– Я требую, чтобы вы отпустили жену со мной, – возмущенно говорил Норман. – Я проделал длинный путь от Ланкашира до Лондона, разыскивая ее, и там узнал, что вы увезли ее. Это было трудное путешествие для человека с таким слабым здоровьем, как у меня.
Он выглядел примерно таким же слабым, как охотящийся крокодил.
– Вы не увидите Флору, – решительно сказал Сэмюел, – она находится под моей защитой.
– Защитой? – возмутился Норман, и лицо его покраснело так, что, казалось, его сейчас хватит апоплексический удар. – Мой сын сказал, что вы хотите сделать мою жену своей любовницей, но я этого не допущу.
– Чарлз может говорить все, что ему заблагорассудится, – сказал Сэмюел, заметив глупую улыбку на лице Чарлза.
Преподобный Норман погрозил Сэмюелу кулаком.
– Наглец! Вы еще смеете отрицать свою вину? Человек с такой подозрительной репутацией и сомнительным происхождением...
– Осторожнее в выражениях, вы говорите о моем брате, – оборвал его Майкл.
Моментальная реакция Майкла заслуживала одобрения, но Сэмюел не нуждался в защите.
– Ваш сын просто лгун, – сдержанно сказал он, – он пытается отвлечь внимание от его собственных посягательств на честь моей жены.
Чарлз вспылил:
– Вы не имеете права так говорить. Это оскорбление!
– Я принимаю ваш вызов, – моментально прореагировал Сэмюел.
Растерявшийся Чарлз не мог найти подходящих слов.
– Я... не думал, я не буду драться с человеком, который не является джентльменом, – наконец выговорил он.
Сэмюел оставил без внимания его хамство. Ему надо было провести одно исследование перед тем, как принимать решение. Он обратился к Майклу:
– Я могу попросить у вас лист бумаги?
Достав из ящика бумагу с эмблемой Стокфордов, Майкл передал ее Сэмюелу, а тот положил на стол перед сидевшими гостями чистый лист и подвинул к ним ручку и серебряную чернильницу.
– Напишите здесь свои имена, – потребовал Сэмюел. Норман нахмурился, с подозрением глядя на лист бумаги.
– Я не буду, – сказал он. – Вы можете написать любую ерунду сверху, и получится так, как будто я подписал ее.
– Я не прошу вас ставить свою подпись. Я хочу, чтобы вы написали свое имя печатными буквами, как обычно это делают дети.
Чарлз выглядел таким же растерянным, как и его отец.
– Это, наверное, какая-то ловушка, не делайте этого, отец.
– Вы сделаете это, – резким тоном произнес Сэмюел, если не хотите, чтобы я переломал вам все пальцы.
Норман взял ручку и быстро написал свое имя, Чарлз сделал то же самое, буквально вырвав ручку у отца.
Сэмюел внимательно рассмотрел написанное. У Нормана все буквы со сложными завитушками, у Чарлза, который был левшой, буквы наклонены влево. Ничто не напоминало резкий и четкий почерк таинственного поклонника Кэсси. Это, конечно, не могло служить доказательством их невиновности, однако удовлетворило Сэмюела. Он сиял сюртук и закатал рукава. Майкл сделал то же самое.
– Кого из них вы выбираете? – спросил Майкл.
– Того, кто угрожал моей жене, – ответил Сэмюел, – но я не против расправиться с обоими.
– Ни в коем случае. Я с удовольствием попрактикуюсь. Я когда-то тренировался у чемпиона по боксу, но прошло уже лет десять с тех пор, как мне удавалось дать кому-нибудь основательную взбучку.
– Что? – Норман вскочил на ноги, и вид у него был такой, как у загнанного в угол боксера. – О чем вы говорите?
В это время Чарлз тихо соскользнул со стула и направился к двери, но Сэмюел преградил ему дорогу.
– Я должен кое-что сделать, – начал неуверенным голосом Чарлз.
– Я тоже. – Произнеся эти слова, Сэмюел ударил его кулаком в челюсть с такой силой, что раздался треск.
Ошеломленный, Чарлз отпрянул, свалился на стул, а с него – на ковер, при этом голова его не переставала дергаться. Норман с ужасом смотрел на сына, затем повернулся к Майклу, который приближался к нему:
– Остановись, Стокфорд. Ты не посмеешь поднять руку на служителя Господа!
– Прочитай лучше молитву, преподобный отец, – ответил Майкл и с явным удовольствием ударил того по лицу, после чего преподобный Норман, зацепившись за решетку потухшего камина, очутился у ног Уолта.
Уолт, вскочив с кресла, расширенными от ужаса и удивления глазами смотрел на происходящее.
– Черт побери, в чем дело? Это же викарий из церкви Святого Эдмунда!
– И еще человек, который избивает свою жену. Он собственноручно сломал ей руку.
Уолт недоверчиво посмотрел на Майкла:
– Флору? Он избил Флору?
– Это случилось еще в прошлом году, – объяснил Сэмюел, сгибая и разгибая пальцы после удара. – И он согласился на договор о раздельном проживании в обмен на молчание Флоры. Только Кэсси знала об этом.
– И этому трусу никто не отомстил, – добавил Майкл. – Встаньте, преподобный отец, покажите, что вы можете сражаться не только с женщинами.
Пока Норман пытался как-то укрыться, Чарлз сделал осторожный шаг к двери, но Сэмюел схватил его за сюртук и еще раз так ударил по лицу, что затрещали зубы.
Чарлз решил использовать трюк, который, как он полагал, неизвестен джентльменам. Это был способ уличной борьбы, хорошо знакомый Сэмюелу с детства. Чарлз попытался пальцами проткнуть глаза противника, но Сэмюел опередил его, ударив кулаком в живот. Чарлз хотел поразить противника коленом, но, получив удар по носу, пошатнулся и сбил стоявший на подставке горшок с цветком, тот разбился на мелкие осколки, засыпав красивый ковер землей. Упав на черепки от горшка, Чарлз взвыл.
В другом конце комнаты Майкл расправлялся с Норманом.
Услышав женские голоса, Сэмюел повернулся и увидел стоявших в дверях кабинета Кэсси, Флору и Вивьен. Боль, которую он ощутил, увидев Кэсси, была не менее сильной, чем от удара кулаком. Взволнованный и возбужденный дракой, он шагнул к жене.
Однако, вспомнив о договоре, лежавшем у него в кармане, Сэмюел остановился. У него не было права обнять ее. Уже не было.
Вивьен подбежала к мужу.
– Что здесь происходит? – сердито спросила она. – Это же дом, а не боксерский ринг.
Сидевший на полу Норман, из носа которого капала кровь, прижимая к груди руку, пожаловался Вивьен:
– Он хотел убить меня, миледи. Он сломал мне руку. Надо немедленно пригласить врача.
– И это будет мой брат, Джошуа, – сказал Майкл, растирая костяшки пальцев. – К несчастью для вас, он, так же как и я, плохо относится к тем, кто жестоко обращается с женщинами.
Вивьен осмотрела руку Нормана, поворачивая ее в разные стороны. Она не скрывала своего недовольства происходящим.
– Вам следовало выяснять отношения в саду, а не в комнатах. А вас, преподобный отец, я попрошу покинуть мой дом немедленно.
