Король, нарушая придворный этикет, не стал дожидаться приглашения от дам, а подошел к Барбаре и сам пригласил ее.
«Куранта» — старинный французский танец, напоминал медленное парадное шествие, в котором танцоры замирали в замысловатых позах, пытаясь перещеголять друг друга в грации и слаженности движений. Черные кружевные рукава Барбары упали, обнажив ее белоснежные точеные руки, кончики пальцев слегка касались головы. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди, она немного задыхалась: близость Карла сводила ее с ума.
Ее влажные губы приоткрылись, потемневшие глаза жадно смотрели на него. Зная, что музыка заглушит ее слова от других, она прошептала:
— О, Карл… когда я шла по залу, ты был так великолепен, что я… Я отчаянно захотела тебя… Это было подобно безумию… прямо здесь, прямо сейчас!
В глубине его черных глаз загорелись озорные огоньки, и он показал рукой на блестящий паркет, точно призывая ее расположиться на нем в присутствии всего этого милого общества.
— Ах, Карл, не дурачься! — сказала Барбара и нервно рассмеялась. Когда танец позволил им подойти ближе друг к другу, она быстро прошептала: — Но пусть этот вечер будет недолгим, а то я умру от желания.
В эту ночь они оба, казалось, сошли с ума. Жадно лаская друг друга, они напоминали двух изголодавшихся после долгого поста людей. Барбара была ненасытна, и Карл, воспламеняемый ее страстью, не отставал от нее.
До утра Барбара даже не вспомнила о том, что наконец сбылась ее мечта и теперь она фрейлина королевы. Карл предложил ей перебраться в отведенные для нее апартаменты за аренами Уайтхолла.
— Мне хочется, чтобы ты была как можно ближе ко мне, — сказал он, поглаживая ее руки.
Барбара слегка скривилась, когда Карл предложил ей приступить к исполнению обязанностей королевской фрейлины.
— Это будет так неловко, — запротестовала она. — Ведь мы терпеть друг друга не можем.
Карл вздохнул.
— Понимаю, вам будет нелегко, но мне хочется, чтобы твое положение упрочилось. Я люблю тебя, дорогая, и ты мать моих детей.
Он склонился и начал покрывать ее легкими возбуждающими поцелуями. Затем их губы слились в долгом поцелуе, разжигающем пламя страсти. Она ни в чем не могла отказать ему.
Спустя несколько дней Барбара, волнуясь, вошла в личные покои королевы.
Первой она увидела свою тетушку, графиню Суффолк, и немного приободрилась. По крайней мере хоть одна родная душа. Затем глаза ее загорелись. Рядом со своей новой свояченицей сидела Анна, герцогиня Йоркская и время от времени брала с серебряного подноса засахаренные фрукты, наблюдая за утренним туалетом Катерины. Анна сделалась пухленькой, почти толстой. Но как чудесно видеть ее здесь!
Анна заметила Барбару и поднялась ей навстречу с искренней улыбкой на лице. Она никогда не забывала, как поддержала ее Барбара во время скандальной женитьбы Якова, а с тех пор их дружба стала гораздо крепче. Затем улыбка Анны угасла, она вспомнила, где они находятся. Ее недоумевающий взгляд переходил с королевы на Барбару и обратно, а глаза молчаливо вопрошали: «Разумно ли это?»
Барбара пожала плечами и развела руками, показывая, что просто повинуется распоряжению свыше.
Королева обернулась и заметила Барбару.
Лицо ее застыло, и сама она, казалось, как-то съежилась. На королеве был только легкий белый пеньюар, в нем она походила на хрупкую плоскогрудую девочку лет двенадцати. Красивые темные волосы, которые были, пожалуй, главным ее достоинством, свободно лежали на спине.
Барбара сделала шаг вперед и поклонилась.
— Доброе утро, Ваше Величество!
Катерина смерила ее взглядом.
— Доброе утро, — холодно сказала она и повернулась к Барбаре спиной. Ей удалось закончить туалет, не замечая больше присутствия Барбары в комнате.
Барбара слышала то тут, то там нервные смешки и поняла, что фрейлины сполна насладились сегодня их сложными взаимоотношениями. Они не любили худосочную королеву, но многие ревновали и к успеху Барбары. Они с притворным равнодушием стояли в стороне и жадно следили за соперницами.
Одна из девушек выглядела озадаченной и слегка испуганной возникшим в комнате напряжением. Это была дальняя родственница Карла, Френсис Стюарт, которая недавно прибыла из Франции, чтобы стать фрейлиной королевы. Барбара отметила миловидность девушки с белокурыми волосами и голубыми глазами и сразу же забыла о ней.
Барбара осталась еще на несколько минут, тихо переговорила с Анной и ушла, утвердив за собой право посещать, когда пожелает, церемонию утреннего туалета королевы.
Она заставляла себя приходить время от времени в покои королевы, всей душой ненавидя это занятие. Ужасно находиться там, где тебя не желают видеть, притворяясь спокойной и равнодушной, когда сердце бьется, как птица в клетке, и ладони неприятно влажнеют.
Катерина страдала, одеваясь под критическим взглядом Барбары, ведь той не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы выглядеть красивой. В бессильной зависти Катерина скрежетала маленькими белыми зубками, понимая, что Барбара могла тратить минимум времени на прическу и наряд. Она выглядела бы одинаково прекрасно как раздетой, так и одетой в любую дерюгу. Какая жестокость! Катерина отчаянно пыталась привлечь внимание короля и вынуждена была заниматься этим в присутствии его любовницы. Катерина отлично знала, что ее внешность во многом зависит от настроения. Когда она бывала счастлива, глаза ее сверкали, щеки розовели и выглядела она почти хорошенькой, как в те незабываемые дни медового месяца в Гемптон-Корте. Но под насмешливым взглядом Барбары королева бледнела и дурнела. Даже ее роскошные волосы, ее единственное богатство, отказывались слушаться. При виде сияющего лица Барбары, отражавшегося в зеркале, у Катерины мгновенно портилось настроение.
Слезы подступали к глазам Катерины. От этого она еще больше смутилась и занервничала. Дрожащим голосом она продолжала настаивать, чтобы парикмахер опять причесал ее по-иному. Терпение его истощалось, и фрейлины уже недовольно переговаривались, откровенно скучая на этой затянувшейся церемонии.
Барбара сидела возле большого распахнутого окна и смотрела в сад. Теплый ветерок обвевал ее, жужжание пчел напоминало тихую музыку. Королева одевалась уже два часа, за это время ей трижды сменили прическу. Барбара томилась от скуки и нетерпения. Карл играл сейчас в теннис, и ей хотелось пойти взглянуть на него. Ей очень нравилось наблюдать за его игрой: движения его стройного сильного тела были точны и красивы, благодаря отличной реакции он с легкостью брал любой мяч.
