Не обращая внимания на ругательства, нападающие стали добавлять камни на заднюю часть черепахи. Затем они вновь ее толкнули, и под стенами замка раздался их радостный вопль, ― передние колеса коснулись противоположного края рва. В ответ со стен замка после небольшой паузы раздался свист, и в сторону черепахи полетели камни. Однако никакого вреда гигантскому сооружению они не смогли нанести.
С высоты стены граф Норис видел, что длины черепахи хватит, чтобы достигнуть передним краем стены, а задние колеса все еще будут стоять на другой стороне рва.
— Все рассчитали, сволочи, — воскликнул он, и с ненавистью посмотрел на невысокий холм, где около раскинутого шатра, поблескивая латами, стояли четыре всадника.
Черепаха уперлась в стену, и сверху полетели камни, полилась горящая смола и кипяток. Мокрые шкуры зашипели, а камни, упавшие на крышу громоздкого сооружения, только увеличивали прочность сооружения. Посередине этой конструкции были сделаны специальные мостики, и нападающие могли беспрепятственно перемещаться через ров к стене замка. Снизу раздались глухие удары в прочную каменную стену.
— Они ничего не смогут сделать, — ухмыльнулся граф, разговаривая с храмовником, который также взошел на стену,― замок стоит на скале, подкоп невозможен. За десять фунтов был нанят самый лучший мастер для руководства строительством замка. Он знал свое дело!
― Все равно их слишком много возле стен Тагеля. И окружили его плотным кольцом. Что ты скажешь об этих воинах, что нанял граф Девон? Как они дерутся? Ты ведь знаешь тут всех мало-мальски приличных наемников.
― Я вижу герб сэра Деннета, знаю его дружину. Дерутся как сущие дьяволы.
― Плохо, что я не могу вызвать своих рыцарей! О, если бы иметь сейчас среди защитников замка пятьдесят моих тамплиеров. Быстро бы эти подлые псы побежали от стен замка. Хотя, зачем нам сражаться… есть одна хорошая идея! Идем, навестим нашу красотку! ― хитроумный прецептор изложил свой план, и граф Норис сразу же повеселел.
— Эй, наездники дохлых черепах! — закричал он со стены вниз, — передайте барону фон Эйнштайну, что его русская красавица у меня! И сама она согласилась остаться в моем замке…надоел, говорит, бедный барон! Здесь, в Тагеле, ей получше будет! Подождите немного, завтра она сама вам это скажет.
Радмилу почти втолкнули в комнату, но черноволосый храмовник поднял руку, останавливая чрезмерную ретивость своих слуг. Дверь бесшумно затворилась, и они остались вдвоем. Пленница продолжала стоять, как завороженная глядя на красавца прецептора. Ни один мужчина на ее памяти не выглядел таким зловеще-опасным, как этот франк.
В конце концов, чего она так боится?
― Что вам угодно, милорд? — изящные брови молодой женщины гневно изогнулись, но, рассерженная, она стала еще привлекательней.
Армель холодно улыбнулся.
— Не стоит так волноваться, дорогая…ничего сверх того, что мужчине требуется от женщины.
— Как вы смеете предлагать такое замужней женщине! — щеки Радмилы стали покрываться багровым румянцем.
― Если это единственное препятствие…. мне нетрудно сделать тебя вдовой, ― самодовольно рассмеялся храмовник.
― Мой муж пожалуется на ваши действия королю! Вам не сдобровать!
— Я предполагал, что будет сопротивление, — усмехнулся франк, — но так становится еще интересней.
Мужчина подошел к красавице и взял ее за руку.
Радмила хотела вырваться, но надменный тамплиер грубо завернул ей руку за спину, одновременно притянув к себе. Его узкие губы приблизились вплотную к ее щеке.
― Я презираю вас! Я знаю, что вы ненавидите моего мужа, так как мстите за свой проигрыш….
Невозможно было описать тот неистовый гнев, который мгновенно вспыхнул на смуглом лице прецептора.
— Вы зря так себя ведете, миледи. Если бы на вашем месте был мужчина…словом, он бы очень пожалел о своих словах! Но поскольку вы очень красивы, я буду снисходительным. Забудем о прошлом! Лучше выслушайте мои предложения.
Армель слегка ослабил свою хватку, и Радмиле удалось вырваться из его рук. Мужчина не стал ее преследовать, а устроился около камина, опершись на его крышку.
— Как рыцарь Храма, я не могу жениться, но мне нужна подруга, — продолжил он. — Ты сияешь как драгоценный алмаз среди этих рыжих бесформенных англичанок и будешь мне достойной парой. Я научу тебя истинным ценностям. Власть — вот самое сладкое! Слаще может быть только безграничная власть.
— Зачем она вам? — ужаснулась Радмила.
— Мы, рыцари святого Храма возвышаемся над всеми остальными людьми, как бог возвышается над нами! — холодно проговорил прецептор, — и никто не сможет препятствовать нашим желаниям. Мы ограничены только собственной фантазией. На своих собраниях мы смеемся над этим ничтожным людским стадом и презираем их жалкие добродетели.
— За что вы так ненавидите всех? Пусть они и не обладают такой властью, все же их также как и вас создал бог….. и без них над кем вы будете властвовать?
— Свиней тоже создал бог, чтобы мы их убивали и ели, — Армель улыбнулся такой леденящей улыбкой, что по спине Радмилы побежали мурашки.
— Я, например, не испытываю ненависти к свиньям, — пробормотала женщина, — но все же… откуда вы взяли, что имеете право на власть над остальными?
— Мы сами взяли это право, силой своего ума и оружия….. пусть попробуют отнять его у нас. Я предлагаю тебе разделить со мной наслаждение властью!
— Я не ценю удовольствия такого рода, — Радмила махнула рукой, — у меня есть муж, которого очень люблю, и я останусь ему верна.
— Значит, ты его очень любишь…. Тогда я поступлю иначе, — тамплиер мерно зашагал по комнате, — вот залог моего успеха! — он извлек из шкатулки несколько небольших свитков.
При виде этих пергаментов сердце резко дрогнуло.
Да, это печать Ульриха! Я видела ее, когда он запечатывал свои письма.
— Неосторожный граф Девон вел переписку с твоим глупым мужем, — Армель поднял свитки над головой, а затем развернул один из них и улыбнулся, — здесь упоминается имя королевы! И, ох как упоминается! Еще высказываются мысли о необходимости объединить баронов, чтобы оказать сопротивление скупому рогоносцу, так величает граф Девон и его друзья нашего уважаемого сюзерена Его величеству будет очень интересно ознакомиться с содержанием этих посланий. Твоему дураку немцу и его другу не сносить головы!
— Это мерзко и недостойно дворянина! — прошептала Радмила.
— Это мудро, — резко перебил ее прецептор, — использовать промах врага. Ты можешь спасти этих безмозглых писак, если добровольно подчинишься моим желаниям.
