– Я люблю тебя.
– И я тебя тоже люблю, – выдохнула она и поманила его согнутым пальцем – как же это неприлично! – Иди сюда, и я поцелую тебя так, что ты никогда этого не забудешь.
И поцеловала.
Эпилог
Королева Черновласка пошла на конюшню и увидела в дальнем конце старшего конюха, чистившего ее любимую кобылку. «Мои женихи все сбежали, Йен», – сказала она.
Старший конюх немного удивился. «Вам известно мое имя, Ваше Величество?»
«О да. – Она подошла ближе. – Интересно, а ты смог бы ответить на один вопрос?»
«Я постараюсь».
«И что заключено в моем сердце?»
Старший конюх бросил скребницу и повернулся к королеве. Он серьезно посмотрел на нее темными карими глазами. «Любовь, Ваше Величество. Ваше сердце наполнено любовью». Она надменно подняла брови. «В самом деле? А не скажешь ли мне, что в твоем сердце, Йен?» Он подошел ближе и взял ее изящные белые руки в свои, большие и мозолистые. «Любовь, Ваше Величество. Любовь к Вам». «Тогда, я думаю, тебе следует называть меня Черновласка, не так ли?» – прошептала она и поцеловала его.
Он запрокинул голову и засмеялся. «Я далек от совершенства, моя дорогая Черновласка, но я буду самым счастливым человеком на свете, если ты возьмешь меня в мужья». – «А я буду самой счастливой женщиной на свете, став твоей женой». Королева улыбнулась в ответ, и ее сердце переполнилось радостью. Она приподнялась на носки, чтобы прошептать ему на ухо: «Не думаю, что мне по-настоящему хочется совершенства». Из сказки «Королева с черными как вороново крыло волосами».
– Маму-у! – визжала Мэри Дарлинг, опрокидывая жестяные кружки, которые Сайленс сложила для нее на полу в кухне.
Кружки падали и звенели, а маленькая девочка в восторге хлопала в ладоши.
– Господи, как громко, – сказала Сайленс, с любовью глядя, как малышка подпрыгивает, сидя на полу.
– Исё! Исё!
– Хорошо, мы сложим их еще раз, а потом, юная леди, вам пора немного поспать. – Сайленс знала, что, хотя Мэри Дарлинг очень не любила спать днем и всячески сопротивлялась, сон шел ей на пользу.
– Ты сегодня выглядишь повеселее, сестра. – На кухне появился Уинтер и положил на стол стопку книг.
– Разве? – Сайленс чувствовала, что с тех пор, как умер Уильям, Уинтер пристально за ней наблюдает.
– Да. – Уинтер вдруг скорчил Мэри страшную рожицу, на что девочка залилась смехом. – Тебе идет этот чепчик.
Сайленс печально улыбнулась. Она знала, что дело не в чепчике, а в маленькой Мэри Дарлинг. Нельзя позволить себе окунуться в горе, когда у тебя на руках такой резвый ребенок. Наверное, это и к лучшему. Она погладила пальцем атласную щечку Мэри. В конце концов, жизнь должна продолжаться.
– Опять жаркое? – Уинтер заглянул в котелок на плите.
– Мясо с капустой, – ответила Сайленс.
– Хорошо. – Хотя Уинтер вроде и не замечал, какое перед ним ставят блюдо, но подобно всем мужчинам очень ценил вкусную еду. – Пойду умоюсь до обеда.
– Поторопись, – крикнула она ему вслед. – Мне еще надо уложить Мэри.
Он махнул рукой, показывая, что услышал ее.
– Будем надеяться, что дядя Уинтер не зачитается книжкой, – сказала Сайленс, глядя на Мэри.
Девочка в ответ громко засмеялась и опрокинула жестяную кружку.
– Миссис Холлингбрук! – На кухню вбежал Джозеф Тинбокс, один из старших мальчиков. – Посмотрите, что я нашел на ступенях.
И протянул маленькую деревянную коробочку.
Сайленс уставилась на принесенную вещицу, словно на гадюку. С того утра, когда произошли беспорядки, на пороге приюта, к счастью, больше не находилось подношений. Сайленс надеялась, что даритель забыл о них.
– Я открою? – с нетерпением спросил Джозеф.
– Нет, – ответила Сайленс, как ей показалось излишне строго. – Разве ты не должен быть на уроке? – И выразительно на него посмотрела.
Мальчик скорчил недовольную гримасу, но послушно поковылял на урок.
Сайленс дрожащими пальцами взяла коробку и подняла крышку. Внутри лежал локон волос, перевязанный алой ленточкой. Она двумя пальцами подняла локон, но никакой записки под ним не было.
– Чей же это? – прошептала она, глядя на девочку.
Иссиня-черный локон был очень похож на волосы Мэри Дарлинг, густые кудряшки которой тоже были чернильно-черными.
Сайленс поднесла локон к головке девочки, пока Мэри, наклонившись, играла с жестяными кружками.
Волосы были определенно одного цвета.
Но этот локон не с головы Мэри Дарлинг. Сайленс знала бы, если кто-нибудь срезал бы его, да и волосы у Мэри еще короткие. Нет, этот локон – длинный, красиво завивающийся. Женщина с такими волосами…
Сайленс вдруг в ужасе выронила локон.
А если это мужчина? Она знала одного мужчину с длинными вьющимися, чернильно-черными волосами. Сайленс, потрясенная, смотрела на девочку, игравшую у ее ног. Девочку, за которой вот уже семь месяцев ухаживала, с которой играла и которой пела песни, словно собственному ребенку. Ребенку, к которому она прикипела всем сердцем.
Волосы Мэри были в точности такими же, как у красавчика Микки.
notes
Примечания
1
mater (лат.) – мать, матерь (ср.: альма-матер) – школьный жаргонизм. (Здесь и далее примеч. перев.)
2
Район проживания лондонских бедняков.
3
Один из беднейших районов лондонского Ист-Энда.
4
Ивнинг по-английски означает вечер.
5
Древнегреческий историк, прозванный «отцом истории» (между 490 и 480 – ок. 425 до н. э.).
6
Древнегреческий историк (ок. 460–400 до н. э.).
7
touché (фр.) – ответ не в бровь, а в глаз.
8
Комедия английского драматурга У. Конгрива (1670–1729).
9
Уитсан – по-английски означает «Канун праздника Троицы».
