— Оставьте нас, — приказал он дворецкому. Затем, когда дверь за ним закрылась, Бойс посмотрел в лицо дочери: — Ты разговаривала с Эшмором?
— У меня есть кое-что получше, — ответила Лидия. — «Слезы Египта» у меня.
Отец так неожиданно выпрямился на стуле, что ножки стула жалобно заскрипели.
— Где они?
— В безопасности, — заявила Лидия. — В отличие от нас.
— Лидия… — Бойс неловко провел рукой по губам. — Ты должна верить мне. У меня не было иного выбора.
— Неужели? — Лидия презрительно усмехнулась. — Позволь тогда уточнить кое-какие детали. Разве тебя кто-то вынудил это сделать, приставив к виску пистолет?
Бойс тяжело вздохнул и поднялся со стула.
— Ты спрашиваешь про «Слезы»? Да, почти так оно и было.
— Понятно. А много ли подобных ситуаций возникало за все эти годы? Дело в том, что Полли Маршалл почему-то убеждена, что у вас с Хартнеттом этот бизнес продолжается уже давно. А я добавлю, что мне разговоры про пистолеты представляются не слишком убедительными.
— Лидия. — Отец явно волновался. — Ты ведь знаешь, как трудно найти средства для проведения работ.
Ты понимаешь также и всю важность того, что я затеваю сейчас. Ведь это послужит доказательством реальности библейских событий!
— Нет! Я не понимаю ровным счетом ничего. — Боже, когда она перебирала в памяти бесчисленные яростные возражения в защиту невиновности отца, все усилия уберечь его доброе имя от наветов и лжи, то на первый план выступал неумолимый вопрос — для чего все это было сделано?
— У меня не было иного выхода, — тусклым голосом выдавил из себя Бойс. — Местные власти становились все более подозрительными. Нужно было наладить безопасный канал поставок, чтобы замаскировать незаконные операции.
Ну конечно, горестно подумала Лидия. Ведь она всегда верила, что отец полагается на нее, что он доверяет ей и зависит от нее, как никто другой. Оказывается, даже это было придумано для удобства его махинаций. Очень удобно, в самом деле, иметь такую дочь, простодушную и преданную, которая всегда обеспечит тебе алиби.
Боже, ну разве она не идиотка! Даже в истории с Джорджем она не была настолько безнадежно глупой.
— Дочь моя. Я делал это для блага нашей семьи.
Лидия тяжело вздохнула. Отец не зря старался. В доме богатая обстановка — персидские ковры, дорогие картины на стенах. В любом случае Джорджу ничто не угрожало. Этот молодой человек занимал прочное место в кругу влиятельных людей, которые не могли позволить себе лишиться такого союзника, даже если бы открылись неблаговидные делишки его тестя. Мистер Паджет также был надежно устроен в жизни, следовательно, и за будущее Антонии скорее всего можно было не беспокоиться.
— Ты все это делал только для себя, — наконец заговорила Лидия. — И твои поступки нельзя ничем оправдать.
— Нет, — пробормотал Бойс. — Лидия, ты ошибаешься. Я делал все это только ради тебя. И ради Антонии. Я ведь не мог рассчитывать, что ты выйдешь замуж. И мне нельзя было оставить тебя без средств к существованию. Я открыл счет в банке на твое имя. Я никогда не рассказывал тебе об этом, однако меня все это время сильно тревожило, как сложится твоя судьба после моей смерти…
— Наверное, ты считаешь, что старался на пользу Египта, верно?
Отец нахмурился:
— Да, пожалуй.
— А еще ради научных статей, которые ты сможешь опубликовать. И ради денег, которые сможешь заработать на этом, что позволит тебе вести безбедную жизнь, имея при этом репутацию выдающегося ученого.
Бойс попятился назад.
— Так ты считаешь, что я делал все это ради личного преуспевания? По-твоему, я провел все эти годы вдали от тебя и от твоих сестер лишь для того, чтобы прикупить себе немного посмертной славы? Моя цель выше всего этого, Лидия. Я посвятил жизнь исследованию истоков человеческой цивилизации!
Однако на Лидию больше не действовала подобная риторика. Слишком недостойные средства для достижения высоких целей.
Дочь заставила себя посмотреть пристальнее на отца. Морщины вокруг его рта стали глубже за последний год. Глаза потускнели. И все же это был ее отец. Но в эту минуту он казался ей незнакомым и чужим человеком.
— Хорошо, я отдам тебе «Слезы Египта», — вдруг сказала Лидия. — Можешь отнести их Эшмору и купить себе свободу.
На лице Бойса отразилось удивление, а затем оно просветлело. Это походило на то, как приговоренный к повешению осознает, что его помиловали! И от этого Лидии стало особенно противно. Пальцы отца так крепко сжали ее руку, что Лидия даже вздрогнула.
— Да благословит тебя Господь, — хрипло произнес он.
— Благодарю, — с горечью отозвалась Лидия. — Вот такая я хорошая дочь.
— Ты спасла нас, — прошептал отец. Он уже не смотрел на нее. Словно в оцепенении, отец смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом.
— Наверное, где-то сейчас запели ангелы, — язвительно бросила Лидия. — Но только не над Египтом.
Дворецкий дома на Уилтон-Креснт сообщил Джеймсу, что Лидия уехала. Виконт еще размышлял, оставить ли ему свою визитную карточку или дожидаться ее в гостиной, когда наверху лестницы появилась Лидия.
— Подождите, — окликнула она. Едва Лидия начала спускаться вниз по лестнице, как Джеймс почувствовал — что-то случилось. Она шла скованно и понуро. — Я рада, что вы пришли, — промолвила Лидия, подойдя к Джеймсу. — К сожалению, вы разминулись с моим отцом. Он отправился на Уайтхолл. Если бы вы застали его дома, я могла бы вас познакомить с величайшим вором во всей Британской империи.
В душе Джеймса что-то перевернулось. Теперь он разглядел, что у Лидии вокруг рта и возле глаз обозначились морщинки от горьких переживаний. Примерно так она должна была выглядеть лет через тридцать. Но не сейчас и не по этой причине. Боже милостивый!
— Успокойтесь, — сказал он и протянул к ней руки.
— Я не нуждаюсь в вашей жалости. Мне просто трудно свыкнуться с мыслью, что я заслужила то, что произошло.
— Во мне говорит вовсе не жалость к вам. — На самом деле Джеймса в эту минуту переполняла ненависть к Генри Бойсу. — Ведь я узнал вас достаточно хорошо.
Лидия проглотила подступивший к горлу комок.
— Вы знаете, я ведь нашла эти самые драгоценные камни. Оказывается, они все время преспокойно лежали в упаковочном ящике, отправленном на адрес Хартнетта. Но находились именно в упаковке от подлинных древностей, а не в том ящике, который мне прислал Карнелли.
У Джеймса вдруг возникло желание взять Лидию на руки и унести ее прочь из этого дома. Но он чутьем понимал, что действовать нужно с большой осторожностью.
