ее за это. Признаться, в подобном обличье я сам никогда не узнал бы вас, не назови вы свое имя. Господи, ну и кошмарный же у вас сейчас вид!
— Да, можно сказать, что мой внешний облик довольно сильно изменился с тех пор, как мы с вами виделись, — едва скрывая раздражение, подтвердил Коннор.
Сам он ничего не помнил о той встрече с сэром Арчибальдом в британском посольстве в Париже шесть лет назад. Но, как оказалось, данное событие прочно засело в лысой башке этого несносного старика. Именно об этом они и разговаривали, когда Джемма присоединилась к ним за ужином.
— Теперь что касается вашей племянницы…
— Кстати, можете насладиться ее божественным голоском! — воскликнул сэр Арчибальд, услышав, как грохнула входная дверь и по дому разнесся пронзительный женский крик. — Курт получил приказ запереть ее наверху и не спускать с нее глаз на тот случаи, если она снова попытается сбежать.
— И часто она это делает? — поднял брови Коннор.
— Каждый раз, когда я собираюсь выдать ее замуж, — пояснил старик.
Вопли и визг продолжались до тех пор, пока где-то наверху в очередной раз не хлопнула дверь. После этого воцарилась тишина. Вскоре в дверях появился изрядно потрепанный в схватке детина с руками размером с баранью лопатку.
— Я запер ее, сэр, как обычно, — провозгласил он, шумно отдуваясь.
— Спасибо, Курт. Вот и славно.
— А теперь? — хмуро спросил Коннор.
— Ну сейчас она начнет бить посуду и все, что попадется ей под руку. К счастью, там уже не так много осталось.
Он поморщился, так как раздался звон бьющегося фарфора. Устроившись поудобнее на стуле, сэр Арчибальд сложил руки на своем огромном животе и принялся рассуждать на тему, которая его, по-видимому, очень сильно забавляла.
