Лидия быстро скинула башмаки и поспешила в холл. Вир быстрым шагом направлялся к выходу.
Она на цыпочках кралась за герцогом, не обращая внимания на пораженные взгляды слуг, возившихся в холле.
Потом схватила бадью и опрокинула содержимое на мужа, лишь только он открыл парадную дверь.
И услышала всеобщий вздох.
Затем в холле наступила гробовая тишина.
Мгновение Эйнсвуд стоял, не шевелясь, пока с головы и плеч стекала грязная мыльная вода, тонкими ручейками струясь по сюртуку и капая на порог.
Затем очень медленно Вир повернулся.
– Ой, – сказала она.
Взгляд зеленых очей прошелся по слугам – горничным, прикрывающим ладошками рты, изумленно таращившимся лакеям – по живописной картине всеобъемлющего потрясения.
Осмотрел свою промокшую одежду, потом поднял взгляд на Лидию.
Затем открыл рот и разразился смехом, резко, словно выстрелил из пистолета. И далее смех перерос в оглушительный хохот, эхом отразившийся в голом холле. Вир прислонился к дверному косяку, плечи его тряслись, он попытался что-то вымолвить, но только закашлялся.
Затем, наконец:
– С-спасибо тебе, дорогая, – выдавил он. – В-весьма освежающе.
Потом выпрямился и обвел взглядом слуг, которые в достаточной мере обрели разум, чтобы начать растерянно переглядываться друг с другом.
– Что ж, такой способ прекрасно успокаивает, я так думаю, – сказал герцог. – Похоже, меня ждут перемены.
«И я верю, что они ждут тебя», – подумала Лидия, глядя, как он неспешной походкой, мокрый, проходит мимо нее к лестнице и поднимается наверх.
Этим же днем герцог Эйнсвуд с подозрительно ангельским смирением сносил ворчание и сарказм своего камердинера.
После того, как вымылся и заново переоделся, его светлость очень долго изучал свое отражение в зеркале.
– Не стоило тебе так уж утруждаться, – произнес он. – Все равно все придет в негодность, когда я полезу в окно.
– Могу ли я осмелиться внести некое предложение, ваша светлость? – спросил Джейнз. – Парадная дверь в превосходном рабочем состоянии.
– Я уже имел счастье заработать одно обливание, – напомнил хозяин. – Даже представить не могу, что она вытворит в следующий раз.
– Если бы я мог выразить свое мнение, сэр, то сильно сомневаюсь, что ее светлость имеет какие-либо возражения по поводу вашего выхода из дома.
– Тогда зачем она остановила меня?
– Она не пыталась остановить вас. Просто выказывала раздражение.
Герцог одарил Джейнза взглядом, в котором сквозило сомнение, сцепил руки за спиной и подошел к окну.
– Если бы я мог говорить откровенно, – что Джейнз в основном и делал, – вы невыносимы.
– Я знаю.
– Если она умерщвлит вас во сне, никто ни в малейшей степени не удивится, и во всей Великобритании не найдется присяжного, который мгновенно не оправдает ее. Наоборот, ее наградят высочайшими королевскими почестями.
– Я знаю.
Джейнз ждал намека на то, что же послужило поводом для выражения гнева герцогини. Но хозяин просто продолжал осматривать окно.
Подавив вздох, Джейнз оставил его и прошел в гардеробную, чтобы забрать карманные часы герцога и небольшую шкатулку, содержавшую разного рода причудливые мелочи, которые хозяин носил с собой в ущерб карманам своего превосходно пошитого платья.
Когда Джейнз вернулся в спальню две минуты спустя, окно было раскрыто, а герцога и след простыл.
Наклонившись, Джейнз поймал проблеск каштановой шевелюры среди высокого кустарника.
– Как обычно, без шляпы, – проворчал Джейнз. – Впрочем, оно и к лучшему. Все равно он бы ее только потерял.
Он поставил шкатулку и положил часы на широкий подоконник. Потом закрыл окно, поскольку день был прохладный и мокрый, и намечался дождь.
«Думаю, случится чудо, если самым худшим в его положении окажется промокнуть под дождем, когда он вернется домой».
Поглощенный мыслями о всевозможных одинаково ужасных сценариях Джейнз вышел из спальни, напрочь забыв о вещицах, оставленных на подоконнике.
Известная контора Ранделла и Бриджа имела достойный опыт обращения с высшими кругами, включая в первую очередь его королевское величество, и ее приказчики не выказали ни единого признака смятения или тревоги при виде входившего устрашающе огромного джентльмена, тащившего на буксире черного мастиффа размером с небольшого слона.
– Брось, Сьюзен, – уговаривал Вир, – ты же можешь двигаться куда проворнее, когда поблизости Трент.
Он дернул за поводок, и ворчавшая Сьюзен соизволила пересечь порог дома номер 32 на Лудгейт-Хилл.
Затем она присела, опустила голову на передние лапы и издала страдальческий вздох.
– Я тебя не заставлял увязываться за мной, – произнес Вир. – Ты сама начала скулить, и пришлось тебя пожалеть.
Очевидно, собака появилась – предположительно вместе с Бесс и Милли – в какое-то время после того, как Вир поднялся наверх, чтобы вымыться и переодеться. Она бродила по саду с грифелем в пасти, когда он обнаружил ее. Вир ее погладил и направился к воротам. Сьюзен побежала за ним. Когда он попытался закрыть перед ней ворота, она принялась скулить.
– Ты загораживаешь дверь, – увещевал он сейчас. – Вставай, Сьюзен. Ну-ка, встань.
Хор мужских голосов заверил его светлость, что собака вовсе не перегородила путь.
– Да не в том дело, – пояснил герцог. – А в том, что она устраивает это специально назло мне. Можно подумать, она бежала всю дорогу от Сент-Джеймс-сквер, а не ехала в наемном экипаже, дрыхнув на моих ногах.
Самый юный служащий выступил из-за прилавка.
– Это ведь мастиффиха ее светлости? – уточнил он. – Я видел эту собаку прежде. Думаю, она всего лишь охраняет дверь, сэр. Защищает вас.
Вир посмотрел на Сьюзен, потом на приказчика.
Молодой человек поклонился.
– И, если простите меня за вольность, ваша светлость, примите мои самые сердечные поздравления по поводу вашего недавнего бракосочетания.
Нестройный хор вторил сей речи.
Шейный платок показался Виру слишком тугим, и, казалось, в лавке стало чрезмерно жарко. Он буркнул в ответ, сам не зная что. Затем, сосредоточив взгляд на знатоке собачьей натуры, Вир произнес:
– Я хочу купить какие-нибудь безделицы. Для миледи.
Хотя слово «безделицы» никак в точности не объясняло, что же хотелось герцогу, юный продавец не выказал ни признака недовольства.
– Конечно, ваша светлость. Будьте так добры, пройдите сюда.
И препроводил Вира в отдельную комнату.
Десять минут спустя туда вторглась Сьюзен и мешком свалилась у ног Вира.
