Ознакомительная версия.
Зора хотел перебить Гассана, хотел сказать ему, что его жертва будет бесполезна, что она не спасет страны. Но Гассан ничего не хотел слушать.
– Прощайте, друзья мои! – сказал он, пожимая им руки. – Простимся в последний раз. Мы расстаемся навеки.
– Послушайся меня, Гассан. Ты напрасно хочешь жертвовать собой! – вскричал Сади.
– Если я умру, то умру за свои убеждения, а в этом нет ничего недостойного.
– Твои убеждения ложны, ты стремишься к своей гибели, – снова сказал Сади.
Но Гассан не обратил никакого внимания на его слова, он в последний раз поклонился друзьям и поспешно ушел.
– Нет возможности его удержать, – сказал Сади.
– Что он хочет делать? – спросил Зора.
– Он хочет покарать смертью людей, свергших и умертвивших Абдул-Азиса.
– Относительно Мансура он уже опоздал.
– Что это значит? Что случилось? – спросил Сади.
– Я сейчас узнал от одного офицера, что Мансур со вчерашнего дня пропал совершенно бесследно, самым таинственным образом.
– Значит, он бежал?
– Нет, Сади, говорят, что его могущество встретилось с другим, более сильным, положившим конец его постыдным подвигам, – отвечал Зора. – Говорят, тут замешан Золотая Маска. Я надеюсь узнать об этом подробнее, тогда я расскажу тебе об этом. Во всяком случае, я увижусь еще с тобой, прежде чем оставить Стамбул.
– Разве ты скоро едешь?
– Как можно скорее. До свидания.
Таким образом расстались в этот вечер друзья, и дороги их, по-видимому, совершенно разошлись.
XIV
Мансур и Золотые Маски
Когда Мансур опустил окно кареты, то сейчас же заметил, что едет не по дороге, ведущей в развалины Кадри. Он увидел перед собой каменную стену и не сразу смог понять, где находится. Он приказал кучеру остановиться и, когда карета остановилась, вышел из нее, предчувствуя опасность и желая взглянуть, что случилось с его кучером. Оглянувшись вокруг, Мансур увидел, что к нему подходят четверо незнакомцев. В первую минуту он подумал, что на него хотят напасть с целью грабежа, а это нередко случается в окрестностях Стамбула, но вскоре он увидел на одном из них золотую маску. Он с ужасом взглянул на подходивших и разглядел такие же маски и на трех остальных. В это время карета его быстро уехала.
Мансур был вооружен. Вокруг не видно было никого, кроме четырех Золотых Масок, так как изменник-кучер был уже далеко.
Мансур сделал шаг назад.
– Что это значит? – спросил он дрожащим от гнева голосом.
Он столько раз желал встретить Золотую Маску, и вот теперь эта встреча состоялась, и не он держал в своей власти Золотую Маску, а сам был в их власти.
– Сдайся нам, – раздался замогильный голос, – настал час расплаты за твои дела, Мансур-эфенди.
– Кто смеет требовать ответа от главы церкви? – вне себя вскричал Мансур. – Кто смеет употребить против меня силу?
– Тот, кто могущественнее и справедливее тебя, тот, кто происходит от Абассидов, – отвечал прежний голос.
– Последний потомок Абассидов умер.
– Он жив, – в один голос отвечали все четыре Золотые Маски.
– Следуй за нами. Сдайся, Мансур-эфенди, – обратился первый из Золотых Масок к изумленному Мансуру, хотя и отыскавшему в пирамиде записку «я жив», но считавшего эту записку старой. Ему даже не пришло в голову, что Альманзор, о смерти которого ему донесли, был еще жив.
– Что вам от меня надо? – сказал Мансур, побледнев. Он испытывал невыразимый страх, хотя и не желал этого выказать.
– Возьмите его, – приказал один из Масок, и в то же мгновение налицо Мансура накинули толстый платок, а руки и ноги крепко связали, так что он не мог ни крикнуть, ни пошевельнуться.
Он неожиданно очутился в руках Золотых Масок, и невольный ужас охватил его. Тогда Мансур решил подождать, что будет. Он надеялся, что случай откроет ему, в чьи руки он попал, и тогда он уничтожит этих людей, которых так долго ненавидел.
Наконец после долгого пути он был приведен в развалины, где на площадке башни находились семь камней; на них восседали Золотые Маски.
Мансура развязали, и при слабом лунном свете он увидел, что оказался среди семи закутанных фигур. Вся обстановка поневоле произвела на Мансура сильное впечатление, он понял, что находится перед строгими судьями, и в то же время внутренний голос говорил ему, что он во многом виноват, но не раскаяние и сожаление о совершенных преступлениях наполняло его душу – нет, она кипела гневом и мщением.
– Мансур-эфенди, – обратился к нему один из Масок, – настал день твоего суда, мера твоих преступлений переполнилась.
– Кто осмеливается судить меня? – вскричал Мансур. – Кто вы, преследующие ваши цели под покровом тайны? Что ответите вы мне, если я в свою очередь назову вашу цель преступной?
– Ты здесь для того, чтобы дать ответ за свои дела, а не для того, чтобы разговаривать.
– Кто дал вам право требовать от меня ответа? Этого права не имеет никто на свете. Что я сделал, то я сделал во имя служения вере, но ваша близорукость не видит этого.
– Потому-то ты и приведен сюда, что никто на свете не имеет права потребовать от тебя ответа за недостойные средства, употребляемые тобой для достижения своей цели, – сказал человек в маске строгим голосом. – Теперь молчи и слушай. Затем уже будешь защищаться. Твои обвинители бесчисленны. Мы приведем только самые тяжелые преступления, чтобы братья могли произнести свой приговор.
– Вы хотите судить меня? – спросил Мансур, с мрачной угрозой оглядываясь. – Хорошо. Но бойтесь моего наказания, оно найдет и постигнет вас. Кому вы служите?
– Аллаху и справедливости. Ты же стремишься только к власти, желаешь удовлетворить лишь одно свое честолюбие, и для достижения этой цели у тебя все средства хороши. Кровь и ужас обозначают твой путь, точно так же, как и шаги твоих приверженцев и слуг. Но мы поставили своей целью прекратить это. Ты будешь последним представителем такой тайной власти.
– Чего вы хотите? – насмешливо спросил Мансур. – Как уничтожите вы то, что существует сотни лет?
– Да, благодаря тому, что такой порядок вещей существует сотни лет, страна стремится к падению, и оно, увы, уже недалеко. Но в твоем лице умрет последний представитель тайного могущества ислама.
– Так ли я услышал? Вы говорите о моей смерти? – спросил, побледнев, Мансур.
– Твой приговор еще не произнесен. Выслушай сначала обвинение. Брат Оскар, начинай.
– Я обвиняю тебя в убийстве, – раздался голос Оскара, – потому что человек, заставляющий другого совершить убийство, сам убийца. Ты приказал убить Абдаллаха, сына толкователя Корана Альманзора, чтобы добыть бумаги последнего. Ты приказал умертвить самого Альманзора, чтобы добыть сокровища калифов. Абдаллах умер, но Альманзор жив, чтобы засвидетельствовать против тебя. Кровь за кровь. Я нахожу, что земля должна быть освобождена от тебя.
Ознакомительная версия.
