— Гм, Зоя, — хитро усмехнулся Уинн.
Зоя сразу поняла, что ее ждет что-то не очень хорошее.
— Да, Уинн?
Ей не понравилось самодовольное выражение его лица: ямочки на щеках, лукавая улыбка, дьявольский блеск в глазах.
— Я не говорил тебе, что в семье моей матери нередко рождалось по несколько детей за один раз?
— Двойни? — спросила Зоя, еле ворочая внезапно пересохшим языком.
Он поднял бровь, и ей показалось, что у нее в желудке появилась свинцовая гиря.
— Тройни.
Ошарашенная, Зоя прошла через открывшийся проем. Уинн не отставал от нее ни на шаг, обнимая ее за талию и прижимая к себе Адама.
— Тройни… — пробормотала Зоя.
И позабыла о своем страхе перед путешествием во времени.
Александер и Алекса смотрели из окна на склон холма, где резвились родители. Как приятно видеть их в таком настроении, до чего же сильно их жизнь отличается от той, что была в Англии.
Последние два года были просто сказочными, даже Алекса научилась улыбаться. Она стала счастливой «папиной дочкой». «Наконец-то, — подумал Алекс, — мы превратились в семью».
Он подошел к письменному столу, над которым висел портрет. Время не пощадило его: кое-где слой краски вздыбился и треснул, блеск потускнел. Однако ничто не могло лишить яркости и индивидуальности черты Старого Черного Джека Александера, разбойника семи морей. Черный Джек — тезка его и Алексы. Еще свежи воспоминания о том времени, когда отец боготворил своего предка.
Но сейчас старый пират терял в сравнении с отцом.
Алекс посмотрел на Алексу, продолжавшую наблюдать за родителями. Они пришли к выводу, что за последние несколько лет мама не очень изменилась, только чаще радуется. Но вот папа… он стал совсем другим с тех пор, как они с мамой вернулись из своего путешествия и привезли с собой этого чертенка Адама.
Они объявили ему и Алексе, что Адам — не последнее прибавление в семье, что на подходе еще один ребенок. Родители не особо распространялись о том, откуда мальчик и как его нашли. Они лишь сказали, что он сирота и скоро будет законным братом Алекса, что вполне устраивало его.
Он всегда хотел иметь брата.
Он никогда не забудет тот день. Они приехали в школу и, к ужасу директора, которому заявили, что присутствие детей настоятельно требуется дома, увезли его и Алексу, так и не дождавшись конца семестра. А вскоре они оказались на Коннектикутских холмах, за тридевять земель от Англии.
Прошло некоторое время, вспоминал Алекс, прежде чем он поверил в реальность происходящего. Он понял, что отец изменился, когда принес из школы табель с одними «А»[19]. Вместо того чтобы выразить свой восторг, папа в страхе съежился.
«Мужчина должен уметь играть», — сказал он тогда.
На следующий день они пропустили занятия и отправились в торговый центр, где до самого вечера питались гамбургерами, играли в компьютерные игры и хохотали. Папа победил в игре в разбойников и даже выиграл пиратскую куртку, которую отдал ему.
«А», — объявил он тогда, — мы оставим для имен».
Что он и сделал, несмотря на мамины протесты. Близнецов назвали Ариэлью и Антони.
«В конце концов, — сказал папа, — Зитер и Зефир звучат более странно, чем Зоя».
Честно говоря, Алекс согласился с ним, хотя не признался в этом маме, не желая огорчать ее. У нее и так было множество проблем с двумя новорожденными. Целая пригоршня детей.
Зато какие смешные!
Смышленные и страшные мошенники. Им было под силу разобрать по винтикам любую вещь, до которой они могли добраться своими липкими ручонками. Мама говорила, что они пошли в папу. Но Ариэль — точная копия мамы, светловолосая, улыбчивая, с огромными глазищами.
А вот Антони действительно очень похож на папу. Один глаз у него ярко-голубой, а другой — шоколадно-коричневый. Алекс, у которого глаза были зеленые, завидовал ему до тех пор, пока мама не обратила его внимание на то, что у девочек его класса появилась глупая привычка таращиться в его глаза.
«Хотя не такая уж она и глупая, эта привычка», — подумал он. Мама утверждает, что у него мечтательный взгляд. Алекс представил, что в один прекрасный день и у Антони появится такой же мечтательный взгляд.
— Эй, Алекс, я уже давно зову тебя! О чем ты думаешь? — спросила Алекса, подходя к столу.
— О маме и папе, о тех переменах, что произошли в нашей семье. — Он провел рукой по волосам.
— Хорошие перемены, правда? — улыбнулась она.
Ему нравилось, когда Алекса улыбается, — раньше это было такой редкостью. Он проследил за ее взглядом, устремленным на портрет. На губах Черного Джека играла точно такая, же улыбка, как у Алексы.
— Ты тоже немного похожа на пирата, сестренка, — заявил он и увидел, что она покраснела.
— Удивительно. — Она провела пальцем по раме. — До чего же он похож на папу. Правый глаз голубой, а левый карий.
— Забавно… — Встав рядом с ней, Алекс тоже принялся изучать портрет. — Все те годы, когда папа был так холоден… — Его голос дрогнул.
— Что?
— Мне было приятно думать, что у него по крайней мере глаза расположены не так, как у Черного Джека, а в обратном порядке.
Алекса повернулась к нему, у нее на лице появилось странное выражение.
— Знаешь, а я тоже об этом думала.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Казалось, даже воздух застыл.
— Но это тот же самый портрет, — проговорил Алекс. — Однажды, перед отъездом в школу, я поставил на нем свои инициалы. Видимо, в этом я видел способ приблизиться к отцу, — признался он.
Сняв портрет с крюка, он перевернул его, показал сестре буквы, а потом повесил на место.
Алекса кивнула.
— Я готова поклясться, — дрожащим шепотом произнесла она, — что у папы глаза располагались не в том порядке, как на портрете. Однако сейчас я вижу, что его левый глаз карий, а правый голубой, как на портрете. И у Антони, этого маленького пирата и грозы всего дома, такие же глаза. — Ее серебристые глаза расширились.
Они одновременно повернулись к окну и посмотрели туда, где стояли отец и мать. До них доносился их смех, в котором явственно слышалась любовь.
— Он так сильно изменился, — сказал Алекс.
— Он всегда смеется и поет, — согласилась Алекса.
— И говорит, как любит нас, — сдавленно прошептал Алекс.
Алекса устремила на брата пристальный взгляд.
— Как будто он другой человек, — заключила она.
— И его левый глаз карий, как на портрете.
— Ты же не думаешь… — шепотом начала было Алекса, но замолчала.
Их взгляды обратились на портрет, откуда им улыбался Черный Джек. Судя по его виду, он был счастлив, но не до такой степени, как их семья.
Алекс посмотрел на сестру и замотал головой.
