— Она молода, красива. Она выживет. Я для нее всего лишь безумное увлечение, игра с огнем, и она переживет это. Сомневаюсь, чтобы из этого что-то вышло. Я даже не ожидал, что она… она…
— Полюбит тебя, такого грубого, подлого негодяя, — сухо закончил Дадли.
Глаза Тайрона сузились.
— В том числе.
— Но один из самых твоих главных недостатков, конечно, — это отсутствие голубой крови в твоих венах? Да?
— Конечно, это серьезное препятствие.
— Когда она ухаживала за тобой в башне, где ты лежал беспомощный, и готова была пустить пулю в любого, кто войдет, мне не показалось, что ее слишком волновало, к какому обществу относится она, а к какому — ты.
— Это спорный вопрос. — Тайрон упорствовал. — У меня есть и свое собственное мнение.
— В общем, на тебя это не похоже, чтобы отказаться от нее так легко. Черт возьми, ты не можешь пойти к Росу, поджав хвост и подставив шею под веревку, на которой тебя вздернут!
— Я не собираюсь умирать в петле.
— Спасибо, Господи, хотя бы за это!
— Даже сама мысль о виселице для меня оскорбительна. Я бы предпочел закончить жизнь с пулей в голове или острым клинком в сердце. Это правда, я говорю тебе как на духу, Робби.
— Великолепно! — Дадли раздраженно всплеснул руками. — Может быть, для встречи с ним ты нарисуешь мишень на груди — как раз на уровне сердца? — Дадли подозревал, что скажет друг в ответ на его тираду, и опустил руки, потом посмотрел на мрачное лицо Тайрона. — Все это несерьезно.
— Если я разозлю его как следует, он может предложить мне сразиться с ним.
— Он отличный стрелок и прекрасный фехтовальщик. И он никогда не проигрывал, ни одного поединка.
— Я не сказал, что убью его, но с удовольствием бы его искалечил.
— Ты понимаешь, что мы сейчас с тобой делаем? Мы спокойно обсуждаем способ твоего самоубийства! Разве не так, Тайрон Харт?
— Ты предпочел бы разговор с пеной у рта? Это изменило бы что-нибудь?
Плечи Дадли поникли.
— Да нет, наверное. Но тогда я бы чувствовал себя гораздо лучше. Это точно.
Тайрон вышел из-за стола и хлопнул Робби по плечу.
— Взбодрись, старина, а то и у меня настроение испортится и я стану таким же кислым, как ты. Мы хорошо с тобой поработали. И мы оба прекрасно понимали, чем для нас все закончится. А это закончится непременно, рано или поздно. Только обещай мне: ты позаботишься о Рене и мальчике. И ради Бога, сделай Мэгги честной женщиной, прежде чем она отравит тебя каким-нибудь зельем.
Дадли не мог даже улыбнуться.
— Что ты собираешься сказать мисс д'Антон? — с трудом проговорил он; во рту стало сухо и горячо, и язык готов был прилипнуть к небу.
— Ничего. Только то, что я даю Росу полный мешок добытого нечестным путем богатства в обмен на Финна.
Робби пристально смотрел в бледно-серые глаза Тайрона, проклиная все на свете.
— Черт побери, ну какой толк…
Тайрон снова похлопал его по плечу и вернулся к столу.
— Мне лучше всего сесть за бумагу, а не сотрясать воздух понапрасну. Может быть, ты попросишь Мэгги приготовить коктейль для меня, тот, с ирландским ликером? Никогда в жизни я еще не писал подобного признания; прямо не знаю, как поступить — перечислить все заслуги или ограничиться основными моментами блестящей карьеры?
Робби покачал головой; он смолчал, потому что не знал, какие слова сорвутся сейчас с языка. Он быстро вышел из библиотеки, хромая сильнее обычного, и когда Тайрон посмотрел ему вслед, то увидел вдруг, что одно плечо у него выше другого. Оставшись один, Тайрон Харт повернулся к окну и стиснул кулаки так, что побелели костяшки пальцев и казалось, они вот-вот прорвут кожу.
Тайрон Харт все еще сидел за столом и писал, когда вошла Рене, застав его за столь непривычным занятием. Очевидно, она только что проснулась: на лице сохранились розовые полосы от подушки, а волосы были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. Она пришла к Тайрону в его китайском шелковом халате, он был не по росту длинным, подол тащился по полу, словно шлейф, и лишь на долю секунды из-под шелка мелькнули матовые ступни. Было ясно, что под халатом ничего нет, и когда Тайрон увидел, как струится мягкий шелк, как он подчеркивает все нежные изгибы прелестного тела, он почувствовал щемящую боль в груди, и эта боль — он знал это, не имела ничего общего с недавним ранением и тугой повязкой.
— Я заснула, — призналась Рене. — А когда проснулась, вас уже не было.
Тайрон собрал листы бумаги и аккуратно сложил, перед тем как спрятать их в кожаную папку.
— Я пришел бы через минуту-другую. Я… так, написал несколько писем деловым партнерам. Я ведь как-никак дорожный инспектор, до завтра по крайней мере, и есть некоторые вещи…
— Вы нашли Роса? Вы с ним встречались?
Рене стояла так близко от него, что ему стоило лишь протянуть руки и усадить ее к себе на колени.
— Да. Да. Все устроено.
— Он освободит Финна?
— Он захотел немного больше того, что я рассчитывал ему отдать, — Тайрон пожал плечами, — но в конце концов мы сошлись в цене. Все, что осталось сделать, — это договориться о месте, где произойдет обмен. И вы получите вашего господина, Финна обратно.
— А Рос?
— Рос… Станет очень богатым человеком.
— Это все, что он хотел? Деньги?
— Неужели вы думали, что он так предан своей профессии? И долгу? — Рене пристально смотрела ему в глаза, и он испугался, что она обнаружит в них лишнее; он со вздохом добавил: — У меня есть и неважные новости для вас, мамзель. Кажется, ваш дядя возвращается в Лондон, и, черт побери, он очистит хранилище, чтобы ему не начали задавать слишком много вопросов.
— Он может это сделать? — спросила Рене.
Тайрон стиснул зубы.
— Я полагаю, вы могли бы обратиться в суд, но для этого потребуется много времени. Я пользуюсь сведениями Роса; он сказал, что на следующей неделе они оба исчезнут и окажутся там, где никакой кредитор или суд не сможет их найти. Это, конечно, несправедливо, но сколько вы можете истратить за одну жизнь? Даже после того, как я заплачу Росу, у нас останется более чем достаточно. И вы будете жить в полной роскоши, как и приличествует герцогу и его семье.
Рене следила за его руками, скользящими к поясу на ее талии. Поглощенная тем, что он ослабляет узел, она едва не пропустила самый важный момент из сказанного.
— У нас? — шепотом переспросила Рене, снова взглянув на его руки. — Вы говорите… у нас?
— Вы ведь не думаете, что я ввязался во все эти неприятности только ради того, чтобы увидеть ваше отплытие? Я не собираюсь оставаться на пристани наблюдателем. Мы с Робби обсудили все, и мы думаем, что Портсмут — самая лучшая ставка. Там обычно полно судов, которые ходят в разные экзотические места. Я служил на одном частном судне — я ведь уже упоминал об этой странице моей биографии? Во всяком случае, я не прочь снова взглянуть на Вест-Индию. Там всегда светит горячее солнце и течет прохладная вода, бриз чист, и там… — Тайрон наклонился, прикасаясь губами к родинке-сердечку, которую он высвободил из-под шелка, — вы можете плавать нагой вместе с дельфинами. Я помню, вы упомянули Новый Орлеан, и, конечно, вы хотите отправиться и туда, если вы жаждете пить чай с лимоном и снова носить тугие корсеты…
