– Я уверен, что вы – честная, серьезная девушка. Поверьте, я желаю только добра своему старому другу. Я также уверен, что вы – прелесть, и понимаю, почему он так увлечен вами. Я только хочу спросить одно. Вы считаете, что он сможет прожить всю свою жизнь в маленькой английской деревушке?
Она не могла сказать то, что хотела, – что она уверена в том, что Оливер никогда не будет сожалеть о решении поселиться здесь.
– Как мы можем знать наверняка о том, к чему будет лежать наша душа в будущем? Я знаю, что люблю его, и это никогда не изменится. И я уверена, что он столь же сильно любит меня.
– Хороший ответ. Но что, если он будет скучать по своей родной стране? Ведь его родина не Англия.
Лили закусила нижнюю губу. Золотистая комната уже не казалась ей светлой, и на сердце у нее уже не было той легкости.
– Я не знаю, – тихо сказала она. Позволит ли он ей войти в свою американскую жизнь?
Ник поклонился и отступил.
– Спасибо. Я рад слышать, что вы считаете, что эта свадьба во благо вам обоим.
Она плотно сцепила пальцы, прижав их к животу.
– Я знаю, вы спросили об этом только потому, что заботитесь об Оливере.
– Да. И несмотря на то что с вами мы знакомы совсем недолго, вам я тоже желаю самого хорошего, Лили. Вы совершенно особенная женщина. Но, может быть, это все к лучшему, и вскоре выяснится, что мое беспокойство напрасно. Я на это надеюсь. Можно мне по крайней мере сказать Оливеру, что вы выглядите восхитительно в своем подвенечном платье? – Внезапная улыбка преобразила его серьезное лицо. Он обрел юношеское очарование.
Лили ответила ему вымученной улыбкой.
– Вы можете сказать ему это. Я вскорости к вам присоединюсь.
– Отлично. Ждем вас у большого дуба в саду роз. – Он отсалютовал и удалился.
И вместе с ним исчезли последние остатки радости этого дня.
– Розетки по подолу и что еще, мадемуазель?
Сможет ли она сделать Оливера счастливым?
– Да, – рассеянно сказала она. – У меня есть для этого подходящий материал.
Она все еще не могла отвлечься от мыслей об Оливере. Даже если она была эгоистична, позволив ему жениться на ней и поощряя его поселиться здесь, она не могла поступить иначе.
– Я должна взять материал из того же отреза, – предупредила модистка.
– Я же сказала вам, что хочу что-то яркое, – сказала Лили, ощущая раздражение. – Погодите. – Она побежала в другую комнату, порылась в коробке в своем гардеробе и вернулась. – Вот. Используйте это.
– Это? – Мадам Спортес переводила взгляд с мотка атласной ленты на Лили. – Но…
– Это как раз подойдет. Кроме того, можно будет сэкономить – все равно это платье будет надето всего лишь раз.
Женщина приподняла ленту и позволила ей развернуться.
– Но она полосатая, мадемуазель, в пурпурную, зеленую и розовую полоску.
– Да. И ее очень много. Так что наделайте побольше розеток.
Внимание Оливера постоянно обращалось к дверям в задней части дома. Час без Лили – потерянный час. Вскоре появился Ник и не спеша спустился по ступенькам.
– Красивый мужчина, – заметила леди Витью, глядя на Ника сквозь прищур глаз. – Но он торговец. Как жаль.
– Мистер Вестморлэнд – архитектор, – сказал профессор Эдлер. – Очень интересный человек.
– Очень интересный, – пробормотала леди Витью.
Оливер подумал, что надо предупредить Ника о повышенном интересе к его персоне.
Сэр Сесил Лэйкок храпел на одеяле возле лорда Витмора, который развалился на белом деревянном стуле, балансируя на ладони бокалом шампанского, которое он принес с собой.
– Ну, – сказал он, поднимая бокал. – Когда придет маленькая леди, я подниму бокал еще раз. Но этот за вас, Ворс. Мои поздравления лучшему парню и все такое.
– Мистер Ворс едва ли лучший парень, чем ты, Реджи, дорогой, – возразила леди Витью, не отрывая взгляда от приближающегося Ника. – Он просто приглянулся Лили. На нее, без сомнения, произвело впечатление то, что он иностранец. Это примерно то же самое, когда девушки влюбляются в парней в военной форме. Это всем известно.
Тут на лужайке появилась еще одна заметная фигура – огромный парень с рыжими волосами. На нем были зеленый бархатный сюртук, шотландская юбка, и над красно-зелено-желтыми гетрами виднелись его мощные коленки. Он пришел с большой корзиной, опустил ее на траву, присел рядом и откинул крышку.
– Ах, отлично, Маклюд, – сказал Витмор. – Вот еще одно подношение, чтобы скрепить мир между нами.
– Уверен, что вам совсем не следует приносить какие-то подношения, – сказал профессор. – В конце концов вы хотели жениться на Лили, но она не захотела за вас замуж. Все, кажется, просто. Кто может постигнуть глубины женской натуры? Если она пытается докопаться до души, но откапывает только луковицы, ну, вот так и получается, не правда ли?
Оливер чуть было не рассмеялся над выражением серьезной сосредоточенности на лице Витмора. Этот человек, по всей видимости, посчитал, что только что услышал философский перл.
– Сесил. – Витмор привстал. – Просыпайся, Сесил. Паштет, профессор? Пироги с дичью? Икра? Лосось? Студень из оленины? Маклюд прислужит нам.
– Хорошо тебе живется, Маклюд? – спросил профессор слегка натянуто, как показалось Оливеру.
– Ага, – сказал великан. – Прилично, сэр. Попробуете вареных голубиных сердец?
– Маклюд работал у меня, – пояснил профессор Эдлер Оливеру, – до того, как лорд Витмор переманил его.
Легкой походкой подошел Ник и встал несколько в стороне от остальных. Молчаливый, как умел быть молчаливым только он, привлекая при этом всеобщее внимание, он отвечал на кокетливые улыбочки леди Витью невозмутимым поклоном.
Оливер тут же забыл обо всех остальных, увидев Лили, сбегающую по ступенькам дома. Он пошел ей навстречу. Еще издали он увидел широкую улыбку на ее лице. Она протянула к нему руки, и он ускорил шаг.
– Одиннадцать дней, – сказал он ей. – Никогда еще дни не тянулись так долго.
Она покачала головой и поднялась на цыпочки, чтобы запечатлеть на его щеке легкий поцелуй.
– Никогда. Я же говорила, что нам бы следовало поехать в Гретна-Грин, Оливер.
– Ну тогда пойдем сейчас, – сказал он ей. – Немедленно.
– Хм-м. Думаю, папа нашел бы, что процитировать по этому поводу. Но лучше скажи, чего хочет Витлэс? Я просто сгораю от любопытства. Оливер, ты можешь найти оправдание тому, что он посмел показать здесь свою физиономию?
– Мало того, что он показал свою физиономию – он, похоже, рассчитывает на всеобщее расположение. Это поразительный человек.
– Неудивительно, что Фрибл нигде не видно, – сказала она, сузив глаза. – Уж ко мне-то он в доверие не вотрется.
