Фредерик к тому же обладал добрым нравом и внешне казался даже похож на Георга; в молодости их вполне можно было принять за братьев. Принц Уэльский шутил тогда, что их схожесть весьма подозрительна и говорил отцу Норта, что одна из их жен, вероятно одурачила их. Георг и Фредерик по сей день были удивительно похожи друг на друга; сходство их не ограничивалось только внешними данными. Норт часто оказывался таким же упрямым как и Георг. Как и у Георга, у Норта были большие выпуклые глаза, правда, он страдал сильной близорукостью. Большой рот, полные губы, пухлые щеки и «бесцельно вращающиеся глаза, по словам Уолпола, придавали ему сходство со слепым голубем-трубачем».
Но Георг не соглашался с этими нелестными отзывами. Фредерик Норт был товарищем его детства, поэтому он нравился ему во многих отношениях, и их дружба продолжалась.
Если он не мог иметь Чатема, то вполне подойдет Норт.
Георг готовился к приему Кристиана Седьмого, короля Дании и Норвегии, мужа Каролины-Матильды.
Вдовствующая принцесса радовалась тому, что ее зять приезжает в Англию, но сетовала, что он не взял с собой Каролину-Матильду. Она с лордом Бьютом как раз обсуждала эту новость, когда ей сообщили, что к ней с визитом приехал король.
– Боже мой, – вскричала она, – будет лучше, если он не застанет тебя здесь.
Они обнялись и принцесса проводила своего возлюбленного к двери, выходившей на потайную лестницу, по которой он мог попасть прямо на улицу.
– Как все не похоже на прежние дни, когда мы все трое были вместе. Не могу себе представить, что произошло с Георгом в последнее время. Он решил стать настоящим королем, но окружил себя неподходящими людьми, и теперь нам всем придется страдать от этого, – она невольно дотронулась рукой до своей шеи, ей пришла в голову мысль, что, возможно, она сама уже не увидит того, что будет потом.
Вошел Георг и, как и прежде, нежно поздоровался с ней. Как ни старался он уйти из-под ее влияния, она все-таки была его матерью, а он был слишком сентиментален, чтобы забыть это.
– Мой любимый сын! Как приятно видеть тебя!
– Ты выглядишь немного усталой, мама.
– Пустяки. Здесь плохое освещение. Я с нетерпением жду приезда Кристиана.
– Как раз об этом я и пришел поговорить с тобой. Очень странно, что он не взял с собой Каролину-Матильду. В конце концов, мы ведь в первую очередь хотели бы увидеть именно Каролину-Матильду.
Принцесса улыбнулась. Георг был таким хорошим семьянином. По крайней мере, хоть это радовало ее.
– До меня дошли странные слухи из Фридрихсберга.
– Ты думаешь, что Каролина-Матильда несчастлива? – насторожился Георг.
– Возможно, нам удастся поговорить об этом с Кристианом.
– Ты думаешь, что он станет нас слушать?
– Он должен выслушать свою тещу, если у него есть хоть капля вежливости.
– Ну, в этом я весьма сомневаюсь.
Вдовствующая принцесса вздохнула. Ни одной из ее дочерей не повезло в браке. Бедная Августа стала просто герцогиней Брауншвейгской и живет в этом ненавистном городке в неприглядном деревянном доме, где прямо перед ее носом выставляет себя напоказ и хозяйничает любовница ее мужа. Какой это удар для гордой Августы! Что сталось с ее острым язычком? Помогает ли он ей справляться с этой крайне щепетильной ситуацией, в которой она оказалась благодаря своему грубияну-муженьку? Хорошо еще, что у нее родилась дочь, маленькая Каролина Амелия Элизабет, которая скрасит ее существование, хотя, конечно, она предпочла бы иметь сына. Но что получится из этого ребенка, когда он вырастет при таком дворе, этого вдовствующая принцесса не могла предугадать.
Не лучше было и положение Каролины-Матильды, так как Кристиан, совершенно очевидно, не питал к ней особой любви, иначе разве он отправился бы в путешествие без нее?
– Судя по тому, что я слышала о нем, это – слабовольный молодой человек, – заметила вдовствующая принцесса. – Я действительно хотела бы, чтобы он приехал вместе с твоей сестрой, и тогда бы я из ее уст могла узнать, что у них происходит.
– Боюсь, что это не успокоило бы тебя. Что?
– Ты имеешь в виду сводного брата Кристиана? Его мать несомненно постарается сделать все для того, чтобы ее сын унаследовал корону.
Георг мрачно кивнул головой. Он чувствовал себя ответственным за благополучие сестры и часто сожалел о том, что они поторопились с ее свадьбой. Пятнадцать лет – это еще не возраст для замужества! К тому же, ему нравилось, чтобы здесь, при дворе, оставалось как можно больше членов его семьи.
То и дело поражаясь беспутной жизни своих братьев, он особенно радовался тому, что у него есть младшая сестренка, которой можно было давать советы и любить до безумия.
Бедняжку Каролину-Матильду отправили далеко от дома к молодому мужу, слабовольному, распущенному человеку, больше интересовавшемуся своими прислужниками-мужчинами, чем молодой женой. В чужой, незнакомой стране ей пришлось столкнуться с такой мало приятной ситуацией. Кроме того, была еще мачеха мужа со своим сыном, мечтавшая посадить его на трон…
– Бедная Каролина-Матильда, – задумчиво произнес Георг. – Интересно, удастся ли мне вызвать на разговор Кристиана?
Георг слишком уж наивен, подумала вдовствующая принцесса. Неужели он действительно верит в то, что этот ничтожный извращенец станет слушать его только потому, что он – король Англии.
– Я слышала, что у Кристиана сейчас новый фаворит – граф фон Хольк.
Георг покраснел и выглядел смущенным.
– Все это так неприятно. Что? Но у Каролины-Матильды есть сын, маленький Фридрих, так что…
– Так что, наш беспутный Кристиан, по крайней мере, не лишен способности производить на свет детей, – договорила за него вдовствующая принцесса.
– Я действительно считаю все это отвратительным. Ужасно противно, – сказал Георг. – Я непременно постараюсь, чтобы Кристиан узнал о моем отношении ко всему этому.
Но когда Кристиан приехал, Георг понял, что на этого молодого человека никаким образом невозможно было повлиять. Король попросил лорда Уэймаута проконсультироваться с датским послом по поводу того, чем можно угодить гостю и как лучше принять его.
Вернувшись от посла, Уэймаут сообщил Георгу, что получил весьма откровенный ответ.
– Король Дании сочтет английский двор гостеприимным, если предложить ему разного рода развлечения, – таков был ответ. И чем беспутней и изощренней они будут, тем больше ему понравятся.
– Крайне неприятно, а? Что? – промолвил король, и Уэймаут согласился с ним.
Георг не мог заставить себя испытывать какие-либо добрые чувства к своему зятю. Один только вид молодого человека вызывал у него отвращение. Если бы он был знаком с ним перед свадьбой, то никогда бы не дал на нее согласия, но Каролина-Матильда вышла замуж по доверенности.
