Наши каюты были расположены далеко от кают детей, и мы вволю предавались любви.
Средиземное море раскрылось перед нами во всей своей мягкой красоте. Я заметила, что Санчо и Коринна взволнованы. Коринна впервые должна была увидеть родину своей матери, Санчо уже бывал здесь и считал Испанию своей родиной. Мы увидели мягкую линию берега; деревья, на которых росли маслины и апельсины; красивых людей с горделивой и изящной осанкой.
Наш корабль пришвартовался к Кадисскому порту. Переодевшись, мы сошли на берег. Мы заранее известили о нашем приезде письмом из Америки, посланном на корабле, отплывшем в Испанию немного раньше нашего. На этом корабле плыли Большой Джон и Нэн Бриттен. Сейчас они встречали нас в Кадисе. Эти расторопные и верные слуги уже успели нанять для нас дом и прислугу.
Мы разместились в каретах и поехали.
В Кадисе мы намеревались пробыть не так уж долго. Затем Санчо предложил, взяв с собой слуг, отправиться в Андалусию. После наш путь лежал на север – в старую столицу Бургос. Далее Санчо настоятельно советовал посетить Саламанку, Толедо и Мадрид – столицу испанского королевства.
А пока мы, все же утомленные плаванием, ехали в наш новый дом.
Зрелище, открывшееся нашим глазам, было чудесным. Изящная белая постройка, опоясанная террасой, утопала в зелени апельсиновых деревьев. Дом находился на склоне холма.
Едва наши кареты приблизились к металлическим решетчатым воротам, как навстречу нам вышли слуги. Нэн и Большой Джон знали кого нанять. Чувствовалось, что наши новые слуги прежде служили богатым и знатным господам.
Мы едва успели бросить взгляд на гостиную – просторную комнату, обставленную в парижском вкусе. Затем поспешно разошлись по своим комнатам – привести себя в порядок и переодеться.
В своей комнате я нашла чистую постель, горячую воду, зеркала. Я не сомневалась, что и остальные устроены не хуже. Горничная кончала причесывать меня, когда в дверь постучала Коринна.
– Проведаем детей, Эмбер, – предложила она. – Посмотрим, как они расположились.
Разумеется, я согласилась.
Мы отправились в комнаты детей и нашли, что и там все в идеальном порядке. В столовой, предназначенной специально для них, дети, уже умытые и переодетые, обедали под присмотром верной Нэн, по которой они уже успели соскучиться за время плавания.
– Мама! – вскочила мне навстречу Сьюзен. – После обеда, можно мы погуляем в саду? Можно? – требовательным голосом повторила она.
Но я не видела ничего дурного в том, что дети будут играть в этом прелестном саду, так живописно раскинувшемся перед домом. Коринна тоже не возражала.
– А здесь есть индейцы? – выпытывала неутомимая Сьюзен. – Нас не похитят, как Мелинду?
Брюс, самый старший из детей, засмеялся.
– Какая ты дурочка, Сьюзен, – бросил он сестренке. – Индейцы есть только в Америке. А мы сейчас в Испании, в Европе. В Европе нет индейцев.
– Почему? – полюбопытствовала непоседа Мелинда.
Брюс немного растерялся.
– Ну! Потому что они не живут в Европе, они живут в Америке.
– А почему они не живут в Европе? – не отставала Мелинда.
– Но мы ведь не живем в джунглях! – парировал Брюс.
– Но мы ведь приплыли сюда на корабле, – заявила Мелинда. – Почему же индейцы не могут приплыть?
– Они не умеют строить корабли, – вмешалась я.
– Но ведь и мы не умеем, – возразила Мелинда. – Разве ты, мама, или тетя Эмбер, или Санчо и Этторе могут построить хоть один корабль?!
– Нет, – улыбнулась Коринна; она качала на коленях младшего сынишку, который был еще слишком мал для того, чтобы принимать участие в подобных дискуссиях. – Нет, мы, конечно, не можем построить корабль. Но у нас есть деньги, и мы можем купить или нанять корабль.
– А почему индейцы не могут купить или нанять? – Мелинда окинула мать пытливым взглядом.
– Они бедные. У них нет денег, – пояснил Брюс.
– Но ты же сам говорил, что в Америке в джунглях и в горах есть золото! – уличила его Сьюзен.
– Индейцы не сумеют его найти, для этого нужны лопаты, кирки. И надо знать, как добыть золото, а индейцы не знают, – сказала Коринна.
Я поняла, что детям уже вовсе не интересно, есть ли в Испании индейцы. Их просто увлекает сам спор. Им нравится нанизывать вопросы, один за другим.
– Можете спокойно гулять в саду, – я поднялась и направилась к двери. – Индейцы вас не похитят.
– Жалко! – воскликнула Сьюзен.
Мы с Коринной рассмеялись и вышли из комнаты. Коринна пошла в детскую – помочь няне уложить маленького Джона. Я отправилась в гостиную.
Слуги накрывали на стол в столовой. Наши мужчины, Санчо и Этторе, возможно, задремали в своих комнатах. Я осмотрела дом. Столовая с огромным круглым столом посредине комнаты выглядела совсем по-английски. С террасы открывался прекрасный вид на зеленую равнину. Солнце уже начало клониться к закату.
Наверное, я задержалась на террасе, любуясь пейзажем. Голос Коринны вернул меня к действительности.
– Эмбер, пора обедать! – звала она.
Я вернулась в столовую. Санчо, Этторе и Коринна уже поджидали меня.
– Ты тоже вздремнула, Эмбер? – спросил Санчо.
– Ну уж нет! – я засмеялась. – Как можно спать, когда вокруг такая красота!
– Но мою дремоту ты должна простить, – Санчо зевнул. – Я ведь в Испании не впервые.
– Ты хочешь сказать, что тебя уже не трогает вся эта прелесть? – спросила Коринна.
– Ну конечно же, трогает. Но, кажется, я немного нездоров.
Наша с Коринной насмешливость немедленно сменилась беспокойством.
– Тебе плохо? – наклонилась к нему Коринна.
– Должно быть, я подхватил в джунглях какую-то лихорадку, – Санчо потер лоб ладонью.
– Хотел бы и я подхватить эту лихорадку, – Этторе с улыбкой смотрел на Санчо, над которым с двух сторон склонились мы с Коринной.
– Этторе, не шути так, – я приложила губы ко лбу Санчо.
– Коринна, мне кажется, у него небольшой жар, – сказала я.
– Отдохну после еды, и все пройдет, – пытался успокоить нас больной.
Мы принялись за кушанье в испанском стиле.
Нам подали рыбный суп, устриц с лимоном. Основным блюдом оказалась весьма вкусная мешанина из овощей, мяса и жареного риса с пряностями. На десерт нам подали сладкое вино, яблоки, орехи и апельсины.
Мы видели, что Санчо ест мало, и это тревожило нас.
К концу обеда я совсем приуныла. Мне стало казаться, что болезнь Санчо серьезна. Невольно мне вспомнилась страшная эпидемия чумы в Лондоне, когда я спасла жизнь Брюсу Карлтону. Я мотнула головой, отгоняя печальные воспоминания.
После обеда Этторе осмотрел Санчо.
– По-моему, ничего страшного, – констатировал он. – Всего лишь простуда. Через несколько дней он будет на ногах.
