— Я имела беседу с лордом Айвстоном на балу у Прествиков, — заговорила Анна, — и на меня он произвел очень благоприятное впечатление, но Айвстон явно не собирался жениться, по крайней мере в ближайшем будущем. Мне кажется, с его стороны это просто игра, но я не могу понять, чего он добивается.
— Неужели правда не понимаете? — с улыбкой спросила София и поставила пустой бокал на столик позади себя. — Сегодня было заключено множество пари, и все они касаются очаровательно дерзкой мисс Прествик. Думаю, поведение лорда Айвстона имеет под собой финансовую подоплеку.
— Это совершенно логично, — вздохнула Кэтрин и вновь посмотрела на брата.
— Да, — тихо сказала София, наблюдая за музыкальным дуэтом, — вы даже не представляете насколько.
— Я не вижу во всем этом никакой логики, — запальчиво сказал Джордж Прествик, наблюдая за сестрой, которая пела, и, надо сказать, прекрасно, идеально попадая в такт с мелодией, которую играл лорд Айвстон. Можно было подумать, что они репетировали не меньше месяца. Но это невозможно.
Это нереально. Он бы знал.
Но мог ли он знать все?
— Скажите правду, неужели мисс Прествик и лорд Айвстон знакомы чуть больше недели? — спросил лорд Джордж Блейксли.
Казалось бы, Джордж должен был испытать облегчение, узнав, что он не единственный брат, застигнутый врасплох. Но этого не произошло.
— Да, так и есть, они впервые встретились на прошлой неделе, — ответил Джордж Прествик. — У нас на балу. И я не помню, чтобы они хотя бы разговаривали.
— За всем не уследишь, — отозвался Джордж Грей из своего укромного местечка у стены. — Особенно если это касается леди.
— Она не просто леди. Она моя сестра, — сказал Джордж Прествик.
— А с сестрами еще сложнее, — уверенно сказал Джордж Грей.
— Это правда? — спросил Джордж Прествик и посмотрел на него.
Грей утвердительно кивнул.
— В семействе Блейксли одни мальчики, — сказал лорд Джордж. — Я только сейчас осознал, какое счастье иметь братьев.
— Мне кажется, вы очень наблюдательный человек, — обратился Джордж Прествик к Джорджу Грею. — Может быть, вы заметили что-нибудь необычное? Что-нибудь, о чем мне следует знать?
Грей отрицательно покачал головой:
— Только пари. Вы и сами это знаете.
— Мне кажется, пари имеют гораздо большее отношение ко всему происходящему, чем можно себе представить, — сказал лорд Джордж. — До недавнего времени Айвстона невозможно было из дома вытащить, и посмотрите, какие перемены. Интересно, вернется ли все на свои места, если разом аннулировать все пари?
Трое джентльменов дружно закивали, обдумывая это предположение. У них не было ничего общего ни во внешности, ни в манере держаться, не говоря уже о жизненном опыте Джорджа Грея, который был далек от светской жизни. Пусть и в разной степени, но все трое разбирались в двух вещах — в женщинах и пари. А теперь попробуйте соединить два несопоставимых элемента, не имеющих ничего общего между собой, в одно целое, результат будет совершенно неожиданным, и предсказать заранее, что из этого выйдет, просто невозможно. И если бы мужчины могли трезво мыслить, они бы никогда не впустили женщин в мир ставок и пари и возвели бы этот принцип в закон, ибо женщины и пари — это адская смесь, как огонь и масло. С другой стороны, без огня и масла не будет света.
Жаль, что женщины не способны произвести нечто столь же полезное, как свет. Единственное, что у них хорошо получается, так это создавать трудности и навлекать беды на головы мужчин. И еще производить на свет наследников. Наследники, безусловно, нужны, ибо без них общество быстро угаснет. Но стоит ли это того, чтобы платить такую высокую цену? Столько нервов и треволнений ради нескольких наследников.
— Единственный способ, — сказал Джордж Прествик, — обнулить пари — это выиграть его или проиграть. Другого не дано.
Лорд Джордж согласно кивнул. Джордж Грей скрестил руки на груди и, согнув ногу, уперся ею в стену, что было не очень вежливо с его стороны, но кто осмелится сказать индейцу, что он невежлив? Тем более что в данном случае это не имело никакого значения.
— И все кончится тем, — продолжал рассуждать Джордж Прествик, — что моя сестра выйдет замуж либо за Айвстона, либо за Иденхема.
— Или вообще ни за кого не выйдет, — сказал лорд Джордж. — Но тогда пропадут все наши ставки на ее потенциальных мужей.
— Невелика потеря, чтобы уберечь сестру от нежелательного брака, — сказал Грей.
Но можно ли назвать этот брак нежелательным? Джордж Прествик посмотрел на сестру и не смог прийти к однозначному выводу.
Женщины и пари. Примирить их было невозможно.
Иденхем не знал, что и думать. Он допустил оплошность, позволив Софии убедить его, что получить Пенелопу не составит никакого труда, стоит только пожелать. Получить? Каким, интересно, образом, если, судя по последним событиям, и часа не пройдет, как они с Айвстоном объявят о помолвке? Весь Лондон сошел с ума, заключая пари, которые на века останутся в книге ставок клуба «Уайтс», а он в соответствии с условиями пари не в состоянии предъявить обществу даму.
Не то чтобы ему нужна была женщина, во всяком случае, не эта женщина и не теперь, но его имя уже записано в книге «Уайтса»! Какая невероятная бессмыслица. Он не мог понять, как его жизнь, еще вчера такая приятная и спокойная, вдруг превратилась в настоящий кошмар.
Хотя он прекрасно понимал, кто виноват в этом.
Оторвавшись от созерцания счастливого дуэта у фортепьяно, он посмотрел на Софию Далби, которая разговаривала с его сестрой и миссис Анной Уоррен. Почувствовав на себе его взгляд, София улыбнулась с невинным видом родившегося по весне ягненка. Если бы Иденхем не был в таком смятении, то рассмеялся бы ей в лицо.
Айвстон и Пенелопа производили впечатление хорошо спевшегося дуэта, как будто они репетировали арию не меньше месяца. Возможно, это послужило поводом для еще одного честного пари? Что же касается внешнего вида этой пары, то ужасное состояние галстука Айвстона явно свидетельствовало о том, что это не случайность. До Иденхема дошли слухи о неприлично измятом платье Пенелопы, о дожде, о крысе, о спасении девушки, и он был готов принять такое объяснение, если бы не галстук молодого человека, который явно подвергся серьезному физическому воздействию. И потом у Иденхема был богатый жизненный опыт, чтобы судить о галстуках и женщинах. К тому же на шее Айвстона безошибочно угадывался след от засоса.
Для него было откровением, что мисс Прествик способна на такое. Она производила впечатление приличной, хорошо воспитанной леди, несмотря на несколько необычную манеру излагать свои мысли. Она была слишком смелой, даже дерзкой, но в этом не было ничего предосудительного, если смелая леди направляет свои усилия на благие поступки.
