Зевая и сонно помаргивая, Вирджил вытянул ноги и подумал, не слазить ли ему вниз за бутылкой наливки из черной смородины?
Раз уж ему опять придется всю ночь сидеть на крыше и…
Что там за шум?
Вирджил схватил ружье и стал вслушиваться в ночь…
Вроде он почуял запах дыма?
Проклятье, не надо психовать. Чтобы был дым, должен быть огонь, но ничто пока не нарушало окружающую темноту.
Может быть, ему повезет, и о нем забудут. А может, какаду уже насытились.
Кроме того, Сейбр не знает, кто именно бил его жену.
– Не знает? Нет, ребята не выдадут его!
За что этого типа приговорили в Англии?
Вроде за… убийство…
О, черт!
Дом под ним заходил ходуном. Вирджил затаил дыхание, на его лбу появились капельки пота.
– Это просто ветер, – сказал он сам себе, ощущая тихое безветрие ночи. – Никто не будет таким сумасшедшим, что бы…
Застонали бревна, взвизгнула жесть, и дом Вирджила Мак-Ленни выскочил из-под ног хозяина. Клановец с криком полетел вниз, в темноту.
Дора и Нан стояли бок о бок у Саммер на кухне и выглядывали в окно. Подруги буквально пыхтели от ярости, что никак не соответствовало их нарядной одежде.
– Надо что-то делать! – сказала Дора. – Насилие перешло уже все границы.
– Я пыталась, – ответила Нан, – Арни никогда еще не был таким ожесточенным.
– Погляди на них. Мы тут собрались на богослужение, а они построились на дворе как армия…
– Вдруг кого-нибудь из них убьют?
Как по команде, Дора и Нан посмотрели на Саммер, сидящую за столом.
– Ну? – спросила Дора. – Ты говорила с Николасом?
– Он не хочет слушать, – устало ответила Саммер.
– Бедняжка, за последние недели тебе столько довелось пережить, а тут еще мы сваливаем на тебя свои заботы…
– Говорят, Тэннисон знает, что сегодня здесь будет церковная служба, воскликнула Нан. – Мужчины выставили отряды: на одной стороне холма – какаду, а на другой – фермеры, сторонники Роя.
– Ма! – закричал от входной двери Уэйн Джонсон, – Проповедник идет!
– Возможно преподобный Мартин сумеет вбить в их головы хоть немного здравого смысла, – заметила Нан.
– Попытка не пытка, – ответила Дора. Погладив Саммер по руке, она решительно вышла из комнаты. Нан двинулась за ней.
Оставшись один, Саммер закрыла глаза и стала вслушиваться в звуки, доносившиеся снаружи. День выдался с утра морозным, но ясным. Смех детей колокольчиками звенел в хрустальном воздухе. Похоже, несмотря на опасность, нависшую над ними, какаду решили не отказывать себе в празднике. Самодельные столы были расставлены по всему саду. Пироги с бараниной, горячая картошка, кувшины с молоком – угощения хватит на всех.
Задняя дверь дома скрипнула, и на кухне появился довольный Фрэнк.
– Ну-у, ты хорошо выглядишь. Так и Христу не стыдно показаться…
Саммер глянула на себя в зеркало.
– Вот лгунишка! – погрозила она старику пальцем.
– Кажется, мы собираемся оказать преподобному Мартину царский прием! Ты не выглядывала на улицу? Она покачала головой.
– Ты так и будешь весь день сидеть на стуле или все-таки выйдешь пообщаться с людьми?
– Тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов?
Брови Фрэнка взлетели вверх.
* * *
– Ну и ну! Это сказано с чувством. Давно от тебя такого не слышал. Это звучит музыкой для моих старых ушей. Можно надеяться, что ты сегодня присоединишься к миру живых?
– Я и не знала, что покинула его…
– Милая, – улыбнулся он, – мы с тобой слишком добрые друзья, чтобы притворяться друг перед другом.
– Если бы мы и в самом деле были добрыми друзьями, ты бы сделал что-нибудь и остановил Ника, ищущего смерти…
– Я им не командую. Ему может помочь только один человек – ты.
– Я пыталась…
– Послушай! И ему и тебе может помочь только одно: начните снова разговаривать друг с другом. С этими словами Фрэнк нахлобучил на голову шапку и вышел из комнаты.
Старик был прав, и Саммер знала это. Ей пора снова попытаться убедить Николасв внять доводам разума. Она вышла навстречу Николасу, тот возвращался в дом с Дэном и Арнольдом. Первое, что бросилось ей в глаза, так это то, что муж опять начал следить за собой – сейчас он выглядел как воплощение британского дворянства.
Николас уже заметил Саммер и замедлил шаг. Боже, сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз стояла с ним лицом к лицу? Одного только взгляда в сверкающие черные глаза мужа оказалось достаточно, чтобы разбудить в ее сердце почти угасшее пламя надежды и желания. Ее губы дрогнули в улыбке.
– Николас, – храбро решилась она. – Я хотела бы поговорить с тобой.
Дэн и Арнольд смущенно прошли мимо нее в дом. Остановившись у подножия крыльца, Николас смотрел на нее снизу вверх.
– У нас гости, – напомнил он.
– Они могут подождать. Преподобный Мартин начнет службу не раньше, чем через двадцать минут.
Ник опустил голову и сунул руки в карманы. Спустившись с крыльца, Саммер взяла его под руку и повернула лицом к дорожке.
Они не произнесли ни слова, пока не дошли до маленькой могилы на вершине холма. Саммер впервые пришла сюда и какое-то время она просто стояла спиной к мужу.
– Николас, – сказала она, наконец. – Я хочу, чтобы ты внимательно посмотрел на эту могилу. Давай. Посмотри…
Его голова была опущена, черные волосы рассыпались по плечам.
– А теперь посмотри на меня, – тихо, но требовательно попросила она.
Ник поднял глаза.
– Я не умерла.
Казалось, эти слова ударили, встряхнули его. Вглядываясь в его лицо, она спросила:
– Тебе не приходило в голову, что у нас еще могут быть дети? – сделав шаг, она нерешительно положила руку ему на грудь. – Я люблю тебя и хочу провести с тобой остаток жизни. Я люблю тебя! Я люблю тебя.
Он осторожно коснулся ее лица и в его глазах мелькнули – горе, боль, разочарование и… Не ошиблась ли Саммер: точно ли это была любовь? Впервые за несколько недель она обвила его шею руками.
– Прости меня, – прошептал он ей на ухо. Вернувшись домой, они обнаружили гостей в смятении. Оказывается, не только какаду решили поучаствовать в богослужении. Около дюжины семей фермеров, многие из которых еще недавно поддерживали Эннисона, тоже требовали пустить их в импровизированную церковь.
Джеф Мэд стоял лицом к лицу с фермером по имени Джек Симпсон.
– Зачем вы сюда пришли?
– У нас столько же прав, сколько и у вас!
– Странно слушать эти слова от людей, которые делали все, что могли, лишь бы прогнать отсюда себе подобных, – включился в перебранку Арни.
– Я в этом не участвовал, – объяснил Джек.
