Мак распахнул окно, и в комнату ворвался воздух раннего ноября. Он перегнулся через подоконник и крикнул:
— Давайте!
Грянул оркестр. Изабелла выглянула в окно и увидела небольшой оркестр Армии спасения, которым дирижировала женщина-сержант, с энтузиазмом размахивая руками. Рядом с оркестром стояли Кэм, Дэниел и друзья Мака по клубу.
В руках они что-то держали. По команде Мака они развернули и подняли транспарант, на котором было написано: «Выходи за меня замуж! Опять!»
Изабелла разразилась слезами. Повернувшись, она увидела Мака, стоявшего перед ней на одном колене и сжимавшего что-то в руке.
— В первый раз у меня не было обручального кольца, — сказал он. — И я заставил тебя надеть одно из своих, помнишь? Оно было так велико, что тебе приходилось удерживать его.
Мак открыл ладонь, на которой лежало тонкое золотое кольцо, украшенное сапфирами и одним большим бриллиантом.
— Выходи за меня замуж, Изабелла Маккензи. Сделай меня самым счастливым человеком на земле.
— Да, — прошептала Изабелла. — Да! — крикнула она, повернувшись к окну.
У собравшихся внизу это вызвало всеобщее ликование. Дэниел издавал радостные возгласы и размахивал руками, Кэм, смеясь, свернул транспарант, достал из кармана фляжку с виски и выпил за них.
Мак встал и прижал к себе Изабеллу.
— Спасибо тебе, любовь моя.
— Я люблю тебя, — призналась Изабелла.
— Теперь о ребенке, которого мы задумали, — зарылся в ее волосы Мак.
Изабелла раскраснелась от волнения. Она уже неделю хранила секрет, желая убедиться, что Мак полностью вылечился, прежде чем обрушить на него эту новость.
— Думаю, что больше попыток не потребуется.
Мак, хмурясь, резко отпрянул назад.
— Я не… — Он замер, на его лице не было ни тени улыбки, ни тени раздражения. — Что ты хочешь сказать?
— Именно это я и хочу сказать.
— Господи, — со слезами на глазах выдохнул Мак, и у Изабеллы тоже заблестели глаза.
Мак обхватил руками ее лицо и крепко поцеловал.
— Я скоро стану отцом! — отпустив Изабеллу и вернувшись к окну, крикнул он.
Дэниел начал приплясывать, размахивая транспарантом, как плащом матадора.
— Быстрая работа, дружище! — крикнул, приложив руки ко рту, Бертрам Кларк.
Мак захлопнул окно и многозначительно задернул шторы, хотя Изабелла все еще слышала радостные звуки медного духового оркестра.
— Я люблю тебя, Изабелла Маккензи, — объявил он, заключив ее в свои крепкие объятия. — Ты — моя жена.
Изабелла просто смотрела на него, не говоря ни слова.
Они так и не добрались до спальни. Перепачканное красками платье и килт Мака полетели в сторону, он надел кольцо на ее палец и целовал, не отрываясь от ее губ, пока не уложил на пол.
Лорд Роланд Ф. Маккензи и его жена объявили о том, что в предрассветные часы двадцать второго июля одна тысяча восемьсот восемьдесят второго года от Рождества Христова у них родилась дочь, Эйлин Луиза Маккензи.
Шотландия, недалеко от замка Килморган
Сентябрь 1882 года
Мак наносил краску на холст, не обращая внимания на пронзительные вопли, звучавшие вокруг него. Все его внимание было приковано к зеленым и черным теням долины, которая раскинулась до самого озера на горизонте.
Неподалеку находились его жена, младший брат и невестка, племянники и двое детей. Кто-то ловил рыбу, кто-то наблюдал, а Эйми с криками бегала вокруг. Маленький сын Йена и дочка Мака были пока в таком возрасте, что просто лежали в своих плетеных колыбельках и размахивали кулачками. Тем не менее они громко выражали свои эмоции.
На картине Мака был изображен Йен, стоящий в воде в килте и в незастегнутой рубахе, с застывшей в руках удочкой. На переднем плане — Бет с Изабеллой, сидящие на одеяле для пикника, прислонив друг к другу головы. Дэниел догонял удирающую от него Эйми, которая визжала от восторга. Все пять собак крутились рядом, с веселым лаем прыгая от женщин к Йену и Дэниелу, от Эйми к Маку.
Мак работал очень энергично, стараясь успеть поймать точные краски переменчивого шотландского неба. Наконец он удовлетворенно вздохнул, бросил кисть и потянулся.
— Боже мой, пора заканчивать, — сказала его очаровательная рыжеволосая жена.
Она сняла свой траур по отцу примерно в то же самое время, когда благополучно родился их ребенок, и сегодня была в платье цвета летнего неба. Бет, сидевшая рядом, была в ярко-розовом наряде. Они были похожи на два цветка на шотландском лугу.
— Я умираю с голоду.
— Мы ждали тебя, не завтракали, — сказала Бет и начала расставлять тарелки и чашки, которые повар из Килморгана собрал в огромную корзину для пикника. — Йен, время завтракать! — позвала она.
Йен, даже не шелохнувшись, продолжал ловить рыбу.
— Я приведу его, — сказал Мак.
Он вытащил из колыбельки Эйлин Луизу и звучно поцеловал ее. Девочка перестала визжать и взглянула на Мака.
Посадив ее на руки, Мак направился к Йену. Река в этом месте была мелководной, перекатывалась по камням и образовывала глубокие омуты, где любила прятаться рыба.
— Леди хотят позавтракать, — сказал брату Мак.
Йен не обернулся. Он не отрываясь смотрел на бурлящую воду, наблюдая, какой рисунок создает водоворот.
— Йен!
Йен оторвал взгляд от воды и переключил его на Мака. Точно на Мака, глядя ему прямо в глаза. Теперь смотреть в глаза другому человеку стало для него намного проще.
— Леди хотят позавтракать, — повторил он, подражая интонациям Мака. — Хорошо. Я тоже хочу есть. Ты слишком долго работал над картиной.
— Я хотел все правильно передать в красках, — пожал плечами Мак.
Йен смотал удочку. Он на мгновение уставился на Эйлин, потом протянул руку и осторожно пощекотал ее под подбородком. Этому он тоже научился. Эйлин застучала ножками и издала одобрительный возглас.
— Вы с Изабеллой счастливы? — спросил Йен на обратном пути.
— Ты имеешь в виду, с тех пор как мы снова стали жить вместе?
Гордон с радостью аннулировал их раздельное жительство, и Мак устроил в Килморгане праздник по этому поводу, с цветами, гостями и всем остальным, как положено.
Йен нахмурился, терпеливо выжидая, когда Мак ответит на вопрос.
— Ну ладно, ладно, мой мудрый младший брат. Да. Мы помирились. Мы счастливы. Очень счастливы, особенно в последнее время.
В каждое слово Мак вкладывал частичку своего сердца. Весь прошедший год он поочередно сходил с ума от беспокойства за Изабеллу и волновался за ребенка. Он едва не задушил Изабеллу своей чрезмерной заботой и понимал это по ее раздраженным взглядам. Но будь он трижды проклят, если бы позволил ей пережить потерю еще одного малыша. Он больше никогда не оставит ее одну.
