– Нет! Нет! Ник! Ты что, серьезно? Она же холодная, – Саманта даже задохнулась от страха, что он делает?
– Вот и хорошо. Мне доставит удовольствие согреть тебя, – заявил он.
Как ни сопротивлялась Саманта, как ни кричала, как ни дергалась в его руках, он окунулся вместе с ней в ледяной поток. Правда, ручей был не очень глубокий, лишь кое-где вода доставала до пояса. Поплавав немного в более глубоком месте, они перешли на мелководье. Саманта, сидя по пояс в воде, забыла про холод, когда увидела, какими глазами смотрит на нее муж.
– Согрелась, да? – спросил он. Озорно усмехнувшись, она плеснула на него. Он подошел к ней поближе. Она стала нежно, но тщательно, растирать его кожу ладошками, мышцы упруго скользили под пальцами. Он смотрел на нее из-под полуопущенных ресниц и улыбался. И вдруг вздрогнул, глубоко вздохнул и хрипло прошептал:
– Колдунья.
Он потянул ее на себя, положил в воде перед собой, подставив ей под спину свою широкую грудь.
Положив руки ей на плечи, он так же, как она, нежно, но тщательно, растирал каждую пядь ее нежного тела. Руки плавно двигались вниз. Она чувствовала их шероховатость, подушечки мозолей. Она затрепетала от его прикосновений, а он уже гладил живот и бедра. Ей стало не просто тепло, ей стало жарко, и холодная вода не казалась уже такой ледяной.
– Ник! – вздохнула она, чувствуя, что вся горит под его руками. Она перевернулась и, глядя ему прямо в глаза, погладила ладонями его бедра. Он застонал и затаил дыхание. Его плоть стала упругой и горячей, она чувствовала ее нежное прикосновение к бедрам и животу. Она больше не могла терпеть. Прижалась к нему всем распаленным, жаждущим телом.
– Ник, люби меня.
Он лукаво усмехнулся, прижал к себе и вошел в нее, наполняя своим жаром каждую клеточку ее тела. Мокрая кожа прикасалась к чистой мокрой коже. Они трепетали и шептали друг другу что-то неясное и восторженное. Саманта не чувствовала вовсе, что окружающая их и плещущаяся вместе с ними вода холодна. Она шептала его имя, всхипывая от радости. Звезды отражались в воде и плескались вместе с ними. Саманта и Ник соединились в одно целое. Вода нянчила и качала их, словно это были две большие рыбы, приплывшие на мелководье для любовной игры.
Потом он отнес ее на постель, она терлась щекой о его шею, грудь и была действительно похожа на разнеженного котенка. Он положил ее на одеяло нежно и бережно, словно что-то хрупкое. Как будто она могла разбиться от неосторожного движения или толчка.
Пламя костра отражалось в его глазах, он крепко прижал ее к себе и прошептал:
– Ne-mehotatse, Саманта. Я люблю тебя.
Ей казалось, что сердце вырвется из груди от счастья.
– Ne-mehotatse, мой муж.
И они снова и снова целовали друг друга и отдавались друг другу. Он вел ее с собой по неведомым для нее путям. Они познавали и осязали друг друга руками, губами, языком. Соединяли в одно распаленную плоть. Их страстные стоны и счастливый смех сливались в одно с ночными звуками, со стрекотом сверчков в темных зарослях шалфея, с басовитым кваканьем лягушек в ручье. Все вместе превращалось в томную, старую, как мир и само время, песню. И небо раскинуло над ними звездный балдахин. Падали, сгорая, звезды и вспыхивали другие.
Утомленные и обессилевшие, но слишком счастливые, чтобы сразу уснуть, они лежали, обняв друг друга, и слушали ночь. Саманта повернулась на бок и положила подбородок на его ладонь. Взяв ивовый листок, она лениво водила им по животу мужа.
– Ник!
Он поднял черные, как смоль, ресницы и спокойно посмотрел на нее, улыбаясь тепло и сердечно.
– Ты не возражаешь, если мы поженимся? – тихо спросила она.
– Мы ведь и так женаты, ты не помнишь? – он удивленно приподнял бровь.
– Как раз-таки и не помню. А ты?
– Н-нет. Не совсем, – он засмеялся и взъерошил ее волосы.
– А не могли бы мы снова это проделать? – спросила она, наклонившись и поцеловав его в плечо.
– С удовольствием, – он потянул ее к себе, в глазах снова загорелось то знакомое, тягучее.
– Да не это. Я имею в виду – пожениться, – она слегка отстранилась от него.
– А ты действительно хочешь?
– Да. Очень, – она кивнула и уютно свернулась около него теплым клубочком.
Он лег на спину, заложил руки за голову, мечтательно уставился в ночное небо.
– Вообще-то, мысль замечательная. У нас с тобой на руках только бумага, да и свидетель – Джефф. Я бы, конечно, очень хотел пожениться по-настоящему, прежде чем родится наш сын.
– Наш сын? – она взвилась. – Ты шутишь, верно?
– Отчего же. Очень даже серьезно. Я даже знаю минуту, когда это произошло. Я ведь индеец, чувствую эти вещи, – сказал он спокойно и властно положил руку на ее живот.
Не то, чтобы она поверила ему, но в его заявлении было то настоящее, чему можно верить. Саманта придвинулась и положила голову ему на грудь.
– Наш ребенок, – серьезно сказала она, слушая, как стучит в груди сердце Ника.
– Наш сын, – поправил он, прижимая ее к себе.
– Когда? – спросила она.
– Как можно скорее, – усмехнулся он.
– Да не свадьба. Я имею в виду, когда это случилось? – она возмущенно посмотрела на него, неужели он не понимает, о чем она спрашивает.
– В ту ночь в отеле.
– Но ведь тогда все было в первый раз, – она сомневалась.
– А воину Чиянна нужен для этого всего один раз.
– Ха!
– Женщина, не смейся надо мной, – серьезно сказал Ник.
Она задумчиво водила пальцем по его обнаженной груди.
– Извини меня, мой красавец, мой самонадеянный дикарь, но ведь ты еще и наполовину белый.
– Половина, в этом случая, не в счет.
Он засмеялся. Она тоже весело расхохоталась.
– Но если ты во мне сомневаешься, мы можем еще раз удостовериться. Как тебе это понравится? – промурлыкал он, нежно покусывая мочку ее уха.
Она глубоко вздохнула.
– Ну, в общем-то, в этом нет необходимости. Но, если ты настаиваешь…
Он в ту же секунду навис над ней. Его руки, губы, язык начали колдовать над ее телом, снова унося в путешествие к звездам.
Ник крепко обнял свою жену и чмокнул в щеку.
– Я ненадолго, сладкая. Хочу посмотреть, может быть, удастся подстрелить хоть одну из тех рогатых, которые бегали тут вчера, – он улыбнулся ей. – Любовникам, для подкрепления сил, требуется свежее мясо.
– А почему я не могу с тобой пойти? – она упрямо и обиженно сложила губы.
Он приподнял ее за подбородок и поцеловал.
– После такой ночи, миссис Макбрайд, вы, должно быть, слегка устали. Я хочу, чтобы вы немного отдохнули, – она старалась скрывать, что утомлена, но он все прекрасно видел и понимал. – Я вернусь очень скоро. Может быть, мы с тобой искупаемся еще разок.
