Лиза ждала.
Пожалуй, она не имела понятия, чего ожидать. Однако, принимая во внимание, насколько необычной была её жизнь последнюю пару месяцев, её бы не сильно удивило, если бы из-под земли выскочил эльф, размахивая волшебной палочкой.
Лиза затаила дыхание. Ночь была пугающе спокойной, странно затихли даже ночные создания.
Ничего не происходило.
Ох, Лиза – никакая Королева Эльфов не появиться из кургана, а тебе просто придётся иметь дело с фактом, что ты влюбилась в бессмертного!
Она закрыла глаза и покачала головой, потешаясь над своими глупыми фантазиями. Через мгновенье, она спустилась с этой необычно симметричной сложенной кучи, покрытой дерном.
Несомненно, эта страна что-то явно творила с её настроением. Она почти поверила, что явится мистическое создание. Шотландский воздух, густой и плотный, как туман, был пронизан волшебством, и Лиза обнаружила кое-что, казавшееся за пределами возможного. Цирцен бессмертен. А еще раньше она совершила путешествие сквозь время. По сравнению с этим загадать желание казалось очень уместным.
Лиза повернулась спиной к холму, запрокинула голову и устремила взгляд на луну, признавая, что, несмотря на боль и страх, ей всё-таки полегчало. Если бы у неё была возможность широкого выбора, она могла бы с ним и не справиться. А теперь у неё его нет. У неё не было выбора, кроме как остаться здесь, в этом мире, и любить Цирцена Броуди.
Быть может, она научится спокойно наблюдать за тем, как стареет, пока Цирцен остается вечно молодым – это малая плата за ту любовь, которую они разделили друг с другом. Лиза внутренне потянулась к нему, потихоньку убирая свои недавно возведённые преграды. Благодаря их связи, она знала, что Цирцен уязвлён, зол и глубоко обеспокоен. К тому же его снедал страх, что Лиза каким-то образом попробует сбежать от него.
Ну что ж, ему не придётся ни о чем беспокоиться. Она не могла этого сделать.
- Чего ты хочешь, человек?
Голос, который содержал в себе сотни холодных, словно студеная зима, оттенков, прервал раздумья девушки, и у той застыла в жилах кровь.
Лиза замерла.
ГОЛОС РАЗДАЛСЯ ЗА СПИНОЙ ЛИЗЫ, ОТТУДА, ГДЕ НАХОДИЛСЯ холм эльфов.
– Как заворожено ты смотришь на луну. Хочешь туда слетать? Коснуться звезд и сосчитать их? Или желания твои более… приземлённые?
Лиза глубоко задышала, когда голос проник в неё, вызывая дрожь. Нечеловеческий голос. Она никогда бы не спутала его с голосом смертного. Голос отдавал напевностью и бесстрастным любопытством. И пугал её. Лиза медленно повернулась на пятках. Зрелище, открывшееся её взору, было устрашающим в своей красоте. Ей перехватило горло, и она поверхностно и часто задышала.
– Какая красота, – прошептала Лиза. – О, мой Бог.
Внезапно девушка поняла, почему так притягательны сказки об эльфах, волшебных созданиях, которые настолько ослепительно красивы, что на них почти больно смотреть. Это волшебное создание потрясло все чувства Лизы.
Волшебное видение по-королевски наклонило голову.
– Это так. Мы красивы. Но мы не боги. Большинство называют нас детьми богини Дану (у древних кельтов так называли Туата де Даан – прим. пер.).
Заворожённая Лиза смотрела во все глаза, приоткрыв рот. У женщины были серебристые волосы – лунные лучи не желали отступать прочь, касаясь её изящной головки. Ночной воздух переливался возле неё, будто освещённый тысячью крошечных солнц. Брови изогнуты над экзотичными миндалевидными глазами на бледном лице. А её глаза… они были ни много ни мало невиданного ни одним человеком цвета, сродни радужным оттенкам мерцающего на солнце влажного хвоста русалки.
Её скулы были настолько высокими, что придавали лицу кошачье выражение. Полные кроваво-алые губы с приподнятыми уголками, словно застывшими в вечной улыбке. Кожа припудрена золотой пылью. Платье из белой ткани ничего не скрывало, и тело, ясно проступавшее под мерцающей тканью, сверкало перламутром и розовым цветом с позолотой и заставляло Лизу почувствовать себя двенадцатилетней девочкой.
Само совершенство.
– Чего же ты хочешь, смертная? – Неземные глаза, удерживая взгляд Лизы, расширились, выказывая неприкрытый намёк на любопытство. – Ты создала эту дверь своей кровью, а теперь проси, пока ещё мне не наскучила.
Лиза сглотнула. Вот её шанс! Всё, что ей нужно сказать: “Я хочу вернуться домой к матери” . Однако сможет ли она покинуть Цирцена? И откуда ей знать, жива ли ещё Кэтрин?
– Да, – сказала Королева Эльфов, заложив за ухо прядь серебристых волос.
– Что? – потрясённо выдохнула Лиза.
– Твоя мать жива. Если ты называешь это жизнью, – Королева недовольно надула губы от отвращения. – Смертельный яд в теле. Она умирает.
– Откуда ты знаешь, о чём я думаю? – тихо произнесла Лиза.
Королева рассмеялась, и звук её голоса окутал Лизу. На миг Лиза растворилась в нём: забыла кто она, что у неё есть мать, что она любит Цирцена, что она человек.
Мгновение Лиза больше всего желала подойти настолько близко, насколько ей будет позволено, к этому волшебному созданию. Поцеловать край эльфийских одежд, вдохнуть её аромат, станцевать босиком на этом зелёном холме. Когда смех стих, и импульсивное желание улеглось, Лиза осознала, что это были сводящие с ума чары.
– Я Туата де Даан . Мы видим всё. Так что это будет, человек? Отправить ли мне тебя домой, чтобы ты умерла со своей матерью? Она столь важна для тебя? Оставишь ли ты мужчину, который любит тебя?
– Мне нужно время подумать, – слабо запротестовала Лиза.
– Ты вызвала меня сейчас.
– Я ведь не думала, что это сработает. И не загадала желание…
– Если тебе нужно время на размышления, не стоило тревожить меня!
Лицо Королевы Эльфов стало грозным. Вокруг шиана поднялся ветер, взметнув в воздух листья. Лиза вздрогнула и обернулась, захваченная внезапно наполнившейся звуками ночью. Насыщенной неудовольствием Королевы Эльфов.
– Мы и есть Шотландия, – провозгласила Королева, наблюдая за буйством природы. – Когда-то, когда мы тосковали, земля плакала, а когда танцевали – приходила весна. Сейчас же времена года плавно сменяют друг друга, и, не считая дурацких шалостей, эта земля почти освоена.
– Потому что вы постоянно отстраняетесь, наблюдая безучастно издали, – не подумав, сказала Лиза. – Это с вами сделало время?
Королева Эльфов моргнула. Всего лишь моргнула, но это было предупреждение: “Не лезь в это, смертная!” , в угрожающем взгляде, обещающем гнев, который Лиза никогда бы не хотела испытать на себе.
