У Кэсси сжалось сердце.
– Но ты не поехал.
– Черт возьми, конечно, нет! – Сэмюел вскочил на ноги, как будто скопившаяся в нем злость требовала выхода. – Зачем я буду искать встречи с трусом, который обманул мою мать? Негодяем, который отказался от меня еще до моего рождения? Он больше любил своих собак, чем меня.
Глубокая боль, прозвучавшая в словах Сэмюела не могла не вызвать сочувствия. Неудивительно, что ему оказалось так тяжело занять подобающее месте в семье Кеньон. Им владела не только ненависть, но и желание любви и признания. Кэсси поднялась с кресла, обняла Сэмюела, стараясь поцелуем стереть следы страдания с его лица.
– О, мой дорогой! Ты достоин любви, и я люблю тебя всем сердцем.
Однако Сэмюел никак не прореагировал на ее признание, а лишь жестом собственника положил руку ей на живот. После продолжительной паузы он вдруг сказал:
– Только ты имеешь для меня значение, Кэсси. Ты и наш ребенок.
Удивленная, она дотронулась до его руки.
– Ты знаешь? Я сама поняла это только сегодня.
– И я тоже.
Сэмюел нежно провел рукой по изгибам ее тела.
– Я бесконечно счастлив. Ни о чем в жизни я не мечтал с такой силой, как о том, чтобы начать создание нашей собственной семьи.
«Нашей собственной семьи». Тон, которым были произнесены эти слова, исключал всех остальных, и хотя Кэсси очень хотелось броситься в его объятия, она слегка отодвинулась.
– Но мы ведь будем приезжать сюда в гости? – уточнила она. – Я хочу, чтобы наш ребенок знал всех своих родных, и, уж конечно, прабабушку.
Сэмюел отвел глаза, будто пытаясь скрыть свои мысли.
– Нет смысла беспокоиться сейчас. У нас еще будет время обсудить это позже.
Неопределенность его ответа встревожила Кэсси.
– Нет. Я хочу знать это сейчас, Сэмюел. Мы обязательно вернемся сюда? Теперь, когда я жду ребенка, особенно важно быть принятым в семью Кеньон.
Сэмюел сжал зубы и сказал, с нежностью глядя на нее:
– Мы нуждаемся только друг в друге, Кэсси. Ты, я и наши дети – наша семья. Благодаря твоему происхождению дети будут приняты в высших кругах общества. И нам не нужны никакие Кеньоны.
Его ответ был как резкий удар. «Сэмюел не изменится ни ради меня, ни даже ради ребенка», – с горечью поймала Кэсси. О жизни без мести мечтала она, а не ее муж.
Кэсси высвободилась из его объятий.
– Таков твой план был с самого начала. Ты хотел, чтобы я родила ребенка и это положило бы начало твоей собственной династии. Тебе надо было сравняться с Кеньонами.
Сэмюел и не пытался возражать. Суровый и мрачный, он стоял напротив Кэсси.
– Честолюбие не такое уж плохое качество. Благодаря честолюбию я получил то, что имею. И я добился этого без чьей-либо помощи.
– Потребность в любви вовсе не признак слабости. Но открыть свое сердце навстречу любви очень трудно, это большая работа.
На это Сэмюел ничего ей не ответил и лишь еще крепче сжал губы. Слезы застилали Кэсси глаза, превращая Сэмюела в жутковатую фигуру, которая затягивала ее в пропасть, созданную его мрачными идеями. И наконец Кэсси произнесла вслух то, что давно терзало ее:
– Значит, ты заставляешь меня сделать выбор между тобой и Кеньонами?
– Не говори глупостей. Приезжай сюда когда захочешь, я препятствовать не буду.
– Но ты не приедешь со мной?
Как могла она оставаться с человеком, который не хотел или не мог избавиться от своей ненависти к дорогой для нее семье? И хотя сердце Кэсси разрывалось на части, она заставила себя произнести роковые слова:
– Ты заставляешь меня сделать выбор, Сэмюел. И я выбираю Кеньонов.
Глава 28
НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЙ ПОДАРОК
В сумерках нас подняли на борт пиратского корабля. Мистера Монтклифа привязали к перилам на палубе, а я оказалась напротив перепуганного священника, которому велели провести свадебный обряд. Было темнр и холодно, слабые фонари мерцающим светом освещали все происходящее. Стоя между зловещим капитаном Грэндичем и бандой пиратов, собравшихся на палубе, я ничем не могла помочь мистеру Монт-клифу и, глядя на него, с ужасом – думала о его неминуемой гибели.
Вдруг я заметила блестящий металлический предмет в его связанных руках. Слава Богу, мой опекун держал в руках перочинный нож, которым пытался перерезать связывающую его веревку.
«Черный лебедь»
На следующее утро, держа в руке сложенный лист бумаги, Сэмюел спускался по лестнице, надеясь отыскать братьев, чтобы они поставили свои подписи на юридическом документе.
Это был двадцатый день рождения Кэсси. В качестве подарка Сэмюел собирался преподнести ей то, о чем она давно просила: его подпись на договоре о раздельном проживании. Перспектива эта ужасала его, все в нем противилось этому, но решение было твердым. Он должен принести жертву, должен освободить Кэсси от нежелательной для нее роли в его планах создания собственной династии. Она должна получить возможность осуществить свою мечту, переехать в собственный коттедж в пригороде, продолжать сочинять романы и самостоятельно решать свою судьбу.
«Я выбираю Кеньонов». Эти слова ужасали его. Даже сейчас у него перехватило дыхание. Боже, он не мог, не должен был потерять Кэсси! Но он уже ее потерял.
Если только он не сумеет ей доказать, что избавился от терзавшей его ненависти. Доказать не на словах, а на деле. Он должен переступить через гордость и открыть сердце братьям и бабушке. И это должны быть не пустые клятвы, он должен показать Кэсси, что действительно изменился.
Ему следует молить Бога, чтобы она захотела вернуться к нему. Она ведь говорила, что любит его, а для него главным было заставить ее осуществить его амбициозные планы. Мысль о том, что он своими руками убил ее любовь, парализовала Сэмюела.
Он не отказался от принятого решения возвратиться в Лондон и возобновить поиски убийцы. Возможно, оказавшись в привычной обстановке, он почувствует облегчение. Возможно, ему перестанет казаться, что сердце его разрывается на части. Возможно, он даже почувствует, что у него выросли крылья.
«Потребность в любви вовсе не признак слабости. Но открыть свое сердце навстречу любви очень трудно, это большая работа».
Неужели Кэсси права и все эти годы он лелеял свою ненависть только потому, что так было легче, чем приехать сюда, в дом Стокфордов, с открытым сердцем и попытаться избавиться от нее? В одном Сэмюел был твердо уверен – он не может жить без Кэсси. Никогда раньше он ни от кого не зависел, а теперь она нужна ему как воздух. Ему не надо копаться в своей душе, чтобы понять, что он любит Кэсси. Безгранично. Безумно. Безнадежно.
И все же он должен дать ей свободу. Он обязан это сделать.
