– Ты должна сказать матери, – посоветовал граф.
– Утром. Сейчас ночь, и я не хочу принести дурные новости сейчас, иначе она просто не сможет уснуть.
– В таком случае иди к мужу. Я разденусь сама, – разрешила Анабелла.
– Спасибо, – кивнула Джин.
Анабелла вздохнула и положила голову на плечо мужа.
– Как ты передашь послание Гамильтонам?
– Курьер найдет способ. Подозреваю, он ведает больше, чем готов признать. Завтра мы отошлем его к Гамильтонам. Собственно говоря, он может последовать за Мэтью. Я предупрежу, чтобы он был осторожен и не попадался на глаза моему брату.
– Ангус, мне так жаль!
– И мне тоже, любимая. Но Дун будет в безопасности, а я должен найти возможность предупредить Морея, что за ним следят и готовят убийство. Я могу сам поехать в Стерлинг, прежде чем погода станет слишком холодной.
– Я поеду с тобой! – воскликнула она.
– Нет. Мне нужно, чтобы ты оставалась в Дуне. Поскольку теперь у нас нет управителя, ты в мое отсутствие должна выполнять его обязанность. Скот следует перегнать с одного пастбища на то, что поближе к замку, прежде чем загонять во двор, если налетит буря. Еще до начала зимы прибудет судно из Нового Света, любовь моя. Тебе нужно быть здесь. Пообещай, что на этот раз не попытаешься последовать за мной. Я постараюсь скорее вернуться.
Анабелла снова вздохнула, но на этот раз от сознания того, что он прав. Без Мэтью, управлявшего жизнью замка, ей самой предстоит стать управителем. Каллум недостаточно взрослый, хотя займет новую должность скорее, чем предполагал.
– Хорошо, – согласилась она. – Я останусь в Дуне, милорд.
Ангус снова спустился в подземелье, чтобы поговорить с курьером. Анабелла понимала, что муж даст Эллиоту много золота, чтобы он был верен.
Анабелла отправилась на поиски младшей сестры, которая наверняка уже помирилась с Мэтью и укладывает вещи, чтобы ехать с ним в неизвестность.
Она нашла Агнес, как и ожидалось, в ее комнате. Та подняла глаза. Ее собственные были красны от слез.
– Он согласен, что логово Гамильтонов – не место для меня. Он отвезет меня в Рэт.
– Оставайся здесь! – воскликнула Анабелла. – Тут тебе удобнее, и твой сын будет с тобой.
Агнес покачала головой:
– Нет, Анабелла, я буду так близко к нему, как смогу. Я никогда не прощу себя за то, что поссорилась с ним и ушла. Покинула его. Мне следовало бы лучше понимать мужа. А я вела себя, как избалованное дитя.
– Ты вела себя, как разумная женщина, – резко ответила Анабелла. – Мэтью не прав, Агги. Он поставил под удар всех членов клана своими глупыми поступками. Тебе не о чем жалеть.
– А если его убьют?
– Вполне вероятно, если он будет упорствовать в желании принимать чью-то сторону, – кивнула Анабелла.
– Ангус тоже выбрал чью-то сторону, – возразила сестра.
– Не совсем. Ангус смирился с фактами и обстановкой. Марии Стюарт в Шотландии нет, и вряд ли она вернется. Яков Шестой, пусть пока еще маленький мальчик, сидит на троне, а за троном стоит Морей. Это факты. Ангус не пресмыкается перед королем и не пытается вернуть королеву. Он просто принимает все как есть.
– Теперь Мэтью все мне объяснил. Нашу бедную королеву свергли с трона амбициозные и подлые люди.
Анабелла почувствовала раздражение. Ей было неприятно столь внезапное обращение сестры.
– Это не вся правда, Агнес, – попыталась она объяснить. – Ты жила с нами и знаешь всю правду. Я не стану вдаваться в подробности. И просила бы тебя остаться. Но если хочешь ехать с мужем, счастливого пути. По крайней мере сын твой будет в безопасности здесь, в Дуне.
– Я пришлю за ним, когда обоснуюсь в Рэте с па и ма.
– Конечно, – ответила Анабелла.
Она очень сомневалась, что Агнес пошлет за сыном, а если и пошлет, Фергюссоны вряд ли отдадут ей мальчика. Они не позволят подвергнуть своего родича опасности. И родители вряд ли будут рады, узнав, что Агнес принесла измену под их крышу.
– Я попрошу тебя передать письмо родителям, – произнесла она вслух.
– Буду счастлива, – сказала Агнес. – Это такая малая плата за твою доброту.
Ночью, когда они, насытившись любовью, лежали в постели, Анабелла рассказала мужу о внезапных переменах в Агнес относительно намерений Мэтью. Она сидела между его длинными ногами, повернувшись спиной, пока он играл ее полными грудями.
– Она любит его, – сухо заметил Ангус. – Женщины способны на странные вещи ради любви.
– Я никогда… – запротестовала Анабелла, но тут же замурлыкала, когда он уронил поцелуй на ее округлое плечо. – М-м-м… как приятно.
– Ты переоделась мужчиной и последовала за мной в Бретань, – усмехнулся он. – Поскольку в Бретани у вас нет дел, мадам, значит, это любовь.
Он слегка сжал ее груди и ущипнул соски.
– О-о-о, – простонала она, охваченная приятными ощущениями и чувствуя, как растет и твердеет упиравшаяся в поясницу плоть. Анабелла перевернулась, встала на колени и толкнула мужа на спину. Потом сжала вздыбленную плоть, перекинула через него ногу и приняла в свое лоно. Опустилась и удовлетворенно вздохнула, после чего принялась объезжать его.
Сначала он держал ее за бедра, стараясь не давать воли, но вскоре она нашла свой ритм, и его руки снова сжали ее груди. Его глаза на мгновение закрылись. Он застонал от восхитительного наслаждения, которое она ему дарила не только своим роскошным совершенным телом, но и длинными черными волосами, которые развевались, задевая его чувствительную плоть, пока он едва не завопил от восторга.
Анабелле нравилось чувствовать, что власть принадлежит ей. Ее колени и бедра сжимали его тело. Ее горячее лоно стискивало его могучую плоть. Длинные темные ресницы подрагивали на обветренных скулах. Он застонал, и она поняла, что он целиком принадлежит ей. Когда он через несколько минут опять застонал, она ощутила, как его плоть подрагивает в ней, и горячее семя оросило ее. Не в силах сдержаться, Анабелла откинула голову, закричала и обмякла.
Через несколько минут он перекатил ее на спину.
– А теперь, мадам, вы заплатите за то, что так искусно и безжалостно терзали своего господина.
– Ты все еще тверд! – ахнула она и вздрогнула в последнем взрыве наслаждения.
– Да! – жарко прошептал он ей в ухо, лаская кончиком языка раковинку. Зубы осторожно прикусили мочку. – Тверд, горяч и по-прежнему голоден, мадам.
Он снова стал двигаться. Сначала ритм был очень, очень медленным, и каждый жесткий выпад сопровождался неспешным выходом. Через несколько мгновений она была охвачена таким желанием, что сама не могла этому поверить. Потом темп ускорился, становясь все быстрее и быстрее. Она обвила его ногами. Пальцы впились в мускулистые плечи. Анабелла вздрогнула от стремительно растущей потребности в разрядке.
