Разговор затем коснулся четы Стерлинг — ведь их находки относились как раз к периоду правления Тутмоса Третьего, и тот влиятельный жрец направлял длань фараона на поле битвы. И, как повествовало предание, он наделил его не только колдовскими чарами.
— Никто до сих пор не идентифицировал мумию Хатшепсут, — сказал Генри Лакруа. — Вот это было бы открытие!
— В 1880-х в захоронении Дейр-эль-Бахари, под Фивами, многие мумии были идентифицированы, — сообщил лорд Уимбли, просвещая Камиллу, поскольку большинство собеседников — по крайней мере, те, кто знал предмет разговора, — бывали в Египте. — Жрецы упрятали туда столько фараонов времен Нового царства — еще две тысячи лет тому назад! Но мумия пленяет своей нетленностью. Да и любая гробница, обнаруженная в неприкосновенности… великолепное, пышное зрелище! Ах, милая! Вы и представить себе не можете: жара, отчаяние, ужасные условия — и вдруг открытие! Возможно, когда вы выйдете замуж, ваш муж организует новую экспедицию, во славу памяти своих родителей!
Камилла пристально посмотрела на лорда Уимбли: он явно не находил ничего особенного в сногсшибательном заявлении Брайана Стерлинга на предыдущем вечере.
Брайан наблюдал за ней с противоположного края стола. Она видела, как его пальцы крепко сжали бокал, — казалось, стекло сейчас хрупнет.
— Камилла сама примет решение насчет такой экспедиции, лорд Уимбли, — произнес он.
За столом принялись возбужденно обсуждать возможность новой экспедиции. Хантер отчего-то смущался. Алекс сидел пепельно-бледный. Обри сосредоточился на своей тарелке, а сэр Джон до сих пор так и не появился.
Камилле хотелось закричать. Этот вечер, видно, никогда не кончится. Брайан был весьма любезным хозяином и занимал французского гостя светской беседой об археологических находках, о приобретении раритетов, о дипломатических отношениях Франции и Англии и об интересах обеих держав в Египте. Наконец джентльменам предложили пройти в гостиную — там их ждали сигары и бренди, а леди прошли наверх, в уютный зимний сад, наслаждаться кофе и чаем.
Мысли Камиллы витали неизвестно где, пока она улыбалась, вставала с места и, как радушная хозяйка, вместе с Эвелин любезно сопровождала гостей наверх. Все это был спектакль, поставленный человеком в маске.
Наконец гости стали разъезжаться. Камилла вместе со всеми прошла в вестибюль, но Эвелин Прайор потрудилась взять на себя ее правомочные обязанности: она разыскивала и подавала накидки, плащи и пальто и прощалась с гостями. Камилла смущенно стояла у дверей и думала, что тоже могла бы теперь заняться своим делом.
Она прошла через просторный бальный зал — здесь убирали со столов — и через боковую арку проскользнула в помещение часовенки. Дверца к винтовой лестнице склепа была закрыта. Она бесшумно открыла ее и начала спускаться, но приостановилась. Кто-то уже был там, внизу. Нет, даже двое. Они взволнованно перешептывались.
— Она слишком много знает! Надо Что-то делать.
— Бог ты мой, неужели вы имеете в виду…
— Да!
— Не смешите! И так уже много мертвецов!
— Но ведь можно сослаться на проклятие, так? Несчастный случай — только и всего.
Как эти двое проникли туда? Спустились по этой лестнице? Или был другой ход?
Сердце бешено колотилось в груди. Возможно, они спустились туда тем же путем, что и она, тогда остается только ждать у дверей часовни, там слуги убирают столы, ее крик привлечет их внимание, и убийца… убийцы будут изобличены.
Со двора внезапно послышались громкие восклицания. Каменные стены древнего замка приглушали звуки, но в ночной тиши они не долетали сюда. Шепот внизу прекратился. В любую минуту они могут подняться наверх — и застигнут ее здесь, на середине лестницы.
Камилла повернулась, обезумев, и метнулась вверх. Ее топот и бухающее сердце заглушали звук шагов тех, кто шел за ней следом. Она вбежала в часовню и птицей пролетела к арке, ведущей в бальный зал.
Тут на нее и напали. Она ослепла. Что-то накрыло ее с головой. Простыня. Саван — подумала она, — верно, стащили откуда-то снизу.
Она пронзительно закричала и упала на пол. Попыталась стянуть с себя длинный душный холст и встать на ноги. Налетела на Что-то. На алтарь?
Она слышала глухой топот, Кто-то бежал. Она в панике пыталась скинуть ткань с головы, крутясь на месте, стараясь избежать очередного удара, который мог обрушиться на нее. Чьи-то руки обхватили ее и приподняли. Она извивалась, пытаясь вырваться, пока ее несли по лестнице. И затем она полетела вниз.
* * *
— Сэр Джон умер!
Тристан наслаждался этим вечером: ему посчастливилось сидеть за столом подле прелестной вдовушки — ее пригласили, поскольку ее сын был членом попечительского совета. Он провожал даму до кареты, когда прозвучало это известие.
Шелби, посланный за сэром Джоном, вернулся с печальной новостью и — словно черт его дернул — объявил ее всем, кто толпился у дверей в ожидании экипажей.
Но у гиганта Шелби были на то причины: он сначала молча шел сквозь толпу, словно ледокол, и оглядывался по сторонам, отыскивая лорда Стерлинга, — но того нигде не было. Не в силах более сдерживаться, он и выплеснул из себя громовым голосом эту страшную новость.
— Умер! — вскрикнула прелестная вдова.
Кто-то поинтересовался:
— Как так?
— Полиция занимается этим делом, — пояснил Шелби. Некоторое время он не мог ничего более сказать, поскольку стали задавать вопросы все разом, перебивая друг друга и восклицая от ужаса.
— Боже мой! Неужели это правда?
— Он чего он умер?
— Полиция не сообщила.
— Ясно, его убили.
— Может, еще одна кобра укусила.
— На нем проклятие!
— О боже! — вскрикнула вдова рядом с Тристаном. — Наверное, все они и взаправду прокляты, все, кто ездил в ту экспедицию! Господи! Неужели эта напасть приключится и с нами — мы же все связаны с этим музеем.
— Все было спокойно, пока не вмешался лорд Стерлинг! — выкрикнул кто-то.
Тристан огляделся. Брайан Стерлинг отсутствовал и не мог защищаться. Но вот он показался в дверях замка, высокий и неприступный, в своей чудовищной маске и элегантном фраке.
— Проклятий не существует! — объявил он, громко и сердито. — Зло исходит от людей. — Его глаза полыхнули на толпу синим огнем. — Мои родители не были прокляты. Они были убиты.
— Боже мой, и он в это верит! — прошептал Кто-то рядом с Тристаном. — Как вы думаете, неужели лорд Стерлинг настолько ошалел от скорбного уединения, что вознамерился перебить по очереди всех остальных?
