Грейс впору было запрыгать от радости, но в голове ее билась одна мысль: «Я ему не верю».
Он лгал. Его выдавал голос… выдавало лицо. Герцогиня повернулась к Томасу:
— Это правда?
Томас не ответил.
Старуха издала глухое рычание, страшный вопль разочарования и боли.
— Это… правда? — прохрипела она, вцепившись Томасу в плечо.
Томас молчал.
— Брачной записи не существует, — отрывисто бросил Джек.
Грейс хотелось заплакать. Джек лгал! Это было так очевидно… и ей, и всем остальным. В его голосе слышалось отчаяние и страх, и еще… О Господи! Неужели Джек сделал это ради нее? Неужели из любви к ней он пытается отказаться от права первородства?
— Томас — истинный герцог, — настойчиво повторил Джек, его безумный взгляд метался от одного лица к другому. — Почему вы не слушаете? Почему никто меня не слушает?
Но ответом ему было молчание.
И вдруг раздался тихий, ровный голос Томаса:
— Он лжет.
У Грейс вырвалось сдавленное рыдание. Она отвернулась, не в силах смотреть на искаженное отчаянием лицо Джека.
— Нет! — воскликнул он. — Я говорю вам…
— О, ради всего святого! — выкрикнул Томас. — Вы думаете, никто не выведет вас на чистую воду? Найдутся свидетели. Неужели вы и впрямь верите, что бывают свадьбы без свидетелей? Побойтесь Бога, вам не удастся переписать заново прошлое. — Грейс в страхе зажмурилась. — Или сжечь, — зловеще добавил Томас. — Как вы поступили с записью.
«О, Джек! — ужаснулась про себя Грейс. — Что ты наделал?»
— Он вырвал страницу из книги, — объявил Томас, — и бросил ее в огонь.
Грейс открыла глаза, она должна была увидеть сожженную страницу. Но в очаге под ровным оранжевым пламенем чернела лишь горсточка золы.
— Титул принадлежит вам, — заключил Томас, повернувшись к Джеку. Несколько долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза, потом Томас поклонился.
Джек побледнел и зашатался.
Томас перевел взгляд на собравшихся.
— Я… — Он прочистил горло и продолжил со спокойным достоинством в голосе: — Я мистер Кавендиш, и я желаю вам всем доброго дня.
Высоко вскинув голову, он направился к выходу и скрылся за дверью. Поначалу никто не решался заговорить. И вдруг лорд Кроуленд с почти гротескной торжественностью повернулся к Джеку и отвесил поклон.
— Ваша светлость, — прошептал он.
— Нет! — Джек решительно покачал головой и обратился к герцогине: — Вы не должны этого допустить. Томасу куда больше подходит роль герцога.
— Совершенно верно, — поддакнул лорд Кроуленд, не обращая внимания на смятение Джека. — Но вы быстро освоитесь, научитесь.
И тут Джек не смог удержаться от смеха. Слишком уж нелепо, карикатурно выглядела вся сцена. Боже праведный, если он и был к чему-то непригоден в этой жизни, так это к учению!
— О, вы не представляете, о чем говорите. — Он взглянул на герцогиню. Его отчаяние и гнев внезапно сменились горечью. Теперь в его голосе звучала обреченность и… злая насмешка. — Вы и понятия не имеете, что натворили.
— Я восстановила тебя в правах, теперь ты занял надлежащее место, — резко возразила герцогиня. — Это мой долг перед сыном.
Джек отвернулся, не желая видеть старуху. Рядом у двери стояла Грейс. Она казалась потрясенной и испуганной, но при виде ее Джек вдруг почувствовал, как весь его разрушенный, исковерканный мир медленно собирается из осколков в единое целое.
Грейс любила его. Джек не знал, чем заслужил это счастье, но только последний болван мог усомниться в ее чувствах. В ее глазах он увидел любовь и надежду. Увидел будущее, сияющее, как золотые лучи рассвета.
Всю свою жизнь Джек бежал. Бежал от самого себя, от собственных ошибок. Его охватывало отчаяние при мысли о том, что никто никогда не сможет узнать его по-настоящему, что он сам лишил себя шанса найти место в этом мире.
Джек улыбнулся. Теперь он знал, ради чего стоит жить. Он наконец обрел себя.
Джек заметил Грейс сразу, как только она вошла в комнату, но не смог приблизиться к ней. В ту минуту он отчаянно пытался сделать все возможное, чтобы герцогство досталось тому, кто его действительно заслуживал, — Томасу.
Однако в этом он, похоже, не преуспел.
Но теперь ему предстояло нечто куда более важное, и здесь он не намерен был отступать.
— Грейс. — Он шагнул вперед и взял ее за руки.
— Какого черта ты делаешь?! — рявкнула герцогиня.
Джек опустился на одно колено.
— Выходи за меня замуж, — сказал он, сжав пальцы Грейс. — Будь моей женой, будь моей… — Он рассмеялся, до того комичной показалась ему фраза, которую он готовился произнести. — Будь моей герцогиней. — Джек улыбнулся, глядя в глаза Грейс. — Я понимаю, что прошу слишком многого.
— Прекрати, — прошипела герцогиня. — Ты не можешь на ней жениться.
— Джек, — прошептала Грейс. Ее губы дрожали, и Джек понял, что она колеблется.
Он должен был убедить ее, найти нужные слова.
— Впервые в жизни, — с жаром произнес он, — позволь себе быть счастливой.
— Довольно! — проревел Кроуленд. Вцепившись в руку Джека, он попытался поднять его на ноги, но тот не двинулся с места. Джек готов был простоять целую вечность на одном колене, если понадобится.
— Будь моей женой, Грейс, — прошептал он.
— Ты женишься на Амелии! — яростно выпалил Кроуленд.
Джек, казалось, его не слышал. Он не сводил взгляда с лица Грейс.
— Выходи за меня.
— Джек… — растерянно повторила она, и Джек тотчас угадал, какие мысли проносятся у нее в голове. Грейс мучительно подбирала слова, чтобы извиниться, заговорить о его долге и о своем положении.
— Выходи за меня, — выпалил он, прежде чем она успела продолжить.
— Это недопустимо, — холодно отрезала герцогиня. — Она совершенно неподходящая партия.
Джек нежно поднес к губам руки Грейс.
— Я не женюсь ни на ком другом.
— Она тебе не пара!
Джек повернулся и окинул бабушку ледяным взглядом. Он вдруг почувствовал себя настоящим герцогом. Это было почти забавно.
— Вы хотите, чтобы я произвел на свет наследника?
Герцогиня поджала губы, став похожей на сушеную рыбу.
— Я принимаю это как «да», — объявил Джек. — Значит, Грейс придется выйти за меня замуж. — Он невозмутимо пожал плечами. — Это единственный способ обзавестись законным наследником.
Грейс смущенно опустила глаза, уголки ее губ дрогнули. Она боролась с собой, мысленно твердила «нет». Но она любила Джека. А он знал об этом и не собирался позволить ей отречься от своей любви.
— Грейс… — Джек нахмурился и тотчас рассмеялся. — Черт возьми, как твое второе имя?
