— Никакой лжи, — согласилась она.
— Никаких нижних юбок или кальсон. Никаких ночных рубашек.
— Никаких ночных рубашек? — широко открыв глаза, спросила Нелли. — Ничего?
— Ни одного лоскутка ткани, — заявил Деймон. — Только правда.
— Ни даже полотенца? — Улыбка коварной соблазнительницы играла на ее губах.
Деймон засмеялся и сбросил полотенце на пол. А сам занялся ее юбками, стремясь поскорее освободить любимую от одежды. Когда он начал снимать через голову сорочку, тонкая ткань зацепилась за что-то и затрещала.
— Это мешает гребень, — объяснила Нелли и вытащила его из волос.
Наконец сорочка отцепилась, и он сбросил ее на пол.
— Вот и отделались, — произнес Деймон и подхватил ее на руки. Он отнес ее к узкой кровати и опустился на нее, посадив Нелли на колени. Деймон стал ласкать мочку маленького розового ушка, которая была так близка, что сама напрашивалась на поцелуй. Нелли тут же подставила свою шею, и он с удовольствием касался губами нежной кожи. Нелли вся трепетала от его поцелуев.
— На этот раз, любимая, не будем спешить — у нас вся ночь впереди. — Он отвел с ее лица густые темные локоны, наслаждаясь шелковистостью ее длинных волос, которые скользили у него между пальцами.
Жар, исходящий от их обнаженных тел, начал сводить его с ума. Деймон принялся ласкать ее грудь, обводил языком соски, наблюдая за лицом Нелли. Она, закрыв глаза, с наслаждением принимала его ласки.
— Да, да… — наконец прошептала она.
Деймон откинулся на спину и опустил ее на себя. Ее тело, шелковистое и горячее, прижалось к нему. У Деймона вырвался стон наслаждения. Он посмотрел ей в лицо. В мягком свете свечи ее кожа казалась золотистой, такие же золотистые блики играли на ее длинных распущенных волосах. Лежа на спине, Деймон гладил бедра Нелли.
— Двигайся, прелесть моя, — прошептал он.
Она послушалась. Деймон обнял ее за талию, помогая найти наилучший ритм, который устраивал бы их обоих. Ему хотелось как можно скорее достигнуть финала, но он сдерживал себя. Деймон хотел доставить максимальное удовольствие своей партнерше.
«Мужчина, который умрет от такой пытки, умрет счастливым», — подумал он. Когда на нее накатилась первая волна наслаждения, Деймон крепче сжал ее талию и глубже вошел в нее. Апогей испытанного ею блаженства стал и для него блаженным мигом облегчения, невольно вызвавшим гортанный крик.
Нелли в изнеможении опустилась ему на грудь, ее радостные вздохи приятно щекотали волосы на его груди. Он обнял ее обеими руками, преисполненный нежности и благодарности.
— Теперь ты знаешь все, — шепнула она ему в грудь.
Деймон насторожился.
— Что все?
— А то, что, когда я с тобой, я становлюсь распутницей.
Деймон расхохотался и поцеловал ее в макушку.
— Я рад, что ты сохранила для меня это свое открытие.
Они улеглись рядом в узкой кровати, тесно прижавшись друг к другу, и сразу же уснули.
Деймон проснулся оттого, что Нелли гладила его по груди, играя пальцами с завитками волос. Она явно соблазняла его.
— Ты прав: без одежды гораздо лучше. — Кончиками пальцев она провела по его бровям, а когда дотронулась до распухшей губы, он поморщился. — Тебе было больно, когда мы целовались?
— Совсем не больно, — соврал он. — Слушай, Нелли, пообещай мне одну вещь.
— Что угодно.
— Ты никогда больше не будешь мне врать. Даже в мелочах.
— Обещаю. — Нелли закрыла ему рот поцелуем.
Летняя жара давно требовала грозы, и вот за окном блеснула молния, и новый влажный порыв ветра принес с собой запах дождя. Свеча погасла, догорев, а луны давно уже не было видно. Дырявая москитная сетка заколыхалась над ними. Собиралась гроза. Снова блеснула молния, осветив обнаженное тело Нелли. Деймон обрушил на ее лицо град поцелуев, а его рука тем временем, лаская ее тело, спускалась все ниже.
Нелли широко раздвинула ноги и затаила дыхание, когда его пальцы проникли внутрь. Деймон понял, что нашел тайник, то чувствительное место, которое искал, и стал ласкать его. Она растаяла в его объятиях, откровенно предлагая себя, и это было не приглашение, а полная капитуляция.
— Тебе хорошо? — спросил он. — Скажи.
Ответом был лишь стон сладострастия. Деймон вошел в нее, сдерживая желание несколькими резкими движениями достигнуть долгожданного освобождения. Поэтому движения его были медленными, возбуждающе легкими, он побуждал ее раствориться в нем, слиться в единое целое. То был плотский чувственный танец. Она послушно следовала за ним. Наконец Нелли затрепетала и вскрикнула. Деймон перестал сдерживаться и дал волю давно сдерживаемому желанию.
Он расслабился, продолжая держать Нелли в своих объятиях, и удивился тому, насколько хорошо ему на этой старой узкой кровати рядом с любимой женщиной. Он осторожно положил руку на живот Нелли.
— Нелли!
— Что? — Она уже погрузилась в сладостную дрему.
— Мы ведь уже были вместе, — начал Деймон, еще не зная, как она отнесется к его словам. — Может, ты уже носишь ребенка?
— Нет, не беспокойся. — Она завозилась, пристраиваясь поудобнее у него под боком. Глаза при этом так и не открыла.
— Ты уверена?
— Совершенно уверена, — пробормотала она, снова впадая в сон.
«До сегодняшней ночи», — чуть не произнес вслух Деймон, но удержался. Однако мысль о том, что Нелли, возможно, носит его ребенка, не выходила у него из головы. Он представил себе синеглазых сыновей и дочек с темными кудрями, как у Нелли, танцующих вокруг рождественской елки в Роузвуде, для него и отцовство, а также брак и семья предстали в новом заманчивом свете.
Деймон никогда не думал о том, каково это — быть отцом. Он почти не помнил собственного отца, а его дед отказался жить с ним под одной крышей. Он не очень-то и понимал, что это значит — хороший отец. Но одно Деймон знал точно: если он когда-нибудь станет им, то никогда не повернется спиной к своим детям. Никогда.
Деймон тоже задремал, но уснуть так и не смог. Тело было полностью удовлетворено, а сердце все еще испытывало тревогу. И хотя он не мог осуждать Нелли за сокрытие постыдных фактов, он хотел быть абсолютно уверенным, что знает всю правду. Он хотел знать, кто крал ценные вещи из Роузвуда.
Деймон осторожно дотронулся до синяка на лице Нелли. Она вздохнула и положила руку ему на талию.
В каком бы подозрительном деле она ни была замешана, он все поймет и все простит, только если она будет правдива с ним. И если она вернется с ним в Роузвуд.
Нелли медленно просыпалась после долгого крепкого сна — в этот раз без всяких сновидений. Ей не очень-то хотелось двигаться, хотя она поняла, что Деймона уже нет рядом. Она услышала приглушенные голоса, звук тихо закрывающейся двери. До ее слуха дошел шелест бумаги, а затем чьи-то тяжелые шаги. Слегка встревоженная, она перевернулась на другой бок и обнаружила у кровати Деймона, разглядывающего ее сквозь москитную сетку. Он был полностью одет — в белоснежную рубашку с галстуком, синий сюртук и серые брюки.
