Дебра Дайер - Невеста сердится

— Шайка контрабандистов переправляет оружие для армии Наполеона на Пиренейский полуостров. Расследуя это дело, я и узнал о твоем ложном замужестве.

— Каким образом моя личная жизнь может быть связана с контрабандой оружия?

— Кто-то использует корабли твоего отца для транспортировки оружия. Я стал Шериданом Блейком для того, чтобы внедриться в компанию твоего отца.

Мгновение Эмили с недоумением смотрела на Саймона, потом поняла.

— Ты считаешь, что в компании моего отца есть изменник?

— Возможно, тот, кому подконтрольны погрузка и отправка кораблей.

Эмили покачала головой.

— Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Что ты сам не связан с контрабандистами? Вполне возможно, что ты выдал себя за Шеридана Блейка для того, чтобы внедриться в компанию отца и взять под контроль отправку кораблей.

— Эмили, я мог и дальше врать тебе про то, что у меня отшибло память. Ты была бы только рада. Но я намерен покончить с ложью.

— Значит, у тебя под подозрением мой дядя Джордж и Лоуренс Стэнбери?

Он умолчал о ее отце.

— Возможно, один из них изменник.

— Поверить не могу.

Эмили принялась расхаживать по двору замка. Остановилась, постояла мгновение и обернулась к нему.

— Тогда это, наверное, Лоуренс.

— Возможно.

Эмили поджала губы.

— Во всяком случае, не Джордж!

— Эмили, мне нужна твоя помощь.

— Моя помощь?! Какая наглость!

— Если за три дня я не найду изменника, в тюрьму посадят ни в чем не повинного человека.

Глаза ее округлились.

— Кого именно?

— Не важно. Тебе лучше не знать.

— И что я должна делать?

— Хранить молчание. Никто не должен знать, что я жив. И никому ни слова о моей миссии.

Руки ее сжались в кулаки.

— Ты представляешь, какое горе причинил моей семье? Все оплакивают тебя с утра до ночи.

— Я знаю. И рад был бы утешить их. Но не могу.

— Ну конечно. Ведь ты умеешь только причинять боль.

— Три дня. Все, о чем я прошу тебя. За это время я должен поймать изменника и спасти от виселицы невинного человека.

Эмили отвела взгляд и уставилась на замок, который высился в лунном свете, как бледный призрак иных времен, иного мира. Когда она снова посмотрела на Саймона, глаза ее были холодны.

— Это даже к лучшему. Пусть моя семья по-прежнему считает тебя мертвым. Для меня Шеридан Блейк погиб во время пожара.

Саймон смотрел в ее холодные глаза и думал, доведется ли ему еще когда-нибудь испытать тот жар, который он познал в ее объятиях.

— Шеридан Блейк мертв, миледи. Но человек, который любит вас всем сердцем, жив.

Лицо ее исказилось мукой.

— Я согласилась хранить вашу тайну. Зачем же снова лгать, мистер Ричардсон, — если именно так вас зовут?

— Меня зовут Сент-Джеймс. Саймон Сент-Джеймс.

— Сент-Джеймс, святой Джеймс. Прекрасное имя для негодяя.

Он заставил себя улыбнуться.

— Я никогда не утверждал, что я святой, Эм.

— Верно. Насчет святости у меня как раз никаких иллюзий не было. — Она отвернулась. — И как ты собираешься ловить своего изменника?

— Я не хочу впутывать тебя в это дело.

Эмили резко повернулась к нему.

— Ты подозреваешь в государственной измене кого-то, кто работает в компании моего отца, возможно, моего родного дядю, и говоришь, что не хочешь меня впутывать? Так я уже впутана.

Саймон внимательно посмотрел на нее, на ее вздернутый подбородок. Если он хочет добиться ее содействия, то следует сообщить хотя бы часть правды.

— Изменник поставляет французам оружие через агента, который называет себя Рамиресом. Мне необходимо выяснить, с кем именно в конторе твоего отца связан этот Рамирес.

— И как ты собираешься это выяснять?

— Собираюсь посмотреть, нет ли каких-нибудь документов, связывающих моего подозреваемого с Рамиресом. К сожалению, все документы «Мейтленд энтерпрайзиз» погибли во время пожара. А изменник вряд ли станет держать такие документы дома. Если же не найду никаких документальных подтверждений в бумагах подозреваемых, придется расставить ловушку.

— Расставить ловушку? — Эмили нахмурилась. — Рискованная затея.

— Уж не волнуешься ли ты за меня?

— Я беспокоюсь за своего дядю. Если ты напутаешь что-нибудь, он может оказаться в тюрьме!

— Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы изменник был пойман.

Она улыбнулась, но в глазах ее было презрение.

— Приятно сознавать, что за это дело взялся человек столь безупречной репутации, как ты.

Саймон не опустил глаз под ее взглядом, хотя чудовищность его обмана тяжким бременем лежала у него на сердце.

— Когда все это закончится, может, начнем все сначала?

Она покачала головой:

— Нет. Когда все это закончится, я не желаю тебя больше видеть.

— Тайный агент министерства! — Леди Харриет прошлась по спальне и круто развернулась, дойдя до камина. — Какого же черта ему вздумалось выдавать себя за твоего несуществующего мужа?

Эмили стояла у окна и смотрела, как восходящее солнце разгоняет тьму над замком Рейвенвуд. Когда Саймон привез ее домой, она направилась прямо к бабушке в спальню. Ей не хотелось оставаться наедине со своими воспоминаниями.

— Он собирал сведения обо мне, так как хотел через меня проникнуть в компанию папы. Ну и обнаружил, что мой брак — это выдумка.

Леди Харриет опять прошлась по комнате.

— И он считает, что Лоуренс Стэнбери — государственный изменник?

— Да. — Эмили не сочла нужным сообщать бабушке, что второй подозреваемый — дядя Джордж. Какая нелепость. Стоило ли расстраивать бабушку, рассказывая ей об этом? — У него есть три дня на поиски изменника, иначе в тюрьму посадят ни в чем не повинного человека.

— Кого?

Эмили опустилась в кресло возле туалетного столика. Она была в полном изнеможении.

— Не знаю.

— Контрабандисты. Изменники. Бегство от погони, да еще среди ночи. Следовало мне сообразить, что у тебя не хватит терпения дождаться утра. Если мне память не изменяет, я ведь сказала, что собираюсь вместе с тобой нанести визит Саймону Ричардсону. Но у тебя не хватило терпения дождаться утра.

— Мне нужно было знать правду. Никак не думала, что ввяжусь в такую историю — с контрабандистами, тайными агентами и государственными изменниками.

Леди Харриет поправила чепец.

— Тебя же могли убить.

— Ни я, ни он даже царапины не получили.

Леди Харриет снова двинулась к окну.

— Подумать только, моя внучка в компании контрабандистов! Боже правый!