– Есть две необходимые вещи в браке – ты не должен забывать о дне свадьбы и о дне рождения жены.
– Я пропускал и то и другое все эти четыре года, – проворчал Сэмюел.
– Тем больше оснований не пропустить это событие сейчас.
Он передал стакан Сэмюелу, и тот не мог бы отрицать, что его надменный брат выглядит весьма симпатичным. Но он не хотел устанавливать дружеские отношения с этим человеком.
– Я не принадлежу к преданным внукам старой леди. И она не имеет права указывать, что мне делать.
– А вы уверены, что вас мучают ее указания, а не ваша собственная совесть?
Сэмюел промолчал, не зная, что ответить. Майкл указал ему на одно из кожаных кресел, стоявших у камина. Огонь весело пылал, создавая уютную обстановку в огромной комнате.
Обуреваемый злостью и раздражением, Сэмюел мрачно пил бренди. Черт возьми, его совесть действительно была неспокойна! Большую часть своей семейной жизни он отсутствовал.
И он не хотел оставить жену в одиночестве в такой особенный день, да и не только в этот день.
Боже, он вел себя с ней просто отвратительно!
Не желая углубляться в столь неприятные размышления, Сэмюел дождался, когда Майкл усядется в кресло напротив, и спросил:
– Как вам удается мириться с тем, что она все время командует?
Майкл пожал плечами:
– Бабушка часто бывает властной, но, когда узнаешь ее ближе, понимаешь, что все ее действия определяются любовью.
– Я не хочу... ее любви. – Сэмюелу пришлось сделать паузу, так трудно оказалось произнести два последних слова. – Я не хочу узнавать ее ближе и приехал сюда только для того, чтобы обеспечить безопасность Кэсси. И скоро должен вернуться в Лондон.
Но он не мог. Сейчас не мог. Пока не пройдет праздник в среду.
Майкл удивленно приподнял бровь:
– Может быть, вы мне расскажете, в чем проблема?
Сэмюел рассказал ему о проверке, растрате, о странных обстоятельствах, окружавших смерть Баббаджа. Он подробно описал все, что было связано с анонимными письмами Кэсси, с двумя неудавшимися покушениями на его жизнь и с его подозрениями относительно гибели герцогини Чилтерн. Он перечислил всех подозреваемых, начиная с Эндрю Джеймисона и кончая полковником Мейнарингом.
В ночь перед отъездом Кэсси рассказала Сэмюелу то, что ей сообщил Макдермот. Если верить словам Мейнаринга, на герцогине была бриллиантовая брошь в ту ночь, когда она утонула.
Но поговорить с полковником Сэмюел уже не успел и собирался это сделать по возвращении в Лондон.
И еще он должен расспросить Макдермота. Ирландец обожает Кэсси, и одно это уже вызывало подозрения Сэмюела. Макдермот знал Кэсси по библиотеке, и, значит, она видела его почерк. Именно поэтому, как предполагал Сэмюел, анонимные письма могли быть написаны печатными буквами.
Отбросив на время эти мысли, Сэмюел закончил свой рассказ, описав Чарлза и его отца Нормана Вудраффа.
За это время Майкл успел принести графин с бренди и еще раз наполнить стаканы. Иногда он делал мелкие замечания, задавал вопросы, но большей частью внимательно слушал. Лицо его постепенно мрачнело, но при описании Сэмюелом жестокости Нормана Вудраффа по отношению к Флоре терпение Майкла лопнуло.
– И негодяй остался безнаказанным?
– Я позабочусь об этом, – жестко сказал Сэмюел. – Я ненавижу их обоих.
– Я хотел бы помочь...
– С этим я должен разобраться сам.
Проклятие! За то, что Чарлз угрожал Кэсси, Сэмюелу хотелось упрятать его глубоко под землю, но он понимал, что придется ограничиться хорошей взбучкой.
– К сожалению, Чарлз покинул город до того, как мне удалось встретиться с ним.
– Вам кажется, он мог быть тем человеком, который пытался вас убить?
– Вполне вероятно. Он знал мать Кэсси.
– Я тоже ее знал, – задумчиво сказал Майкл. – До того как женился, я часто бывал в лондонском высшем свете.
Неожиданно появившаяся возможность получить нужную ему информацию обрадовала Сэмюела. Он наклонился к Майклу, упершись локтями в колени и совсем забыв о стакане бренди, который держал в руке.
– Тогда расскажите мне о герцогине. Какая она была?
– Пустая, самовлюбленная. Флиртовала без передышки, изменяла мужу и очень любила натравливать своих поклонников друг на друга. – Майкл замолчал, глядя на собеседника, потом добавил: – Я никогда не говорил этого Кэсси. Мне не хотелось плохо отзываться о ее матери.
Сэмюел поблагодарил его кивком головы.
– Вы знаете что-нибудь о том вечере, когда герцогиня погибла?
Майкл покачал головой:
– Я не принадлежал к ее близкому окружению. Но я могу попытаться кое-что узнать, написав пару писем.
Сэмюелу не очень хотелось прибегать к помощи старшего брата. Но черт возьми, от этого могла зависеть безопасность Кэсси!
– Хорошо. Мне особенно важно выяснить, кто был с ней на этой барже.
– Я постараюсь все узнать как можно скорее. – Майкл задумчиво потягивал бренди. – Однако, выслушав все, что вы рассказали, я очень удивлен, что вы привезли Кэсси сюда.
– Почему?
– В вашем списке подозреваемых я должен стоять на первом месте.
Сэмюел ощутил беспокойство. Почему у него никогда не возникало таких подозрений? На этот вопрос не так просто ответить.
– Убийство и воровство не ваши методы, – наконец сказал Сэмюел. – Если бы вы хотели меня проучить, то использовали бы кулаки. Или адвокатов, чтобы разрушить мой брак.
– Я пробовал, – с усмешкой признался Майкл.
– Я знаю. – Раздраженный и недовольный, Сэмюел понимал, что не может обвинять старшего брата в том, что тот пытался помочь пятнадцатилетней девочке, которую продали жениху. Момент этот был не самым приятным в жизни Сэмюела.
Допив бренди, он поставил стакан на столик и встал.
– Я хотел бы, чтобы вы мне пообещали, что будете охранять Кэсси.
Майкл тоже встал.
– Конечно. Я могу предупредить охрану и организовать патрулирование днем и ночью. Никто не сможет проникнуть на территорию без моего ведома. Обещаю вам это.
Майкл протянул руку, и все внутри у Сэмюела восстало против дружеского рукопожатия. Но за эти годы он столько раз пожимал руки, заключая деловые сделки, что еще одно рукопожатие мало что меняло.
Сжав зубы, он впервые в жизни пожал руку своему брату.
– Благодарю вас, – все-таки заставил себя произнести Сэмюел. – Если вы не возражаете, я пойду посмотрю, не хочет ли Кэсси отдохнуть.
– Я пойду с вами. Вивьен надо уйти пораньше, так как ей приходится вставать среди ночи, чтобы покормить ребенка.
Выходя из библиотеки, Майкл предложил:
– Если вы все-таки намерены уехать завтра утром, вь, могли бы переночевать в маленьком домике в саду.
Возможно, это было успокаивающее действие бренди. Или он почувствовал облегчение, рассказав о своих проблемах. Но на лице у Сэмюела появилась улыбка. Он легко мог представить себе реакцию Кэсси, если он скажет, что не будет присутствовать на дне ее рождения.
