Ее возбуждение нарастало. «Возьми меня, Алекс!» — хотелось крикнуть Гвен. Почему он медлил? Неужели у него хватало сил сдерживать себя?
Гвен положила руку на затвердевший член Алекса. Его дыхание сразу же сделалось неровным, учащенным. Тяжело дыша, он мял ее ягодицы, прижимая ее бедра к своему паху. Гвен сжала пальцы на члене и стала тереться об него.
— Возьми меня, — прошептала она и, нащупав ширинку на брюках Алекса, расстегнула ее.
Вскоре его пульсирующий горячий член оказался у нее в руках. Алекс задрал ее юбки, его ладонь скользнула вверх по чулку, миновала подвязку и, наконец, добралась до оголенного участка бедра, а затем двинулась дальше — под шелковые панталоны. Когда палец Алекса коснулся клитора Гвен, из ее груди вырвался приглушенный крик. Он тер и щекотал его, пока она не начала корчиться. В тишине кладовки слышались лишь прерывистое дыхание, шелест шелкового платья и тихие постанывания.
Гвен с нетерпением ждала, когда он проникнет в нее. И вот, наконец, Алекс согнул одну ее ногу в колене, поднял ее и придавил своим бедром к стене, головка его горячего члена уперлась в ее промежность.
— Да, да… — задыхаясь, шептала Гвен, подстегивая его. — Ну давай же…
Алекс разорвал ее панталоны и, поддерживая Гвен под ягодицы, вошел в нее.
Двенадцать дней они не занимались любовью, и Гвен на минуту показалось, что сейчас боль вернется. Ее тело как будто забыло, как вести себя во время соития. Гвен боялась, что ее лоно не вместит гигантский член Алекса. Он входил в нее медленно, постепенно, словно спрашивая разрешения и согласия на дальнейшее продвижение. Опершись на полки с бельем, Алекс начал делать ритмичные толчки в темноте.
Гвен запрокинула голову. Она была пригвождена к стене телом Алекса, а его нижняя часть ритмично двигалась. Ей хотелось вжаться в него, стать с ним единым целым. «Не отпускай меня, — молча молила она, — сделай меня своей частицей».
Она быстро достигла оргазма, мощная судорога сотрясла ее тело. Волна сильных эмоций накатила на нее. Гвен лихорадочно вцепилась и Алекса, и он издал глухой стон, все мощнее вонзаясь в нее. Темп его толчков нарастал, и это продлевало наслаждение Гвен. Наконец, задыхаясь и трепеща, Алекс кончил, извергнув в ее лоно струю семени.
— Нет, все же этот бал-маскарад — хорошая вещь, — пробормотал он, прижавшись губами к ее шее. — Хотя бы потому, что ты здесь. Зря я называл его пыткой.
И от этих слов последние сомнения в душе Гвен растаяли. Она улыбнулась в темноте, прижимаясь губами к его лбу.
Они вернулись в бальный зал порознь. Гвен вошла первой. Она должна была разыскать сестер Алекса и убедить их в том, что ей необходимо сегодня, перед завтрашней церемонией, пораньше лечь спать.
Остановившись неподалеку от танцевальной площадки, Гвен, огляделась. Теперь на ней снова была маска. Ее прическа пришла в беспорядок, и Гвен надела маску, чтобы скрыть это.
Казалось, толпа гостей стала еще плотнее, толчея в зале усилилась, в воздухе стоял густой запах пота и алкоголя. Устроители бала, должно быть, были счастливы. Спертый воздух в зале свидетельствовал о том, что праздник удался на славу.
— Значит, этот ублюдок довел дело до конца, — услышала она мужской голос, однако не сразу обратила на него внимание.
Гвен была погружена в свои мысли. Однако через несколько мгновений она вспомнила человека, которому принадлежал этот голос. Это был Трент! Он стоял рядом с ней, его лицо скрывала полумаска, но Гвен не могла ошибиться. В уголке его рта было небольшое родимое пятно, схожее по форме с очертаниями Африканского континента.
После разрыва помолвки, о котором Трент известил ее письмом, они больше не виделись. У Гвен не было никакого желания видеться с ним. Она взглянула мимо Трента, ища глазами Алекса, но того нигде не было. Наверное он вошел в зал через вход, расположенный в дальнем конце помещения. Как бы то ни было, Алекс должен был вскоре подойти к ней.
Гвен улыбнулась, сделав вид, будто не расслышала замечание Трента. Честно говоря, она не совсем поняла, что он имел в виду.
Однако Трент не унимался.
— Я бы многое дал, чтобы увидеть выражение лица Пеннингтона в тот момент, когда он услышит новость о вашей свадьбе.
Теперь уже не было сомнений в том, что Трент разговаривал с ней. Гвен закусила нижнюю губу.
Трент неожиданно рассмеялся:
— О, я вижу, вы до сих пор ничего не поняли! Неужели вы думаете, что я оставил вас по доброй воле?
Гвен решила ни за что не поддаваться на его провокации.
— Да, вы всегда казались мне чересчур полной, но дело не в наружности. Вы же прекрасно знаете, что мне чертовски нужны были ваши деньги. Никогда не поверю, что вы не задумывались о причинах, заставивших меня разорвать помолвку.
Гвен резко повернулась к нему:
— Сэр, я не понимаю, почему вы вдруг со мной заговорили, и прощу немедленно оставить меня в покое.
Трент высоко поднял бровь, и она взлетела над верхним краем его черной полумаски.
— Как вам будет угодно. Примите мои поздравления со вступлением в брак, мадам, сказал он и, отвесив низкий поклон, удалился.
Его длинный черный шелковый плащ развевался на ходу. Гвен проводила его долгим взглядом.
«Он лжет, — решила Гвен и тут же задала себе вопрос: — Но зачем?» Кто-то тронул ее за предплечье, и, вздрогнув от неожиданности, она обернулась. Перед ней стоял Алекс. Он улыбался, но, заметив выражение беспокойства в ее глазах, сразу же нахмурился.
— В чем дело? — спросил Алекс, проследив за ее взглядом.
Однако Трент уже смешался с толпой. Впрочем, Алекс не узнал бы его, если бы даже столкнулся нос к носу. Не каждый был способен узнать Трента по маленькому пятнышку, расположенному в уголке рта. Это пожалуй, было под силу только его близкому родственнику или бывшей невесте.
Волосы Алекса были растрепаны. Это ее пальцы взлохматили их. Его кожа хранила следы ее поцелуев, а в ушах Алекса до сих пор, наверное, стояли ее стоны.
Однако Гвен по-прежнему недоумевала: что заставило Трента, жалкого банкрота, отказаться от ее трех миллионов фунтов? Ее постоянно мучил один вопрос: что было с ней не так? Почему женихи ни с того ни с сего бросали ее? «С тобой все в порядке», — уверял ее Алекс.
— В чем дело? — с тревогой спросил он, пытаясь поймать ее взгляд. — Гвен, что с тобой?
Чудовищная догадка заставила ее замереть. Нет, этого не могло быть…
— Это все ты, да? — выдавила она из себя.
В это время оркестр, расположенный на антресолях, заиграл шотландскую мелодию в бешеном ритме. Толпа закружилась в вихре динамичного танца. Гости отплясывали, толкаясь, пинаясь и неистовствуя. Те, кто стоял у края танцевальной площадки, вынуждены были под напором танцующих прижаться к стене. Гвен толкнули в спину, и она налетела на Алекса, однако тут же отшатнулась от него, наступив при этом на подол платья одной из дам. Дама завопила, но Гвен не обратила на это внимания.
