Девер что-то проворчал в ответ.
— Это очень неприятная история, как ни посмотри! Смерть учителя музыки вызвала нескончаемую цепь несчастий. Кроме того, отношения между Гриффином и старым графом никогда не отличались теплотой. Может быть из-за того, что раньше вынужден был стоять перед графом по стойке «смирно», теперь Гриффин из одного лишь упрямства не хочет выполнять волю умершего.
Монфор задумался. Если брак сестры Трегарта еще не был окончательно решен, то это могло стать козырной картой в споре с этим упрямцем.
Взмахом руки отпустив поджидавший его экипаж, Монфор сказал:
— Мой дорогой Девер, давайте немного пройдемся. Если вы не против, у меня возникла одна идея, которая поможет нам выпутаться из создавшегося положения.
Лорд Девер как буря влетел в библиотеку Гриффина в Пендон-Плейс.
— Черт тебя побери, Гриффин! Ты должен жениться на этой Уэструдер. Должен, ты слышишь меня?
Гриффин сунул перо в чернильницу и откинулся в кресле. Любой посторонний разговор, который отвлек бы его от попыток навести порядок в хозяйственных книгах, он встретил бы с радостью, но только не упоминание о браке с леди Уэструдер.
Даже спустя столько времени от одного воспоминания о ней у него закипала кровь в жилах.
— Должен? Но почему должен? — недовольно проворчал Гриффин.
— Да потому, что, если ты на ней не женишься до конца этого месяца, «брачное министерство» выдаст ее за кого-нибудь другого!
Девер бросил на стол лист бумаги, и тот, проскользнув по поверхности, оказался перед Гриффином.
— Вот с какой бумагой тебе надо разобраться в первую очередь.
Это была брачная лицензия на его имя и на имя Розамунды. Странное чувство овладело им. Он взглянул на своего родственника, ходившего взад-вперед по библиотеке.
Лорд Девер был крупным мужчиной, и очень часто его массивная фигура вкупе с громким голосом оказывала на людей соответствующее впечатление. Однако Гриффин был крупнее своего родственника и в этом противостоянии скорее выигрывал, чем проигрывал.
Гриффин процедил сквозь зубы:
— Пусть ее выдадут замуж за кого угодно, я не возражаю.
Он потер ладонями лицо и решительно произнес:
— Давно пора с этим покончить.
— Что? — проревел Девер. — И ты еще имеешь наглость говорить мне это прямо в лицо? Это после стольких усилий и хлопот ради заключения вашего брака? И ты будешь как ни в чем не бывало стоять и смотреть, как твою невесту отдают другому?
— А что в этом такого? — немного смущенно пробормотал Гриффин.
Он знал, что благородный человек не бросает леди. Но если он не предъявляет своих прав, то разве Розамунда не вправе, причем без всякого для себя ущерба, выбрать в мужья другого? Кто станет упрекать «брачное министерство», если, махнув рукой на этот несостоявшийся брак, оно подыщет ей другого жениха? Нет, решил Гриффин, надо раз и навсегда разделаться с Розамундой Уэструдер.
Им не по пути, и черт с ней.
Ткнув пальцем в лицензию, он отодвинул от себя бумагу.
— У «министерства» всегда есть в запасе другой кандидат. Обычно так поступают всегда.
Девер фыркнул.
— Угу, по крайней мере это не молодой Лодердейл, помяни мои слова, хотя двое из этой семьи уже созрели и ищут себе невесту.
Гриффин был наслышан о том, что капитан Лодердейл едва ли не по пятам преследует Розамунду. Несмотря на свое показное равнодушие, Гриффину это не понравилось. Но почему то, что она делала, вызывало у него либо одобрение, либо неприязнь? Нет, пора избавляться от этого наваждения, и тогда он будет счастлив и спокоен.
Впрочем, он не стал мучиться, разбираясь в своих переживаниях, а просто взял и оторвал от души кусок и отбросил в сторону.
— Да, я хотел поговорить с тобой о твоей сестре, — вдруг резко произнес Девер.
Гриффин поднял голову, судорожно сглотнул и прохрипел:
— С ней все в порядке?
— Да, она жива и здорова. Речь идет о Мэлби, понимаешь?
Удивление, смешанное с непониманием, отразилось на лице Гриффина.
— Неужели не понимаешь? А следовало бы сразу понять, куда я клоню.
Гриффин терялся в догадках и молчал.
— Ты разве забыл, что она помолвлена с Мэлби еще с колыбели? — Девер задумчиво почесал подбородок. — Но тут вмешалась леди Уоррингтон. Ей очень хочется, чтобы вместо Мэлби на ней женился ее сынок. Не возражаю, это тоже очень хорошая партия, но...
От охватившего его гнева у Гриффин перехватило дыхание.
— Я так не считаю, — еле слышно ответил он. — И не позволю тебе продавать Джекс тому, кто предложит более высокую цену.
Нахмурившись, Девер уперся руками о стол и наклонился к Гриффину.
— Каким же образом ты собираешься мне помешать? Согласно воле твоего деда я ее опекун, а не ты.
Гриффин моментально опомнился. Девера можно было упрекнуть во вспыльчивости, но не в бессердечии. Конечно, Джекс должна выйти замуж, как и любая девушка в ее положении. Хотя это вовсе не означало, что она должна выйти за какого-нибудь старого ловеласа, который ей годится в отцы.
Немного успокоившись, Гриффин от угроз перешел к просьбам:
— Пусть она проведет хотя бы один сезон в свете. Предоставь ей возможность выбора, пусть небольшую, но это лучше, чем ничего.
Девер покачал головой.
— Нет, я склонен согласиться с требованиями Мэлби. Впрочем, еще совсем немного, и старый осел протянет ноги, и тогда твоя сестра будет свободна. — Девер вынул из кармана табакерку и как бы невзначай обронил: — Впрочем, если ты сочтешь для себя возможным жениться на леди Розамунде...
Все сразу стало ясно. Гриффин вскочил на ноги и, вспыхнув от гнева, угрожающе произнес:
— Негодяй, ты меня шантажируешь.
Девер тоже приподнялся и твердо посмотрел ему в глаза.
— Шантажирую? Что за чушь! Позволь мне лишь напомнить тебе о твоих обязанностях перед благородной леди. И если я вынужден твердить тебе о них, то скорее негодяй ты, а не я. Гриффин, пойми меня правильно: мне ничего не стоит выдать твою сестру за Мэлби, тогда как разорвать с ним помолвку очень трудно, — но я согласен на все, если ты женишься на леди Розамунде.
Девер чуть помолчал.
— Итак, что ты решил?
Гриффин заскрипел зубами от злости. Девер не был жесток, но порой из-за своего упрямства мог поступать опрометчиво и даже во вред самому себе.
Черт бы побрал старого графа Трегарта за то, что не сделал его, Гриффина, опекуном Джекс! Деверу, как троюродному брату, не было никакого дела до судьбы Джекс. Впрочем, Девер никогда не думал о счастье своих родственников, его волновало лишь одно — возвышение и обогащение рода Деверов.
