Ознакомительная версия.
Но Вирджиния сунула ему пышку и побежала к большой витрине.
— Смотрите, Девлин, какое прекрасное черное кружево!
Он подошел, держа пышку в бумажной салфетке.
— Хотите купить это? — спросил Девлин, когда они вошли в лавку.
Разумеется, Вирджиния хотела. О, как ей хотелось надеть красное платье, украшенное тоннами черного кружева. Они посетят вместе бал, потом пойдут на танцы… Она подумала о графине и помрачнела.
Кого она обманывает? Ведь она не принадлежит к обществу женщин, которые носят красные платья с черным кружевом.
— Нет, не думаю, — ответила Вирджиния.
— Так быстро меняете мнение? — спросил Девлин, внимательно изучая ее.
— Нет, я… я не думаю, что оно подойдет. Но оно красивое, — с тоской добавила она.
— Пошли. Мы должны встретиться с мадам Дидье, — сказал он, беря ее под руку.
Вирджиния смотрела на него, когда они шли по улице. Девлин держал ее под руку, как будто они действительно были любовниками или даже супружеской парой.
— Знаете, мы похожи на настоящих друзей, — неуверенно сказала она.
— Сейчас ваша очередь, — беспечно напомнил он. — Вы наслаждаетесь?
— Как я могу не наслаждаться? Эти чудесные булочки… красивые рыбки… они все продают на улице, верно? Я видела, как человек продает пыль! Он продавал пыль! — воскликнула Вирджиния.
— Ее используют для чистки ножей, — сказал Девлин. Потом он небрежно осведомился: — Так что сообщил Шон?
Вирджиния заколебалась, не зная, как ответить.
Письмо Шона одновременно обрадовало и опечалило ее. Он не говорил о своих чувствах, но было очевидно, что он все еще глубоко любит ее, а Шон, рассказав ей, что произошло в Аскитоне в ее отсутствие, добавил, что без нее там все стало не так. Вирджиния поняла невысказанную мысль — ему недоставало ее. И она поняла, что ей его тоже недостает, но как дорогого старого друга, а не как возлюбленного. Было чудесно получить известие от Шона, но оно вызвало тоску в ее сердце — в Аскитоне она была так обижена и подавлена, хотя отказывалась это признавать.
Письмо Шона и реакция Вирджинии только подтверждали ее подлинные чувства к нему. Она никогда не любила его больше, чем друга. И Вирджиния надеялась, что он когда-нибудь страстно влюбится в женщину, которая тоже полюбит его.
Она вздохнула:
— Боюсь, что это вас не касается, Девлин.
— Касается, поскольку я отвечаю за счастье и благополучие моего брата с тех пор, как ему было восемь лет. Но я не собираюсь открывать его секреты, потому что и сам обо всем догадался.
— Значит, вы цыган-гадальщик?
Вирджиния улыбнулась.
— Едва ли, — сказал он, но улыбнулся в ответ.
Магазин мадам Дидье оказался не таким, как рассчитывала Вирджиния. Она ожидала увидеть маленькое помещение, заставленное столами, за которыми усердно шьют портнихи. Вместо этого ослепительная молодая женщина с рыжими волосами, великолепно одетая, отперла парадную дверь и впустила их в передний холл с полированным деревянным полом и превосходными персидскими коврами. Витрины вдоль двух стен демонстрировали шляпы, перчатки, серьги и образцы тканей. Лестница, покрытая красной ковровой дорожкой, вела наверх.
— Капитан О'Нил?
Рыжеволосая красавица улыбнулась Девлину. Она говорила с французским акцентом.
— Мадам Дидье? — спросил он с некоторым удивлением.
Женщине было не больше двадцати двух лет.
— Я мадемуазель Дидье — ее племянница. — Она повернулась к Вирджинии: — Полагаю, вы мадемуазель Хьюз?
Вирджиния кивнула. Ее взгляд переместился с элегантной и соблазнительной француженки на предметы в витринах.
— Пожалуйста, капитан, мадемуазель, пройдите наверх. Моя тетя ждет вас.
Девлин коснулся поясницы Вирджинии, и они поднялись по широкой лестнице. Мадемуазель Дидье следовала за ними.
Наверху в салоне с мраморным полом стояло несколько элегантных диванов. Красивая женщина средних лет с темными волосами и изящной фигурой вышла из соседней комнаты.
— Такое удовольствие наконец встретиться с вами, капитан О'Нил! — воскликнула она, подойдя к ним с широкой улыбкой. Акцент у нее был более сильным, чем у племянницы.
Девлин склонился над ее рукой:
— Удовольствие взаимное, мадам, и я очень признателен вам за то, что вы смогли принять нас так быстро.
— Для вас, mon capitaine,[32] я готова на все. — Она повернулась к Вирджинии: — Ах, мадемуазель, как вы миниатюрны и красивы! Работать с вами будет легко и приятно. Софи, regardes la petite![33]
Последовал поток французских слов — обе женщины сияли.
Вирджиния покраснела, чувствуя себя глупо и желая, чтобы ее не называли красивой, когда мадам повела ее в соседнюю комнату.
— Капитан желает остаться и одобрить наш выбор или предоставить его леди? — спросила мадам Дидье, поблескивая глазами.
— Он уйдет, — быстро сказала Вирджиния, но Девлин опустился на зеленый диванчик, заняв его почти целиком.
Она уставилась на него. Он лениво улыбнулся в ответ.
— Я предпочитаю остаться, мадам. Вирджиния нуждается в нескольких дневных ансамблях и бальных платьях — возможно, двух. Мне нравятся оттенки, которые соответствуют ее глазам, — думаю, фиолетовый и аметистовый подойдут идеально.
Вирджиния чувствовала, что не в состоянии скрыть удивление, но ничего не могла с собой поделать. Он останется? Ведь будут примерки — значит, ей придется раздеваться.
— И рубиново-красный, mon capitaine, и, конечно, серебряный.
Мадам щелкнула пальцами, и Софи подняла отрез переливающейся серебряной ткани.
Взгляд Девлина прояснился.
— О да, — сразу сказал он. — Это мне очень нравится.
Вирджиния застыла, закрыв рот. Мадам издала радостный возглас, и София накинула ткань на плечи и грудь Вирджинии. Девлин посмотрел на нее и праздно улыбнулся, но в его глазах не было ничего праздного — они ярко блестели.
Во рту у Вирджинии пересохло.
Он хотел облачить ее в серебряную ткань и явно находил эту идею возбуждающей. Она судорожно глотнула.
— Девлин, почему вы не оставите нас ненадолго?
— Я остаюсь.
Он поудобнее устроился на диванчике. Мадам радостно фыркнула.
— Софи, где le rouge noir?[34]
Софи тут же нашла и продемонстрировала роскошный темно-красный атлас.
— Взгляните на это, mon capitaine! — воскликнула мадам.
Вирджиния хотела сказать им, что не может носить это — что эта ткань для женщин типа мадемуазель Дидье или графини.
Девлин кивнул — его глаза стали еще ярче.
Мадам Дидье что-то по-французски приказала Софи, и она начала расстегивать темную накидку Вирджинии, покуда мадам сидела и делала заметки.
Ознакомительная версия.
