— Генри Дрейдейл всегда считал меня дурой.
— Изобретательный тип, — усмехнулся Кейт, — но, в сущности, глупый.
Они подошли к пятнам крови.
— Не нужно было тебя сюда приводить, — сказал Кейт.
— Мне надо это видеть.
Пока Кейт с помощниками осматривал место преступления, Пруденс в подробностях вспоминала произошедшее.
— Ты добилась своей цели? — спросил Кейт, когда они вышли из рощицы.
— Да. Теперь я знаю, что это не ночной кошмар.
— Мне следовало бы знать, что ты не из тех, кто прячется от реальности, — улыбнулся Кейт. — Но довольно об этом. Вернемся в дом.
Они пошли обратно, уже более спокойные.
— Человеку присуще чувство опасности? — спросила Пруденс. — Оно появилось у меня на озере. И не из-за возможности утонуть. Теперь же я чувствую себя в безопасности.
— Да будет так. Я искренне надеюсь на мирную жизнь здесь. Обычные дни, безмятежное существование. — Кейт взглянул на дом. — Странно. Кто-то приехал.
К дому подъезжал экипаж, запряженный шестеркой лошадей, его сопровождали четверо всадников.
— Кто-то очень важный, — сказала Пруденс.
— А тут мы в грязных башмаках и с листьями в волосах. Нам кинуться приводить себя в порядок или нагло выкручиваться?
— Выкручиваться.
— Вот это моя Гера. И в любом случае это Перри.
Действительно, из великолепной дорожной кареты показался Перри.
— Я думала, он любит ездить верхом. Какую историю мы ему расскажем?
— Он будет кипеть от досады, что пропустил драму. Кто это с ним?
Перри повернулся и подал руку даме. Приблизившись, Пруденс увидела, что леди приблизительно ее возраста и темноволосая.
Было в ней что-то значительное.
— Миледи, — обратился Перри к гостье, — позвольте представить вам графа и графиню Малзард, ваших гостеприимных хозяев. Друзья мои, это маркиза Ротгар, графиня Аррадейл, гранд-дама севера.
Леди Ротгар рассмеялась.
— Перрьям уверил, что вы обрадуетесь мне, и что я могу быть полезной. Он также поделился подробностями вашего романа, достойного песен трубадуров. Мне не терпится доставить последнюю йоркширскую историю на юг.
Пруденс с отчаянием подумала о своем убогом черном платье, о выбившихся из-под чепца волосах, к которым наверняка прицепились листья. Она присела в реверансе, сказала «добро пожаловать», задаваясь вопросом, как наиболее достойно принять маркизу-графиню, которая владеет огромной частью Йоркшира.
Леди Ротгар повернулась взять у слуги сверток. Хныкающий сверток.
— Правду сказать, Перрьям предложил нам пристанище, — с удрученным видом призналась она. — Боюсь, у моей малышки режется зубик. Она так разболелась, что дорога стала мукой для всех нас. Я остановилась на несколько дней в Йорке, и Перрьям взял на себя смелость предположить, что вы дадите нам приют.
Только теперь Пруденс разглядела ребенка, хорошенькую девочку. Ее личико недовольно морщилось. Она пускала слюни, на подбородке была сыпь. Хныканье перешло в плач. У Пруденс не было никакого опыта, но когда малышка жалобно заплакала, она сказала:
— Пожалуйста, миледи, давайте поднимемся в детскую. Там кто-нибудь сможет вам помочь.
Они поспешили наверх, няня и горничная ими следом, плач эхом отдавался от стен.
Няня Коули, присматривавшая за маленькой Марией, торопилась им навстречу.
— Ребеночек! — радостно сказала она.
— У нее режется зубик, — пояснила леди Ротгар.
— Бедняжка! Бекки, принеси бренди.
— Бренди? — запротестовала Пруденс. — Ну, уж нет!
— Как раз то, что нужно, миледи. Немного протереть воспаленную десну. И что-нибудь твердое пожевать. У вас есть зубное кольцо, миледи? — спросила она леди Ротгар.
— Нет. Мы получили несколько штук в подарок на крестины, некоторые до нелепости дорогие, но с собой у меня нет ни одного.
— Бренди и зубное кольцо, — велела командующая нянечками.
Старшие дочки Артемис пришли посмотреть, из-за чего такая суета, разок взглянули на малышку и снова удалились. Они явно знали, что такое режущиеся зубы.
— Пожалуйста, сюда, миледи. — Няня повела их в другую комнату. — Тут есть колыбелька, она быстро будет готова.
— Спасибо, — сказала леди Ротгар, — но я бы хотела, чтобы ее поставили в моей спальне. Я держу дочку при себе.
Вот, подумала Пруденс, как отдают непререкаемые приказы самым приятным и доброжелательным тоном.
Няня Коули была недовольна, однако велела выполнить распоряжение гостьи.
— Тогда мы можем пойти в вашу спальню, миледи.
Леди Ротгар взглянула на Пруденс, которая сообразила, что понятия не имеет, какая спальня самая подходящая.
— У нас их много, — объяснила она. — Я здесь совсем недавно.
— Я это поняла, — ответила леди Ротгар. — Какая романтическая история!
Пруденс начала подозревать, что у слова «романтическая» есть множество нюансов. Графиня Аррадейл, вероятно, вышла за своего маркиза просто из-за его могущества, богатства и высокого ранга.
Вошла горничная и подала няне Коули маленький флакон и резное кольцо, похоже, из слоновой кости.
Няня намочила в бренди кусочек ткани и протерла девочке нижнюю десну.
— Вот так, ангел мой. Так ведь гораздо лучше? И не надо плакать…
Хныканье затихло. Пруденс решила, что это от нового вкуса, а может быть, от бренди у малышки онемела десна. Няня вложила кольцо девочке в руку и поднесла к ротику. Девочка немного помусолила его, а потом принялась грызть с весьма серьезным видом.
Пруденс фыркнула от смеха. Леди Аррадейл поблагодарила няню Коули, зато ее собственная служанка смотрела сердито. Вероятно, это няня девочки. Коули проявила деликатность — отдав ребенка няне, она сказала, что первый зубик начал резаться рано, а подготовиться к этому невозможно.
Пандемониум исчез, воцарилась гармония.
Пруденс набрала в грудь воздуха.
— Не думаю, что я должным образом приветствовала вас в Кейнингзе, леди Ротгар. Конечно, мы вам рады, оставайтесь сколько пожелаете.
— Это очень любезно с вашей стороны, но мы отправимся на юг как можно скорее. Мне не терпится вернуться к мужу. — Это были обычные слова, но что-то в тоне и глазах гостьи говорило Пруденс, что она ошиблась в своих суждениях относительно графини. Это был брак по любви. — В одном из моих здешних поместий случился кризис, но у лорда Ротгара слишком много дел, он не мог оставить Лондон, поэтому я поехала одна. А путешествовать с младенцем так трудно.
— Не сомневаюсь. Давайте спустимся и устроим вас в ваших покоях.
Пруденс показывала дорогу, все еще не зная толком, где разместить такую важную гостью, но когда спустилась на этаж ниже, увидела, что одна ее проблема решена. Вдова явилась распорядиться размещением гостьи.
