Стиснув зубы, он уставился в потолок, положив руку на лоб, словно хотел унять головную боль.
– Не спрашивай, Лидия, – попросил он. – Кто-то пытается удерживать меня в городе как какую-нибудь малодушную сухопутную крысу.
– Глупости, – успокоила его Лидия, сожалея, что Брюс принимает все так близко к сердцу. Такой большой и мужественный, он лежал рядом с ней, похожий на повзрослевшего мальчика, играющего в военные игры. – Расскажи, что случилось.
– То же, что и всегда. Какой-то подлый предатель подал сигнал британцам.
– О, Брюс, мне так жаль! – Лидия не подала виду, что рада возвращению мужа. – А что капитан Говард?
– Покинул гавань до того, как заполыхали голубые огни. – Брюс повернулся к ней: – Лидия, я совершенно уверен, что никто, кроме тех, кто присутствовал на ужине два дня назад, не знал о моем намерении выйти в море.
– Но никто из них не мог…
– Тогда кто? Может, в гавани кто-то видел, как мы запасаем провизию? Кто-то, кто ненавидит меня.
Лидия погладила его по щеке и улыбнулась:
– Значит, ты знаешь, что я этого не делала, потому что люблю тебя.
Брюс нахмурился:
– Это нешуточное дело, Лидия. До сих пор я свободно входил и выходил из гавани. Теперь же, когда пытаюсь пуститься в плавание, загораются проклятые голубые огни.
Брюс соскочил с постели и принялся мерить шагами комнату. Его большие ладони ерошили волосы, пока не сделали его похожим на темногривого льва. Грозно сверкая глазами, он устремился к окну с кружевной занавеской. В доме, как и вокруг, было темно. Только в каретном сарае теплился тусклый свет.
– Я устрою негодяю ловушку, – объявил он.
– Хорошо, а теперь иди в постель.
Лидия задула свечу и закрыла глаза, слушая, как топают по комнате ноги в чулках. Ударившись пальцем о ножку стула у камина, он снова выругался.
– Бога ради, Брюс! – воскликнула Лидия. – Сегодня ты его не отловишь.
– Спи, Лидия, – приказал Брюс. – Сейчас поднимусь на каменную башню и осмотрю окрестности.
– Отлично! Вот что нам нужно: два сторожевых пса.
– От Брана никакого толку, – проворчал Брюс, натягивая сапоги. – Пока он храпит у нашей кровати, британские шпионы шастают по нашей земле.
– Ты так говоришь, как будто у тебя есть враг.
– Может, я ошибаюсь, но у меня такое чувство возникло, когда мы вернулись из Галифакса.
Он присел рядом, и матрас под тяжестью его тела прогнулся.
– Глупости, Брюс. – Лидия приподнялась на локтях. – Город тобой гордится. Ты герой.
– Именно это меня и беспокоит. Мы привлекаем к себе слишком много внимания. – Он рассеянно погладил в темноте ее руку. – Было легче передвигаться незамеченным, когда меня еще не считали героем.
– Возможно, ты прав.
Поднеся его руку к губам, Лидия запечатлела на его ладони несколько поцелуев. Он отнял руку.
– Не пытайся меня отвлечь, Лидия. Вполне вероятно, что кому-то не нравится то внимание, какое мы получаем последнее время.
– Не сходи с ума, милый. Никто еще не стал предателем из зависти или ненависти.
– Мелочные чувства не раз толкали людей на путь неправедности. – Он встал, чмокнув ее в губы. – Спи, Лидия. Я слишком взволнован и наверняка не усну.
– У меня есть лекарство, если хочешь.
Лидия откинула одеяло в сторону, чтобы увлечь его в ребячью возню.
Но Брюс на ее уловку не попался.
– Веди себя прилично! Поднимусь в «воронье гнездо». – Последние дни он называл их наблюдательный пункт на крыше по-морскому. – Так или иначе, я намерен поймать предателя, и, когда поймаю…
Она услышала, как в темноте он ударил кулаком по своей открытой ладони.
Лидия со стоном откинулась на подушки.
– Постарайся не споткнуться в темноте о собственные ноги, – напутствовала она. – Не хотелось бы мне обнаружить тебя поутру распластавшимся на нашей лужайке перед домом.
– Я двигаюсь как кошка, – заверил он ее, ударившись о дверной косяк.
– Жаль только, что в темноте не видишь как кошка.
– Сегодня темно – хоть глаз коли, – пожаловался он. – Я бы мог дойти незамеченным до самого Балтимора.
– Зажги свечу, – посоветовала Лидия, услышав, как он врезался во что-то в коридоре.
– Вот сукин сын! – проревел Брюс, ударившись о шифоньер, третий раз за неделю сменивший свое местоположение.
Обойдя обидчика, Брюс заковылял наверх зализывать раны. И строить план мести негодяю, по милости которого два месяца сидел прикованный к берегу. Два месяца! Безделье сводило Брюса с ума.
Лидия тем временем не могла найти себе места в их огромной удобной кровати. Она понимала патриотические позывы своего мужа, но и частенько задумывалась над женской участью. Большую часть времени им приходилось проводить в ожидании, зачастую в одиночестве и печали.
Ребенок внутри шевельнулся. Лидия приложила к животу подушку.
– Потише, малыш, – проворковала она. – Не уподобляйся отцу.
7 сентября 1814 года
– Брюс Макгрегор, и куда ты с этим направляешься?
Брюс выпрямился, глядя, как его жена ковыляет по лужайке с грацией пингвина, пытающегося нести между ног пушечное ядро.
– Если ребенок опустится еще ниже, то может выпасть головой вниз! – предупредил он с улыбкой.
– Но и тогда будет умнее тебя, – парировала Лидия.
– Стоит ли тебе выходить на улицу в такую жару, сердце мое? – спросил он, стараясь отвлечь прекрасную гарпию от продолжения тирады.
Пропустив мимо ушей его замечание, Лидия прошла к последнему «усовершенствованию дома» и поставила свою изящную ножку на ствол четырехфунтовой пушки.
– Что ты собираешься делать? Снять с фронта всех британских моряков?
Брюс расхохотался. Сегодня Лидия была не в духе. С самого утра воздух уже дышал зноем. Платье липло к ее телу, по лицу стекали капельки пота. Она выглядела бледнее обычного, но оставалась по-прежнему энергичной и категорически возражала против установки еще двух маленьких пушек на лужайке перед коптильней.
– У нас уже есть одна миленькая шестнадцатифунтовая пушка, украшающая переднюю лужайку, – напомнила Лидия.
– Она нужна для особого случая, – усмехнулся Брюс, глядя на выдающийся живот жены, – если подаришь мне сына.
– А над чем, как ты думаешь, трудилась я последние девять месяцев?
Лидия пнула пушку ногой.
Брюс почесал Брана за ушком. Колли помахал пушистым хвостом, весело щеря зубы. Все утро он ходил за хозяином по пятам, пока тот таскал стружку из сарая, чтобы обсыпать землю вокруг кустарника и растений на клумбах. Утро было мирным, пока Робби Харрис и Уэйн не доставили два малых орудия и не остались, чтобы выпить кофе и обсудить военные новости.
