С болью в сердце она призналась себе, что их детское чувство товарищества, пожалуй, уже не сможет возродиться. Возможно, так и должно быть. Сестры Садерленд больше не были подружками принцессы Виктории; они были всего лишь подданными ее величества.
— Джордж открыто не повинуется мне, — сказала королева. — Этот человек — самый настоящий негодяй, у него нет никакого уважения к власти. Я думаю, он затевает что-то нехорошее и, скажу вам откровенно, опасаюсь того, что он может сделать.
Эти слова еще больше усилили ощущение нереальности. Конечно, королева Англии не могла сидеть в этой жалкой гостиной, на потертых подушках старого дивана, пить чай из чашек, из которых пили простые люди, и обсуждать подробности возможной измены при дворе.
— Но и с вами, и без вас, ваше величество, — сказала Лорел, — трон не может перейти к Джорджу Фицкларенсу. Не может, потому он…
— Незаконнорожденный, — закончила фразу Виктория, подняв бровь. — Не секрет, что в семействе Ганноверов законные наследники были так же редки, как маргаритки зимой.
Она помолчала и пила чай, внимательно оглядывая каждую из сестер. Дэш, которому надоело выпрашивать кусочки с тарелки своей хозяйки, свернулся у камина, уткнувшись носом в лапы.
С грустной улыбкой Виктория отставила чашку в сторону.
— Несколько лет назад, когда я узнала, какое будущее ожидает меня, я сказала вам, что вы, когда нас могут слышать, не должны называть меня по имени. Вы всегда помнили об этом и соблюдали это правило. Но сейчас мы совсем одни. Нас никто не услышит, даже мои лакеи.
Лорел увидела, как ее собственные мысли отразились на лицах ее сестер. Да, когда-то они были очень близки. Но это было до того, как чрезвычайные обстоятельства проложили пропасть между ними. Мысль о том, чтобы обращаться с их королевой как с равной…
— Причина, по которой я решила встретиться с вами, далека от соблюдения приличий, — сказала Виктория. — Даже королева должна подчиняться определенным правилам, и, приехав сюда, я нарушаю некоторые из них. Две фрейлины, сидящие в моей карете, охотно солгут ради меня, не важно, по каким причинам. Мои лакеи тоже. Остальные во дворце верят, что я лежу в постели с головной болью. — Выражение ее лица стало серьезным и сосредоточенным. — Как я уже сказала, мне больше некуда пойти. Никто никогда не должен узнать, что я просила у вас помощи. Но я обращаюсь к вам, потому что несколько лет назад вы дали мне обещание навсегда остаться моими верными друзьями. Моими тайными друзьями.
— Навсегда, — убежденно повторила Лорел. — Вы можете положиться на нас… Виктория.
Остальные выразили свое чистосердечное согласие.
— Хорошо. Значит, в этой комнате я всего лишь подруга вашего детства, которая просит вашей помощи.
Ее серьезный тон оставил у Лорел дурное предчувствие.
— Ваш кузен угрожал вам?
— Не открыто, — ответила Виктория, — но можно сказать, что да. Или он, возможно, думает, что доклады о его наглых заявлениях и вызывающем поведении не доходят до моего двора. Пьянство, попойки и общение с людьми с сомнительной репутацией — все это непристойно. Не говоря уже о невыносимо неприличном отношении лично ко мне. Я полагаю, он получает огромное удовольствие, унижая меня в глазах моих подданных, надеясь представить меня неумелым правителем.
— Но его выходки не стоят вашего внимания, — Уиллоу встала, чтобы предложить всем к чаю блюдо с бисквитами. — Может быть, если вы не будете обращать на него внимания, ему надоест дразнить вас.
— Хотела бы я поверить в это. — Виктория взяла с подноса бисквит и откусила кусочек. — Две недели назад я позвала его ко двору, и знаете, как он на это ответил?
Лорел и сестры покачали головами.
— Проигнорировал меня. — Виктория сглотнула, прижала ладонь к груди и изобразила на лице такой гнев, что Лорел вздрогнула. — Меня, свою королеву! Такое наглое неповиновение недопустимо. Это выходит за рамки того, что я могу перенести. Понимаете, здесь есть определенные тонкости. В этой стране существуют фракции, которые желали бы совсем покончить с монархией, и я опасаюсь, что Джордж надеется побудить их к действию.
— «Радикальные реформаторы», — кивнула Лорел. Во все время правления дяди и деда Виктории недоверие к королевской семье возрастало в прямом соответствии со скандалами, возникавшими вокруг них. Непопулярные браки с иностранцами, страшная расточительность, измены, безумие… все это разжигало растущее недовольство среди некоторых слоев населения, особенно тех, кто хотел проведения демократических реформ, как в Америке.
Виктория кивнула:
— Именно так. А поскольку я молода и всего лишь женщина, эта чернь считает, что наступил удобный случай навязать людям свои взгляды.
— Но если ваш кузен и в самом деле замешан в своего рода измене, — сказала Лорел, — то не следует ли вам сообщить об этом премьер-министру?
— Да, — вставила Айви, — наверняка мистер Мельбурн может все исправить.
— Боже мой, нет! — взволнованно возразила Виктория. — В этом деле мне надо действовать тихо. Чтобы никто не знал. Слухи, что кто-то в моей собственной семье состоит в заговоре против меня, только подогреют разговоры о том, что у Ганноверов все продажно и несколько поколений устраивают заговоры друг против друга. Это только вызовет шум, который настроит народ против меня.
Лорел посмотрела в свою чашку с чаем, который уже остыл, и затем снова их с Викторией взгляды встретились.
— Чем мы можем помочь?
— Сейчас Джордж находится в Бате. Лорел, я надеюсь, ты согласишься поехать туда и немножко… э… пошпионить. Я хочу, чтобы ты узнала, что он собирается делать. И, если сумеешь, попробуй отговорить его от глупостей, в которые он ввязался.
Лорел еще не пришла в себя от изумления, как Айви вскочила на ноги и разбудила дремлющего Дэша.
— А как же все мы? Вы же не можете думать, что мы будем сидеть дома, в то время как наша сестра…
— Да, мы тоже поедем. — Фиалковые глаза Холли вспыхнули от возбуждения, и она захлопала в ладоши. — Все это звучит ужасно интересно и даже романтично.
— Айви, Холли, пожалуйста, будьте серьезнее. Это не игра. — Лорел знала, что должна немедленно погасить энтузиазм сестер, иначе они последуют за ней до самого Бата. — Совершенно очевидно, что Виктория не может послать нас всех, ибо как это будет выглядеть, если в обществе неожиданно появятся сразу четыре никому не известные особы?
— Лорел права, — сказала Виктория. — Появление одной еще можно легко объяснить. Молодая вдова из провинции, недавно снявшая траур. Возможно, жена сквайра, который не был известен в свете. Появление всех вас только все усложнит, и если одна из вас перепутает ваши истории, это вызовет у моего кузена подозрения.
