Она подумала о любовнике своей свекрови и вновь пришла к выводу, что если дать ему денег — это проблемы не решит. Его необходимо напугать. Только это подействует. Но чем она может ему пригрозить? Ему, очевидно, на все наплевать, кроме собственных удовольствий, а самое большое удовольствие ему приносят деньги.
«Тайны», — подумала она, прислонив вдруг заболевшую голову к прохладному стеклу окна кареты. Неожиданно ее жизнь оказалась опутана целой паутиной различных тайн. Ложь и снова ложь. Она совершала плохие поступки в своей жизни и не станет этого отрицать, но у нее есть свой кодекс чести, и она никогда не обманывала, с гордостью подумала Белла и улыбнулась. Нет, она тоже обманывала — во всех тех случаях, когда это было ей выгодно. Поэтому она должна сама справиться с этим человеком. Но как она ни старалась, не могла придумать, каким образом можно это сделать: либо убив его, либо заплатив ему?
Она постучала кучеру.
— Домой, — сказала она. — Теперь пора ехать домой.
Когда Аннабелла вошла в дом, Майлс прервал разговор с лакеем и обернулся к двери. Он подошел к жене, в его светлых глазах, которые изучающе разглядывали ее, сквозила озабоченность.
— С тобой все в порядке? Ты не разболелась? — спросил он, беря ее за руку и заглядывая в глаза.
— Нет, уверяю тебя, со мной все в порядке.
— Тогда где же ты была?
— У меня было неотложное дело, — ответила она.
Его губы сжались, взгляд заискрился холодом. Она отшатнулась в удивлении. Никогда раньше она не видела его в гневе. Но сейчас он, очевидно, едва сдерживал свое раздражение.
— В таком случае мне надо тебе кое-что сказать, дорогая, — процедил он сквозь зубы. — Будь любезна зайти ко мне в кабинет.
Только тогда она заметила, что слуги собрались в конце коридора и смотрят на нее. Она взглянула на высокие напольные часы в футляре и закусила нижнюю губу. Она и понятия не имела, сколько времени прошло с момента ее ухода, теперь она увидела, что отсутствовала несколько часов.
— Где ты была? — требовательно спросил он, как толь-ко они остались наедине.
— Я ездила навестить отца, — ответила Аннабелла, садясь рядом с его столом. Она стягивала перчатки, делая вид, что всецело поглощена этим занятием, чтобы избежать его раздраженного взгляда.
— Нет, — произнес он медленно, — там тебя не было. Туда я отправился в первую очередь, когда обнаружилось, что ты исчезла, никому не сообщив, куда именно ты направилась.
— Разве дворецкий не сказал, где я? — спросила она, подняв голову и удивленно глядя на мужа.
— Мистера Дина также не было, и никто в доме не знал, где он. Твоя матушка все еще здесь. Она сказала, что слишком волнуется и уедет домой, только когда ты вернешься. Она с Камиллой наверху, и она очень беспокоится о тебе. Моей матери пришлось удалиться в свою комнату с головной болью.
Он барабанил пальцами по спинке стула, пристально глядя на нее и, очевидно, не зная, что сказать.
— Аннабелла, ты… — Он запнулся и изменил свой курс. — Я никогда не ухожу, не предупредив тебя. Я теперь семейный человек и понимаю, что невнимание к другим как минимум бестактно. — Он уткнулся наугад в какие-то бумаги на столе, но перемешал их одной рукой и произнес: — Хотя, должен признать, я мог бы и скрыть от тебя, если бы совершал что-то, что, на мой взгляд, могло бы тебя расстроить.
Она смотрела на его деревянную спину.
— И это «что-то» могло означать?.. — спросила она притворно непринужденно, стараясь скрыть свои опасения.
— Встречу с другой женщиной, — ответил он так же непринужденно. — Итак, объясни, чем ты занималась и почему ты мне все еще ничего не рассказала?
Он повернулся и посмотрел на нее в ожидании ответа.
Она увидела выражение его лица и почувствовала, что по затылку у нее пробежали мурашки. Это не был ее спокойный, дружелюбный муж. Ее всегда восхищала его твердая челюсть, но она никогда не видела ее гневно сжатой. Теперь его яркие глаза не светились любовью или восхищением, в них был лишь холод. Майлс смотрел на нее словно через стекло.
Ей так хотелось рассказать ему обо всем. Но она не могла. Рассказав ему все, она подвергнет его опасности. Потому что он, несомненно, захочет узнать, о каком важном деле она собиралась по секрету рассказать отцу, а она была в слишком большом смятении и слишком измучена, чтобы непринужденно придумывать какие-либо отговорки, как она могла бы сделать, если бы на ее сердце и голову не обрушилось так много обмана.
Пауза затянулась на секунду дольше, чем позволяла ситуация. Это она прочитала в его глазах.
— Понятно, — сказал Майлс. Он покачал головой, словно признавая поражение. — Что-то слишком рано ты начала сбиваться с пути, моя дорогая. Я полагаю, что время для этого могло бы наступить после того, как ты подарила мне наследника или двух, но не через несколько месяцев после свадьбы.
Она вскочила на ноги.
— Я не сбилась с пути! — воскликнула она. — С твоей стороны жестоко так говорить. Ты и сам это понимаешь или по крайней мере должен понимать. — Она взяла себя в руки и произнесла уже тише: — Да! У меня была репутация кокетки, но не более. И еще до нашей свадьбы ты знал об этом, но также тебе известно, что я вышла замуж девственницей, а значит, меня нельзя обвинить в легкомыслии. И я надеялась, что несколько месяцев нашего брака убедили тебя в том, что я никогда не обману тебя… если только ты не обманешь меня, — добавила она надменно, — потому что в этом случае я отплачу тебе той же монетой, мой дорогой.
Речь получилась отличной, так она думала. Только впечатление от нее было смазано слезами, которые теперь струились по ее щекам.
Он двинулся к ней, но остановился.
— Я прошу прощения, — сказал он, дернув головой в подобии поклона. — Но тогда почему ты не хочешь рассказать мне, куда ты сегодня ездила?
Она судорожно вздохнула. Белла считала его своим союзником и другом, а не только любовником. Она считала также, что он по-настоящему любит ее, а он, оказывается, способен так плохо подумать о ней. От ощущения безграничной пустоты у нее закружилась голова. Глупая леди Аннабелла, подумала она. Вот уж действительно не без причины она стала предметом насмешек, теперь ясно, почему она так долго оставалась в девицах. А теперь она вновь повторила свою ошибку, и на этот раз ошибка была роковой. Она вновь заблуждалась в отношении человека, ставшего для нее самым дорогим на свете.
Слишком неожиданно и слишком много всего на нее обрушилось. Слишком много за один день, слишком много за всю ее жизнь.
— Ты хочешь правды? — горько спросила она. — Тогда берегись, потому что правда эта ужасна. Я узнала так много правды, что меня от нее уже тошнит! Я действительно ездила к отцу сегодня, но его не было дома. Бедного мистера Дина не оказалось в особняке, когда ты искал меня, потому что он, вероятно, колесил по всему Лондону, пытаясь отыскать мою маму, чтобы сообщить ей, куда я отправилась.
